Eldar Morgot - Звезда Даугрема
Монах возмущенно отвернулся. Вернулся Абессалом, угрюмо уставился на человеков.
— Приближаются башни. Слушайте меня внимательно. По моему сигналу, все уходим на стены. Будьте осторожны.
— Мы помним, сын мой.
— Хорошо, клянусь носом принцепса.
Башни приближались, слегка покачиваясь. Одна из них, словно задумавшись, на несколько мгновений прекратила свой ужасающий скрип, но вскоре продолжила движение, повернув прямо в сторону людей Весельчака. Зезва отчетливо видел, как вражеские лучники осторожно выглядывают из бойниц. Брат Кондрат, по-прежнему отвернувшись, бубнил очередную молитву.
— Замечательно, — услышал Зезва ворчание какого-то джуджи, — на нас идут, клянусь гаремом принцепса!
Запели вражеские стрелы. То там, то здесь громко ругались джуджи, жмущиеся к покрытому ледяной коркой полу.
— Зачем стрелять, — недоумевал брат Кондрат. — Впустую тратят стрелы.
— Не в пустую, отче… Тише! — Зезва поднял руку, затем пробрался к прислонившемуся к стене Весельчаку.
— Они у стен почти, человеки, — сообщил глава арбалетов, смотря в сторону люка, из которого высунулась голова рыжебородого карла. Джуджи обменялись многозначительными взглядами.
— Готовы?
Зезва медленно кивнул, махнул рукой отцу Кондрату. Но прежде чем они успели сделать хоть шаг, как крик боли, донесшийся слева, заставил всех оглянуться. У стены корчился джуджа, железный крюк пригвоздил его к деревянной перегородке. Миг, и множество крюков взметнулись в воздухе над головами защитников.
— Чтоб меня дэвы съели, — зарычал Весельчак, выхватывая меч. — Быстрее, рубите веревки!
Трое иди четверо солдат бросились к бортам, но тут же рухнули, сраженные стрелами. Абессалом взвыл.
— Арбалеты!!
Шеренга вражеских лучников на приближающейся башне вскинула оружие, и еще два карла упали, схватившись за древко скрюченными пальцами. Зезва прикрылся щитом, побежал к борту. За ним двигался отец Кондрат, размахивая своей дубиной. Несколько стрел просвистело совсем рядом с высоченным иноком, но он был словно заколдован.
На башню уже взбирались ыги. Огромные воины в меховых накидках, с длинными, развевающимися волосами и с топорами в мускулистых руках, они, словно маймуны, прыгали на настил и тут же вступали в бой. Лучники с вражеской башни умело прикрывали штурмовую группу, и арбалетчики Абессалома оказались бессильны помешать противнику. Весельчак в ярости сорвал с головы шишак, громко выругался. Карлы сосредоточили все внимание на приближающейся осадной башне, и не заметили, как снизу подкралась большая группа ыгов. Теперь горцы ловко карабкались на трофейную башню, не меньше двух десятков отборных солдат уже теснило защитников. Из-за туч выглянуло ослепительное солнце, и холодные лучи равнодушно заскользили по бьющимся людям и джуджам. Ветра почти не было, и ничто не могло помешать стрелкам вести смертельную дуэль.
Брат Кондрат завертел дубиной, двинулся вперед, похожий на мрачную молчаливую скалу. Зезва закинул сумку за спину, прикрылся щитом и присоединился к иноку. Враги в двух шагах. Бородатые лица и блестящие горячкой боя глаза. Ныряльщик парировал удар ыга с кривым мечом, отступил на шаг, развернулся, присев на колено, сделал выпад. Горец заверещал и повалился, выронив оружие и схватившись за ужасную рану в животе. Зезва оскалился. Рядом уже бились джуджи, оглушительно ревел приказы Абессалом Весельчак, а лучники с покачивающейся совсем рядом вражеской башни продолжали дуэль и арбалетчиками карлов.
Четверо ыгов стали плечом к плечу, сомкнули небольшие круглые щиты, покрытые кожей. За их спинами выросло еще несколько горцев. Зезва прикрылся щитом, парировал очередной удар и закричал что было сил:
— Осторожнее, ножи!!
Метальщики хищно извернулись. Еле слышный свист, хрипение. Трое убито наповал. Во все горло матерится Весельчак. Где же помощь, почему никто не спешит с крепостных стен? Крики и звон стали ответом Зезве. Враг уже на стенах! Значит, первоначальный план провалился…
— Сбросить их вниз!!
Кто это? А, Весельчак кричит… Зезва почувствовал, как что-то резко ударяется в щит. Нож. Ныряльщик размахивается. Меч Вааджа рассекает воздух, но ыг, по-звериному оскалив зубы, легко уходит и тут же сам переходит в атаку. Валится с раскроенным черепом джуджа, пытавшийся помочь человеку. Отец Кондрат, широко расставив ноги, бьется сразу с двумя горцами. Вокруг полная неразбериха, скользят ноги, и стоны раненых и умирающих тают в зверином вое сражающихся. Удар! Еще! Зезва отчаянно защищается, но противник умело теснит его, обрушивая могучие удары топором.
