Многоликий Янус (СИ) - Малеёнок Светлана

Когда экономка, забежала днем к себе в комнату отдохнуть, я сказала ей: — Гарния, тебе необходимо сегодня же вечером поговорить с графом на счет Ядвиги! Ты должна признаться…

Женщина ахнула и закрутила головой: — Нет-нет! Это невозможно! Отец сразу меня прогонит из замка!

— Послушай! – повысила я голос. – Я все придумала! Мне очень не нравится обманывать, но ложь действительно бывает во спасение. Ты расскажешь ему следующее…

Глава 41. Чистая совесть

Этим же вечером, я, с замиранием несуществующего у меня сердца и затаив отсутствующее дыхание, смотрела через глаза-окна, как экономка медленно подходит к двери кабинета графа.

— Только бы она не испугалась и не передумала! – билась в голове одна лишь мысль.

Вот Гарния подходит к светло бежевой, с темным узором дери. Вот поднимает руку, чтобы постучать и тут же, опускает ее. – О! Нет! – Только я решила, как подбодрить женщину, как дверь открылась, и на пороге появился сам Ларион Саян, собственной персоной!

— Гарния, ты ко мне? – удивленно спросил, он. – Проходи.

Я так волновалась за экономку, что мне казалось, будто я физически начинаю чувствовать то, что должна в этот момент ощущать она.

Гарния бочком просочилась внутрь кабинета и встала у входа. Ее глаза лихорадочно метались от стеллажей с книгами, к массивному столу, к камину и обратно.

— Я слушаю тебя. – Усаживаясь в мягкое кожаное кресло, проговорил мужчина, глядя на Гарнию, своими пронзительными ярко зелеными глазами.

У всех трех дочерей его глаза, — невольно подумалось мне.

Экономка, в волнении мяла в руках носовой платок.

— Давай же! – шепотом подтолкнула я ее.

Женщина сделала шаг вперед и громкой скороговоркой, произнесла:

— Я знаю, где ваша дочь! Она здесь, в замке! Это Ядвига!

Ой, ну не надо же так шокировать людей, — подумала я, с беспокойством глядя, как резко побледнело лицо графа. Мужчина поднял руку к сердцу, но тут, же опустил, к его лицу медленно стали возвращаться краски.

А я лишь подумала, что на сей раз, похоже, пронесло! По счастью, у мужчины оказалось крепкое сердце.

— Молодец! Продолжай! – подбодрила я женщину. И тут она заговорила! Я второй раз почувствовала все симптомы человека, близкого к инфаркту! Так как Гарния начала рассказывать графу, ту самую историю, которую я прочитала в ее книге памяти. Все, вплоть до мельчайших подробностей. Все свои действия, а также мысли и чувства, побудившие их совершить.

Она рассказала и про свою обиду за то, что не знала любви и заботы не признавшего ее, отца. Говорила она и про свое предположение, что граф признает, и будет любить свою младшую дочь, так как любил ее мать! Женщина призналась в том, что Ядвига родилась здоровенькой и никакой «заячьей губы» у нее отродясь не было! Что отдала она малышку кормилице, и семь лет исправно передавала ей деньги на содержание девочки. Но потом, кормилица пришла к ней с двумя девочками, попросив приютить их, так как она была серьезно больна.

Гарния не заметила, как в волнении начала ходить по кабинету из угла в угол, громко, буквально взахлеб, спеша высказать то, что не давало ей покоя долгие годы.

Она рассказала, что пристроила девочек для работы горничными. И что сама, почувствовав к девочке симпатию, все эти годы опекала ее. Затем, экономка остановилась, и, потупив глаза, сказала:

— Я понимаю, мне нет прощения! Я виновата, что все это натворила и позже не призналась, что Ядвига ваша дочь! Но, мне было страшно! Я боялась, что вы меня прогоните! Ведь мне больше некуда идти, этот замок, мой дом с рождения. – Гарния подняла голову и посмотрела прямо в лицо графа. – Но теперь, мне стало намного легче! Я рада, что призналась вам, отец! Можете меня выгнать, можете приказать прилюдно выпороть, а потом выгнать или отдать под суд, но это все равно будет, куда меньшим наказанием, чем моя совесть, мучившая меня все эти годы! Я все сказала, — добавила она тихо, и снова опустила голову.

