Многоликий Янус (СИ) - Малеёнок Светлана

Когда первый шок от рассказа девушки прошел, Гарния, качая головой, произнесла:

— Теперь мне все понятно! Вот, почему, ты так странно себя вела! А я то, уж, грешным делом подумала, что это душа Авроры в тебя вселилась. И понеслась к графу об этом сообщать.

— Так ты, выходит, вовсе не ангел, Яна? – вслух, обратилась ко мне женщина.

— Не ангел, — ответила я. – А что я должна была тогда тебе сказать?

— Ну, да, — согласилась Гарния. – Лучше постепенно такие новости сообщать, мне и так, чуть с сердцем плохо не стало! Так значит, ты из другого мира. Очень интересно! Ладно, потом мне все обязательно расскажешь про свой мир! А пока, мне нужно идти работать.

Попрощавшись с Ядвигой, экономка вышла из ее комнаты и на минуточку, забежала к себе, оставив там подаренные ей баночки с гримом.

А дальше, был обыкновенный рабочий день. Гарния летала по этажам, раздавала указания и проверяла выполненную работу. Но между делом, мы с ней постоянно болтали. То я ей давала кое-какие дельные советы, то сама ее расспрашивала о разных, давно интересующих меня вещах. Наконец-то, с момента моего попадания в чужое тело, да еще и в далекое прошлое, я могла свободно с кем-то общаться. Конечно же, я находилась можно сказать, взаперти и не имела собственного тела, но в сравнении с одиночеством, это сущая ерунда!

И только теперь, я, наконец, узнала, что оказалась в России, конца восемнадцатого века. А точнее, в тысяча восьмисотом году, во время правления Павла первого, сына императрицы Екатерины второй. Ну, на данный момент, мне этой информации, было вполне достаточно. Со своими проблемами бы разобраться.

Таким образом, работая с Гарнией, я стала замечать, какими удивленными глазами, смотрит на экономку прислуга. Через некоторое время, удивление, сменилось робкой радостью. И только тут я поняла, в чем, именно дело! Гарния, общаясь с персоналом, невольно прислушивалась к моей болтовне в ее голове. А я, надо сказать, от скуки, частенько несла всякую чушь! Ну, как, чушь? Отпускала смешные комментарии о внешности или действиях всех встречающихся нам, людей, рассказывала подходящие к случаю, анекдоты, да и просто шутила! И, конечно же, Гарния часто улыбалась, слушая меня. А окружающие, само собой, воспринимали это на свой счет.

— Гарния, — обратилась я к женщине, когда она, отдав последние распоряжения на кухне по меню на завтра, поднималась к себе в комнату.

— Мм? – устало откликнулась женщина.

— Ты заметила, что сегодня прислуга тебя слушалась более охотно и работала на совесть?

Экономка вошла к себе и сев на кровать, задумалась. Через некоторое время, она мысленно мне ответила: — Да, я вспомнила сейчас несколько случаев. Но, почему? – удивилась она.

— Добрая улыбка и горничной приятна! – переиначила я известную пословицу.

***

Прошло ещё два дня.

Теперь, до свадьбы Авроры, оставалось всего четыре дня. Свадьба, это не просто прием, здесь размах намного круче! Но Гарнии повезло, что графская дочка, не желая доверить провинциальной экономке, дело такой важности, как подготовка к самому главному торжеству в жизни каждой девушки, выписала из столицы распорядителя. Поэтому, ей оставалось лишь заниматься своими повседневными делами, да по мелочи, помогать этому столичному нанятому франту.

Гарния, следуя моим советам, нарисовала эскизы нескольких платьев. За основу, конечно же, брались те, что мы выбрали из вещей, подаренных Ядвиге. Изменения фасона, предстояли минимальные. Лишь такие, чтобы наиболее выгодно подчеркнуть достоинства фигуры женщины и убрать, на мой вкус, пошловатые излишества, в виде многочисленных воланов, рюшей и бантов. Благо, мода уже это позволяла, сделав силуэты платьев, более плавными, по фигуре. И, о счастье, — убрав корсеты!