Треск — это крошится деревянный щит, не выдержавший такого натиска.
— Зезва! — крик отца Кондрата тонет во всеобщем хаосе смерти и ненависти.
Заныло плечо. Зезва пятится назад, но ыг с топором, рыча, словно взбесившийся медведь, уже готовится к решающему удару. Ныряльщик гневно кричит, подныривает под выпад и колет острием ыгу прямо в лицо. Тот с воем отскакивает. Кровь и ярость придают лицу горца страшное выражение.
— Подходи!! — ревет Зезва, крутя мечом над головой. — Подходи… твою мать… три дэва дрючило!
Рассвирепевший ыг бросается вперед. Оружие скрещивается с громким скрежетом. Зезва разворачивается на месте, меч делает полукруг над головой, и обрушивается на ыга. Удар ужасен, но тщетно — горец лишь слегка покачивается, отбивая удар. Новая атака, и снова ыг парирует. В его глазах загорается хищный огонек предвкушения убийства. Он натужно хрипит, размахивается. Топор несется вниз, но Ныряльщик уходит. Новый удар, и снова Зезве удается парировать. Тяжело дышать. Несмотря на мороз, пот льется в три ручья, а ыг, скаля зубы, словно и не чувствует усталости. В отчаянии Зезва думает о том, что появись за его спиной другой ыг, он ни за что не успеет защититься.
Топорник снова несется на Зезву. Появляется Абессалом Весельчак, весь в крови и грязи. Из бедра карла торчит обломок стрелы. С яростным криком джуджа наносит ыгу страшный удар мечом. Тот успевает опустить топор, но лезвие все равно ранит его в ногу. Кровь. Развернувшись, горец ударом кулака сваливает еще одного карла, оказавшегося рядом. Зезва видит, как другой ыг пригвоздил упавшего коротким копьем. Хрип, дергающиеся в агонии руки и ноги. Топорник торжествующе кричит, но Весельчак непостижимым образом оказывается у него под боком и меч джуджи впивается в незащищенное кольчугой место, разорвав ремни. Зезва бьется со вторым горцем и не видит, как ыг с топором оседает на кровавую кашу настила, выпучив глаза и раскрыв рот. В последний момент, пораженный мечом Весельчака горец вдруг вскакивает и наваливается всей массой тела на не успевшего отскочить Абессалома. Зезва вспарывает горло своему противнику, тот падает на колени, тщетно пытаясь остановить хлынувшую кровь. Задыхаясь, Ныряльщик бежит к Весельчаку. Оттаскивает труп топорника. И встречает застывший взгляд Абессалома. Воткнутый по самую рукоятку ыговский нож в груди джуджи похож на уродливую ветку засохшего дерева. Рука главного над арбалетами все еще сжимает меч. Чей это крик, полный ярости и боли? Зезва вдруг осознает, что это его собственный вопль.
— Абессалом!..
— Сын мой, вставай! — голос отца Кондрата.
Могучая рука инока схватила Зезву за шиворот и потащила к доске, перекинутой с края башни на крепостную стену. Там уже неистово машет рукой Заал Косой. Его взгляд мечется между уцелевшими карлами из башни.
— Весельчак?
Молчание. Косой все понимает, стискивает зубы. Кричит приказ уставшим арбалетчикам.
— Прикрыть!! Быстрее, ну?!
За спинами остается кровавое месиво из скрюченных безжизненных тел. Два человека и девять джуджей — все, что осталось от отряда в двадцать воинов, стремглав добираются до стены, спрыгивают вниз, задыхаясь. Двое не добежало, со сдавленным криком полетели вниз, на черно-белую землю. Сухой стук: это тела ударились о землю. Новый крик, один из упавших был еще жив.
Зезва огляделся: на стене справа и слева кипит бой. Несколько групп вражеских солдат сумели взобраться по лестницам, и два отряда защитников монастыря, один под командой Геронтия, второй под начальством Орлоноса, отчаянно сражались, в безнадежной попытке отбросить осаждающих. Но вражеские башни выплевывали все новых и новых солдат, и оглушительный крик «Роща!!» торжествующе гремел по всей стене. Душевников осыпали стрелами, но вражескую лавину уже мало что могло остановить. Ныряльщик услышал треск, обернулся. Ругался во все горло Заал Косой. Захохотал стоявший рядом джуджа с алеющим свежим шрамом на щеке. Провел пальцем по горлу, изрыгая проклятия.
Темные фигуры вражеских пехотинцев, что пробили ход в нижней части трофейной башни, появились, наконец, на самом верху. В тот момент, когда, они уже собирались прыгать на стену, а их товарищи напирали на сзади, башня с жутким лязгом и треском сложилась пополам, обрушилась вниз, погребая под обломками весь вражеский отряд. Сдавленные крики мгновенно утонули в пучине обломков и треска.
