Фрэнк Герберт - Дюна
— Благо народа, это ведь самое важное, верно? — спросил Поль.
Продолжая сохранять достоинство, Стилгар ответил ровным голосом:
— Таков избранный нами путь.
— Прекрасно. Скажите тогда, кто управляет воинами нашего рода и кто управляет всеми воинами и всеми родами через инструкторов, натренированных в тайном искусстве?
Поль выждал паузу, глядя поверх голов. Ответа не было.
Он продолжил:
— Может, Стилгар управляет всем этим? Но он сам говорит, что это не так. Может, я? Даже Стилгару случается выполнять мои приказания, даже старейшины, мудрейшие из мудрых, слушают меня и оказывают мне почести на собраниях совета.
Молчание в толпе становилось все тяжелее.
— Хорошо. А может, управляет моя мать? — Поль указал на Джессику, облаченную в черное одеяние Преподобной Матери. — Стилгар и остальные военачальники приходят к ней за советом, когда нужно принять важное решение. Вы знаете это. Но пойдет ли Преподобная Мать через пески, возглавит ли она раззью против Харконненов?
Лбы вольнаибов начали сосредоточенно хмуриться, но по-прежнему то тут, то там раздавалось сердитое бормотание.
Опасным путем он пошел, подумала Джессика, но она помнила о почтовом цилиндре и о том, что в нем содержалось. Она ясно видела намерение Поля: подвести их к краю неопределенности, ткнуть в нее носом, а остальное произойдет само собой.
— Никто не признает право вождя, если оно взято без боя, так?
— Таков обычай! — раздались выкрики.
— В чем наша цель? — спросил Поль. — Сместить Раббана, Зверя-Харконнена, и превратить наш мир в место, где мы сможем спокойно растить наших детей и наслаждаться изобилием воды. Это наша цель?
— Когда цель трудна, то и средства бывают жестокими! — прокричал кто-то.
— Ломаете ли вы свои ножи перед битвой? — резко спросил Поль. — То, что я сейчас скажу, — правда, а не болтовня или хвастовство. Среди вас нет ни единого человека, включая Стилгара, способного противостоять мне один на один. Так считает сам Стилгар. Он знает это, и вы все тоже знаете.
В пещере снова поднялся сердитый ропот.
— Я тренировал многих из вас, и вы понимаете, что это не просто слова. Я говорю так, потому что все знают об этом, и с моей стороны было бы просто глупо не видеть этого. Я начал упражняться в тайном искусстве раньше вас, и моими учителями были бойцы такого класса, о каком вы и не слыхали. Как вы думаете, разве иначе я смог бы одолеть Джамиса в том возрасте, когда вольнаибские мальчишки еще только играют в войну?
Он хорошо пользуется Голосом, подумала Джессика, но с вольнаибами одного этого мало. Они хорошо разбираются в голосовом управлении. Он должен поймать их в логическую ловушку.
— А теперь, — сказал Поль, — мы подошли вот к этому.
Он поднял над головой почтовый цилиндр и вытащил из него узкую полоску бумаги.
— Сообщение, перехваченное у харконненского посла. Его подлинность не вызывает сомнений. Оно адресовано Раббану. Здесь говорится, что его запрос о новом подкреплении отвергнут, что уровень добычи пряностей много ниже нормы и что он должен выжать недостающие пряности теми силами, которыми располагает сейчас.
Стилгар подошел к Полю.
— Интересно, сколько человек из вас понимает, что это значит? Стилгар понял сразу.
— Они отрезаны! — раздался чей-то крик.
Поль сунул бумажку и цилиндр за пояс. Потом снял с шеи обвитый шайга-спиралью шнурок, снял с него перстень и поднял высоко над головой.
— Это герцогский перстень моего отца. Я поклялся не одевать его до тех пор, пока не буду готов возглавить войска на всем Аракисе и объявить его своим законным владением.
Он надел кольцо на палец и сжал кулак.
В пещере смолкло все, даже малейшие звуки.
— Кто управляет здесь? — Поль поднял кулак. — Я здесь управляю! Я управляю каждым квадратным дюймом Аракиса. Это мое герцогское владение, неважно, что скажет Император — да или нет! Он отдал планету моему отцу, и после отца она переходит ко мне.
Поль приподнялся на цыпочки, потом качнулся обратно на пятки. Он всматривался в толпу, старался почувствовать ее настроение.
Почти, решил он.
