Канарейка Великого князя (СИ) - Росса Ольга Геннадьевна

— Вальс, мазурку, кадриль и котильон.

— Вальс? Люблю этот танец, но боюсь, не справлюсь, — сникла я.

— Не переживайте, будем уделять ему больше времени. Мазурку и котильон советую не танцевать, — Пётр строго посмотрел на меня.

— Почему?

— Их танцуют с хорошо знакомыми мужчинами, которые вхожи в дом дамы. К тому же после мазурки подают ужин, а значит, партнёр провожает даму за стол, и они рядом трапезничают и общаются, — назидательным тоном пояснил мужчина.

— Понятно. Надеюсь, на сегодня мы закончили обучение, — мне не терпелось пойти отдохнуть. К тому же в зале стало уже довольно сумрачно.

— Конечно, мы закончили. Не забудьте взять книгу, что я вам дал, упражняйтесь в чтении. И скоро будет ужин.

— Хорошо. Кажется, я оставила книгу в библиотеке, — я поспешила выйти из зала и освободиться уже от пристального взгляда зелёных глаз колдуна. Наверное, он как-то воздействует на меня своей магией.

Мне бы ненавидеть его за то, что он меня вытащил из привычного мира, поставил свою метку и заставляет вживаться в роль графини Алединской, но я испытываю злость на саму ситуацию и странный интерес к личности Петра и ко всему, что происходит. Оказаться в царской России и увидеть своими глазами императора, его братьев, прочувствовать эпоху на своей шкуре, узнать, как жили люди тогда, их нравы и законы. О чём думали, мечтали? Любопытство во мне кипело сильнее, чем негодование.

Ужин прошёл так же неспешно и за беседами. Барон оказался радушным хозяином. В конце трапезы извинился, сообщив, что уезжает завтра в Петербург к семье на несколько дней. Оказывается, зиму они предпочитали проводить в столице, в загородном доме жили только в летом. Ведь самые интересные балы и приёмы проходили как раз в холодное время года.

После трапезы в комнате меня ждали горничная и лохань с горячей водой. Глаша помогла мне раздеться, и я залезла в деревянную ёмкость. Это, конечно, не ванна — не полежишь и не расслабишься как следует, но всё же горячая вода сделала своё дело, и я с наслаждением помылась. Горничная порывалась меня намылить мочалкой, но я категорически отказалась, позволив ей только потереть мне спину.

Хорошо, что мыло уже в это время существовало, хоть и не такое ароматное, но со своей задачей справилось отлично. Потом Глаша поливала меня чистой водой из кувшина. Очень не хватало бальзама для волос, однако горничная удивила меня, в конце водной процедуры обдав мою шевелюру отваром ромашки. После него волосы стали мягче.

Горничная накинула на меня широкую простынь, потом уже в комнате указала на приготовленную на кровати ночную сорочку: рюши и кружевная отделка, длинные рукава, ворот с завязками под самое горло — как бы не запутаться в этом балахоне. Хотя зимой в ней будет тепло, особенно по утрам.

В печках трещали дрова, распространяя жар по комнате. Я лежала на кровати и пыталась читать при свете свечи. Глаза быстро устали всматриваться в буквы, да ещё освещение оставляло желать лучшего. Я бросила это занятие и отдалась во власть сна, который быстро меня сморил.

Разбудил меня грохот выстрела. Я подскочила на кровати, изумлённо оглядываясь. За окном почти растаяли утренние сумерки. Что это было? Сердце бешено билось в груди. Не могло же мне такое присниться.

Очередной выстрел нарушил утреннюю тишину. Это на улице!

Глава 9. Стрелок

Я подскочила с кровати и кинулась к окну. В саду среди серых стволов деревьев виднелась чёрная фигура. Трудно было разглядеть кто это, но мужчина стоял спокойно, вытянув руку вперёд. Бах! Снова раздался выстрел. Похоже, он стрелял в мишень, которая была прикреплена к дереву.

— Какому идиоту взбрело в голову с утра тренироваться в стрельбе? — прошипела я, понимая, что кроме Петра Григорьевич некому. Не слуги же будут пользоваться хозяйскими пистолетами.

Горничная, видимо, была занята своими делами, и я спешно оделась самостоятельно. Правда, пришлось корсет оставить на кровати, с утра можно без него обходиться.

