Многоликий Янус (СИ) - Малеёнок Светлана

Стены, были обиты полотняными обоями, тканными из нитей трех светлых оттенков, отчего на них, вышел рисунок в крупную клетку. Их, десять лет назад, еще моя матушка выбирала, теперь же, в тех местах, куда падал из окон свет, краска выгорела и выглядела неряшливыми проплешинами. А там, где ожидавшие аудиенции отца, люди, прислонялись к стене спиною, и вовсе были вытерты до серого цвета.

Старая, такая же выцветшая мебель, тоже не добавляла холлу, красоты. Я невольно поморщился, представив, что сейчас о моем отчем доме, думает Аврора. В ожидании едких комментариев, я стиснул зубы, уговаривая себя сдержаться.

Но, по счастью, я услышал знакомую шаркающую поступь своего дворецкого. Старый верный Тимофей, подслеповато щурясь, вышел из коридора и с любопытством уставился на девушку. Та, смерила его оценивающим взглядом, и, вздернув подбородок, отвернулась к окну.

— Тимофей, — это моя жена, — Аврора! Поклонись своей Хозяйке!

Дворецкий скорчил забавную рожицу и, изобразив шутовской поклон, тут же виновато прокомментировал его. – Барыня, приношу свои извинения, но нога в колене не гнется.

Аврора, не удостоив старика ответом, повернулась ко мне:

— Ну, и долго ты еще собираешься, меня в дверях держать? Где мои покои? Прикажи, чтобы проводили!

— Тимофей, комната госпожи, готова?

— Давно, ваше сиятельство! – поклонился мне дворецкий, и нога в колене, у него уже очень замечательно гнулась.

Я усмехнулся, отвернувшись от Авроры, чтобы она не заметила. Новой истерики мне еще не хватало!

— Тимофей, будь добр, проводи госпожу в ее покои!

— У вас что, служанок нет? – возмутилась девушка. – А кто мне ванную приготовит? А кто поможет искупаться и переодеться?

Я быстро бросил на Тимофея предостерегающий взгляд, а то у старика уже и рот открылся и глаза стали хитрющими. Явно готовился новой колкостью Хозяйку поддеть.

— Аврора, у нас давно в доме не было женщин, поэтому, постоянной прислуги нет. Только приходящие горничные. Три женщины из деревни, раз в неделю, порядок в доме наводят. Давай сегодня постараешься сама справиться, а завтра, я позову женщин, сама выберешь себе прислугу.

— Как это, я сама справлюсь!? – Аврора распахнула удивленно, глаза. – А платье, я как расстегну? – сказав, она повернулась ко мне спиной.

Да уж, задачка. От шеи и до самой талии платья, шел ряд мелких пуговок.

— Ну, давай я тебе помогу! – уверенно сказал я, в душе ни на грамм этой уверенности не испытывая. Запоздало пришло понимание, что это моя жена, и мы должны теперь спать в одной постели. От этой мысли, меня бросило в жар. Я незаметно ослабил ворот рубашки, с внутренней дрожью, ожидая ответ Авроры.

— Ну, уж нет! – фыркнула она. – Прическу тоже ты мне будешь делать!?

— Эка она загнула! Прическу! – передразнил девушку дворецкий. – Так мне показывать твою комнату или сама найдешь?

— Я тебе что, дворовая девка? Тыкать ты мне еще будешь!? – мгновенно вызверилась Аврора. – Сама найду! Какая, понравится, там и останусь! – Бросила она через плечо, быстрым шагом удаляясь по коридору.

— Тимофей, а где сейчас мой батюшка?

— Князь Винсент Райли, ванну принимают, — напыщенно возвестил дворецкий.

Едва он это проговорил, раздался женский визг.

— Познакомились! — улыбнулся я, и отправился в свою комнату.

Глава 49. Надежды не осталось

Граф Оливер Райли

Давно я так хорошо себя не чувствовал! Я лежал в поле, среди созревших колосьев ржи. Сквозь закрытые веки, проникал яркий солнечный свет, отчего, перед глазами плыли темные круги. Разгоряченное лицо овевал ветерок, неся легкую прохладу и запах скошенной нивы. Я уже собрался было встать, как услышал басовитое:

— Барин!

Я узнал голос кузнеца Степана. Поднявшись резче, чем следовало, почувствовал головокружение и темные мушки перед глазами, замелькали активнее.

— Барин! – раздалось прямо над ухом. – Я привез новые косы.