— Здесь находятся люди, которые займут важное положение на Аракисе, когда я возвращу себе законные права. Стилгар — один из них. И не потому, что я хочу его подкупить. И не из благодарности, хотя я, как и многие из здесь присутствующих, обязан ему жизнью. Нет! Но потому, что он мудр и силен. Потому, что он управляет своими людьми, руководствуясь здравым смыслом, а не только обычаями. Неужели вы думаете, что я настолько глуп? Неужели вы думаете, что я способен отсечь свою правую руку и оставить ее кровоточить на полу этой пещеры только потому, что вам хочется посмотреть цирковое представление?
Поль свирепо оглядел пещеру.
— Кто здесь посмеет утверждать, что я незаконный правитель Аракиса? Или для того, чтобы подтвердить это, я должен оставить без вождей все роды вольнаибов в этом эрге?
Стоявший рядом с Полем Стилгар пошевелился и вопросительно посмотрел на него.
— Должен ли я уменьшать наши силы тогда, когда мы в них больше всего нуждаемся? — продолжал Поль. — Я ваш правитель, и я говорю вам, что пора прекратить убивать наших лучших людей и начать убивать наших настоящих врагов — Харконненов.
В порыве чувств Стилгар достал свой ай-клинок и указал им вперед, поверх голов:
— Да здравствует герцог Поль-Муад-Диб! — прокричал он.
Вся пещера наполнилась оглушительным ревом, который еще многократно усиливался эхом. Люди начали скандировать:
— Ия хья чаухада! Муад-Диб! Муад-Диб! Муад-Диб! Йя хья чаухада!
Джессика перевела про себя: «Да здравствуют воины Муад-Диба!» Спектакль, который задумали она, Поль и Стилгар, состоялся.
Мало-помалу страсти начали утихать.
Когда установилась тишина, Поль повернулся к Стилгару и произнес:
— На колени, Стилгар. Стилгар опустился на колени.
— Дай мне свой ай-клинок. Стилгар подчинился.
Это уже не по плану, подумала Джессика.
— Повторяй за мной, Стилгар, — и Поль начал говорить слова посвящения так, как говорил их его отец.
— Я, Стилгар, принимаю этот клинок из рук моего герцога.
— Я, Стилгар, принимаю этот клинок из рук моего герцога, — произнес Стилгар и взял молочно-белое лезвие из рук Поля.
— Я направлю этот клинок туда, куда мне укажет мой герцог.
Стилгар повторил, медленно и торжественно.
Вспоминая знакомый обряд, Джессика зажмурила глаза, чтобы сдержать слезы, и покачала головой. Я понимаю, для чего он это делает, шептала она про себя, я не должна позволить себе раскисать.
— Я посвящаю этот клинок моему герцогу на погибель его врагов, пока не иссякнет кровь в наших жилах, — продолжал Поль.
Стилгар повторил.
— Поцелуй лезвие.
Стилгар повиновался и, по вольнаибскому обычаю, поцеловал правую руку Поля. Потом, по кивку юноши, убрал клинок в ножны и поднялся на ноги.
Над толпой пронесся благоговейный шепот, и Джессика разобрала слова:
— Сбывается пророчество: бен-джессеритка укажет нам путь, а Преподобная Мать отыщет его, — и издалека еще шепот: — Она указала нам путь через своего сына!
— Этот род возглавляет Стилгар, — объявил Поль. — И пусть никто не заблуждается на этот счет. Я управляю его голосом. Любой его приказ — все равно что мой.
Мудро, подумала Джессика. Глава рода не должен терять лицо перед теми, кто ему подчиняется.
Поль понизил голос:
— Стилгар, я хочу чтобы нынче же ночью были посланы дюноходы и чилаги — созывать Собрание совета. Когда разошлешь гонцов, приведи ко мне Корбу, Чатта, Отейма и еще пару командиров по твоему выбору. Пусть пройдут в мои покои, займемся составлением плана военных действий. Мы должны одержать какую-нибудь победу к тому времени, как вожди прибудут на совет.
Поль кивнул матери, чтобы она сопровождала его, спустился с возвышения и направился сквозь толпу к центральному ходу, ведущему в жилые покои. Он протискивался между людей, и отовсюду тянулись руки — прикоснуться к нему. То и дело раздавались голоса:
— Я направлю свой нож, Муад-Диб, куда мне укажет Стилгар! Веди нас скорее в бой, Поль-Муад-Диб! Оросим нашу землю кровью Харконненов!
Чувствуя общее настроение, Джессика понимала, что люди готовы немедленно ринуться в битву. Страсти достигли наивысшего напряжения. Это мы подняли их на этот уровень, подумала она.
Когда они добрались до его опочивальни, Поль указал матери, где сесть, и сказал:
— Подожди тут.
Потом, нырнув за портьеры, скрылся в боковом коридоре.
После ухода Поля в комнате стало тихо, даже легкое сопение вентиляторов, нагнетающих в помещения воздух, не было слышно из-за тяжелых портьер.