Кутаясь в меховой плащ, я выскочила в сад, торопясь к тому месту, где колдун устроил стрельбище. Он, конечно, заметил меня ещё издалека, но только взглянул в мою сторону и снова вытянул руку, целясь в мишень. Бах! На этот раз выстрел показался уже более оглушительным.

— Какого чёрта вы тут устроили с утра пораньше? — тут же вспылила я. — Честным людям спать не даёте!

— Ого, честные барышни так не выражаются, — ухмыльнулся мужчина, повернувшись ко мне, держа оружие дулом вниз. — Местные дворянки, конечно, любят спать до полудня, но у нас с вами нет столько времени.

— Другого способа разбудить меня не нашлось? — продолжала я злиться и сложила руки на груди в защитной позе.

— Простите, если напугал вас. Не спалось, вот и решил поупражняться. Иногда ненависть и гнев овладевают мной, лишая покоя. Мне требуется выместить всё это, дабы дров не наломать, — мужчина спокойно рассуждал, хотя в его взгляде чувствовалось напряжение. Видимо, ещё не все эмоции погасил стрельбой. Рядом с ним на раскладном столике стояла коробка с пулями, лежал ещё один пистолет и какие-то непонятные аксессуары. Пётр начал ловко заряжать пистолет.

— И кого же вы так ненавидите? — наблюдала я за его профессиональными действиями. Не удивлюсь, если раньше он служил в армии.

— Царя и его приспешников, — злобно процедил мужчина, вгоняя шомпол в ствол пистолета с помощью небольшого молоточка. — Я хочу, чтобы в России было равноправие и справедливое законодательство, чтобы царствовала Конституция, а не император.

— Конституция это только книжка с главами и статьями. Главное то, в чьих руках она окажется и насколько честно будут соблюдаться законы, — решила я разговорить колдуна. Пусть поделится планами, чтобы знать, к чему мне готовиться в роли фрейлины.

— Не волнуйтесь, мы позаботимся о том, чтобы Конституция оказалась в надёжных руках, — Пётр принялся заряжать второй пистолет.

— В ваших? Или Рылеева? Может быть, Оболенского или Трубецкого? — перечисляла я уже известные мне фамилии. — Где гарантия, что человек, получивший власть в свои руки, не станет очередным ненавистным императором или диктатором? Как сказал один историк, чьего имени я не помню, власть развращает, абсолютная власть развращает абсолютно.

— Вы правы, Ольга Владимировна. Человек, который находится долго у власти, порой становится одержим своей избранностью и теряет связь с реальностью, как например, это случилось с императором Нероном, — рассуждал мужчина, закончив с оружием. — В нашей же России такого не произойдёт. Власть будет сменной, никто не успеет отравиться ядом избранности. Тем более главным в стране станет парламент.

Он повернулся к мишени и вытянул руку с пистолетом, прицеливаясь. Я только успела закрыть уши руками, как раздался выстрел. На круглой самодельной мишени, прибитой к дереву, появилась ещё одна дырка. Оказывается, Пётр меткий стрелок.

— Вы служили в армии? — решила я сменить тему.

— Да. Я ушёл в отставку в звании поручика.

— Почему?

— Карьера военного мне не светила. Я не вылезал из штрафов, которые мне выносил по своему высочайшему повелению великий князь Константин Павлович, — мужчина горько усмехнулся.

— Наверное, было за что. Вы поэтому так ненавидите императорскую семью? — ляпнула я и прикусила язык.

Он взял второй пистолет и навёл его прямо на меня. Сердце ухнуло вниз, и я замерла на месте.

— Если не готовы выстрелить, не смейте на меня оружие поднимать, — процедила я. В висках тяжело бился пульс, сердце пташкой трепыхалось в груди.

— А вы смелая, Ольга Владимировна, — хмыкнул колдун и отвернулся от меня, прицеливаясь. Бах! И новая дырка образовалась в мишени. — Но не стоит играть с огнём, барышня. Можно обжечься и пострадать.

— Пока я вам нужна, значит, мне ничто не угрожает, — гордо вскинула я подбородок и зашагала к дому.

— Вот именно — пока нужна, — хохотнул мужчина и пробормотал себе под нос, но я всё же услышала: — Вот же задор-баба, даже пистолета не испугалась.