В моей смотровой каморке, стало темно. Я поняла, что это Гарния зажмурилась в ожидании своей участи. Мне очень хотелось видеть лицо графа, в этот момент! Но, увы.

— Подойди ко мне, дочь моя. – Прозвучало тихо, но четко.

Гарния резко подняла голову и удивленно распахнула глаза. Я же, прильнула к глазам-окнам, боясь пропустить хоть слово.

Ларион Саян, смотрел на экономку добрым грустным взглядом.

Женщина сделала неуверенный шаг вперед.

Граф вышел из-за стола, и раскинул руки в приглашающем жесте. Не успела я опомниться, как Гарния оказалась в объятиях отца. Кабинет хозяина замка, огласили тихие рыдания женщины.

В этот момент, в дверь постучали, и она тут же открылась. На пороге стоял дворецкий. Увидев обнимающегося хозяина с экономкой, брови Виктора поползли вверх. Ничего не сказав, он тихо прикрыл дверь. Граф этого не видел, но успела увидеть Гарния. Смущенно отстранившись, она, вытирая слезы, принялась сбивчиво извиняться за свой порыв. Но, посмотрев на отца, замолчала на полуслове, увидев, бегущие по его щекам, дорожки из слез.

— Присядь, — мягко сказал мужчина, и, усадил свою старшую дочь, в кресло.

Несколько долгих мгновений, он смотрел на нее и молчал. Затем, заговорил:

— Конечно, я тебя не выгоню! Как ты могла такое подумать!? И, знаешь, я и, правда, не знаю, как мог тогда поступить с Ядвигой. И, как не тяжело мне это признавать, но я сильно был не прав, выполняя каждое желание Авроры, я слишком ее избаловал! – Мужчина положил на плечи Гарнии руки, и внимательно посмотрел ей в лицо. – Ты похожа на свою мать! И, я очень виноват перед ней и перед тобой. Прости меня, если сможешь!

Гарния порывисто обняла отца, пряча лицо на его плече, чтобы он не видел ее слез. Затем, также порывисто отстранилась и, улыбнувшись, произнесла: — Отец, для меня очень важно то, что ты мне сейчас сказал! У меня на душе стало так легко! Теперь я смогу, как и раньше, выполнять свою работу! И, не думай, я никому не скажу об этом разговоре! Это будет наш секрет! – Гарния снова грустно улыбнулась.

Граф покачал головой. – Нет, дорогая. Этого больше не понадобится. Я признаю вас обеих, и тебя и Ядвигу. Для вас у меня тоже найдется хорошее приданое! И больше не обижу своих дочерей!

— А как же, соседи! – испуганно вскинув на мужчину глаза, спросила Гарния.

Граф усмехнулся. — Да, раньше я бы в первую очередь об этом подумал. Но не сейчас. Я уже стар, и ценности у меня изменились. Да и жизнь, как я заметил, слишком коротка, чтобы обращать внимание на то, что подумают другие!

Граф встал, и, заложив руки за спину, прошелся по кабинету. Выражение его лица, стало озабоченным.

— Гарния, я все исправлю. Постараюсь исправить! Но, у меня к вам с Ядвигой будет просьба. – Он, остановился, и серьезно посмотрел в глаза старшей дочери. – Потерпите четыре дня! Ты, думаю, догадываешься, как Аврора отнесется к этому известию. Давай не будем ей портить свадьбу. Прошу тебя!

— Да, конечно. – Тихо, словно под гипнозом, ответила женщина. Ей было странно и неловко, что сам граф о чем-то ее просит!

— Хорошо, — улыбнулся мужчина, — на целых четыре дня, это будет наш секрет! Но потом, я все исправлю. Я постараюсь.

От отца Гарния уходила в растрепанных чувствах. Когда она недавно шла к нему, то уже и вещи свои немногочисленные собрала в узелок, в надежде, что обойдется без порки, и что ей позволят взять с собой, свое скромное «приданое». А тут… Просто в голове не укладывается! Граф не только не разозлился на то, что она когда-то натворила, но и обещал признать официально дочерью, не одну Ядвигу, но и её, Гарнию!

Женщина, словно сомнамбула, шла по коридорам замка, не имея определенной цели. Ей несколько раз встречались горничные и о чем-то просили, а она, на автомате отвечала всем «да». Девушки, открыв рты, провожали экономку удивленными взглядами. На несколько первых просьб, она раньше всегда отвечала «нет», а на последний вопрос, так вообще ответила невпопад.