— Сейчас, Степан, подожди, — произнес я, и, нащупав могучее плечо кузнеца. Оперся об него, пережидая, когда головокружение прекратится. Наконец, неприятные ощущения прошли, и я поднял голову.

— Барин, с вами все хорошо? – черные, как угли, глаза Семена, смотрели с искренним беспокойством.

— Да, Семен, спасибо! Все хорошо. Так что там с косами, привез?

— Привез! – грубоватое и красное от постоянного жара в кузне, лицо мужчины, осветила улыбка. – Все как обещал и даже больше! Вон и подводу пришлось взять, не унести мне было столько. Я ведь еще и граблей наделал, серпов и вил.

— Ну-ка, ну-ка! – Заинтересовался я, и пошел вслед за кузнецом, к хорошо груженой телеге. Пока шел, огляделся по сторонам. Оказывается, пока я спал, крестьяне уже далеко ушли от того места, где я отдыхал, оставив лишь этот пятачок спелых колосьев не тронутым. Стало неловко. Вызвался им помочь, а сам прохлаждаюсь. Хотя, спина с непривычки болела нещадно!

— Вот! Смотрите! – поднимая дерюгу, произнес кузнец.

Да, инструмент добрый получился! Недаром, изделия нашего Семена на всю округу славятся. Уже не раз просили выкупить у меня этого мастера с золотыми руками. Особенно графиня Овердрайв моего батюшку донимала с этой просьбой. Подозреваю, что не только ради его умелых рук.

Взяв из большой кучи инструментов косу, и, осторожно потрогав острейшее лезвие, одобрительно хмыкнул. Заточка режущей кромки, у Семена тоже была самая лучшая! Подойдя к островку не скошенного поля, я примерился и несколькими плавными движениями, скосил оставшуюся на корню, рожь. Отложив косу в сторону, ловко связал сноп и поставил его среди прочих. Отряхнул руки и довольно посмотрел на свою работу.

Неподалеку заржал конь, я оглянулся. К нам подъехали две подводы с деревенскими бабами, ловко соскочив с которых, они кланялись мне и подходили за серпами. Самые молодые, становились при этом, словно маков цвет. Смущенно улыбаясь, они стреляли в мою сторону глазами и еще больше краснели. Я же, как всегда делал вид, что не замечаю их интереса. Дамским угодником, я и раньше-то никогда не был, а уж теперь, и подавно! Боюсь, что окажусь таким же однолюбом, как мой отец. А почему, боюсь? Я больше ни кого не знал, кто бы еще жил во взаимной любви и заботе, как мои отец и мать. А любить безответно, ну уж нет, увольте!

От раздумий, меня отвлекла протяжная песня, которую затянули, приступившие к работе серпами, бабы. Мужики, вытирая со лба, пот, подходили к одной из прибывших подвод, и, налив себе кружку молока и отломив хлеба, садились полдничать. Я почувствовал голод и решил к ним присоединиться.

После еды, немного передохнув, мужики снова взялись за косы, и я с ними.

— Барин! – может уже достаточно вам на сегодня? Не барское это дело, в поле спину гнуть! Поезжайте домой отдыхать! Вон, Буран вас уже давно заждался, — сказал подошедший сзади управляющий имением.

— Спасибо, Прохор за заботу! — улыбнулся я, оборачиваясь. – Наверное, ты прав, лучше мне на сегодня закончить, а то завтра совсем негож буду работать!

Управляющий всплеснул руками. – Да что же это вы, батенька, такое удумали!? Ну, побаловались и ладно! Не барское это занятие, спину на поле гнуть. Да и не с привычки вам это. Вы бы лучше поезжали в столицу, да поискали для нас покупателя на весь урожай! Зерна, в нынешний год много уродилось, боюсь, задорого не продадим. А у нас и так поля лишь на половину засеяны! Как бы голода не было зимой, — понизил голос Прохор.

Я внимательно посмотрел в лицо управляющему и задумался. Он уже был стар и как помню, еще я босоногим мальцом по полям бегал, когда он на моего батюшку работал и никогда не подводил. На редкость был хорошим управляющим и просто честным человеком. А я, пожалуй, только сейчас осознал, насколько важно, чтобы рядом были именно такие люди, на которых можно положиться и довериться им.

Я дружески похлопал Прохора по плечу и ответил:

— Ты прав. Пожалуй, завтра я этим и займусь! Но для начала, доеду до своего тестя, пора бы уж ему напомнить об обещанном приданом Авроры! Что он деньгами обещал помочь на новую посевную и ремонт усадьбы.