Приглашенный Гарнией, портной, с удивлением выслушал пожелания клиентки и с интересом изучил наброски будущих платьев. Ни как их не прокомментировав, он вскоре удалился, захватив с собой и наряды, и эскизы к ним.

Спустя пару дней, экономка примеряла свой новый гардероб в комнате у Ядвиги. Судя по выражению лица, которое я наблюдала в зеркале, женщина была очень довольна тем, что там видит! Мы с Ядвигой, тоже по достоинству оценили новые наряды экономки, о чем ей, тут же и сообщили.

Но, нам еще рано было расслабляться! Самым сложным, оказалось, заставить Гарнию выйти в одном из этих платьев из комнаты. С самого детства она носила только мрачные, чёрные, и наглухо застегнутые форменные платья-футляры.

Справедливости ради, этот момент я тоже учла во время внесения изменений в фасон платьев. Рукава там предполагались длинные, а не модными «фонариками», а излишне большой вырез платья, замаскировали изящным воротничком, сшитым из споротых с платьев, рюшей. Получилось очень стильно, изящно и… скромно.

Так вот, после несколько бесплодных попыток нарядить экономку в один из наших коллективных шедевров, я кое-что придумала! Правда, мне требовался помощник, — Ядвига. Но, проблема заключалась в том, что как раз тайно переговорить с ней, у меня, никакой возможности не было. Поэтому, я пока оставила эту идею и переключилась на другую.

Мы с Ядвигой, потихоньку учили экономку пользоваться гримом. Конечно же, высший пилотаж заключался в том, чтобы аккуратно улучшить то, что имелось, не внося никаких кардинальных изменений во внешность женщины.

До сих пор у меня перед глазами, стоял вульгарный макияж графини Овердрайв. На ее неестественно бледной, припудренной в несколько слоев, коже, контрастно смотрелись ярко розовые румяна во всю щеку. Завершающими штрихами к этому чудовищному макияжу, были густо накрашенные сурьмой, ресницы и красной помадой, губы.

Но Гарния совсем не красилась! Поэтому, чтобы не шокировать ни её саму, ни окружающих, предстояла сложная задача, освежить цвет ее лица, слегка подкрасить ресницы и сделать губы визуально полнее. А в сорок пять лет, — именно столько было экономке сейчас, самый лучший макияж, — это молодость! Пусть, хотя бы и относительная!

Забегая вперед, сразу скажу, что нам это удалось! Все свободное время, рано утром, урывками днем и час перед сном, Гарния проводила в комнате Ядвиги. Это конечно не могло не вызвать пересудов у прислуги и Ядвигу тут же записали в тайные, незаконнорожденные дочери Гарнии, но экономка не спешила развеивать слухи. С другой стороны, это все упрощало. Тем более, что прислуга, ощутившая за последние дни, что такое подобревшая начальница, ни словом, ни делом, ни взглядом старались не вызвать снова ее недовольства.

Благодаря тому, что я успела, еще, будучи распорядительницей тела Ядвиги, научить ее наносить макияж, дело с обучением Гарнии, шло неплохо. Единственное, что вызвало затруднение, это придание ее коже, нежного натурального бежевого оттенка. Ведь, как известно каждому визажисту, возрастная кожа, — самая проблемная. Смешав, под моим чутким руководством белый и коричневый тон грима, был получен искомый оттенок.

Надо заметить, что наше трехстороннее общение, было весьма необычным! Я просила Гарнию сказать что-то Ядвиге, та передавала. Затем, глядя на экономку, девушка говорила: «Яна…» и далее по тексту, то, что предназначалось именно мне. Я отвечала через Гарнию и цикл повторялся.

И так, целыми днями, то макияж, то примерки. За этими, очень волнительными для любой женщины занятиями, совершенно незаметно подошел день свадьбы дочери графа!

Все было примерно как две недели назад перед балом, в честь выздоровления Авроры, только ещё в несколько раз напыщеннее.

Утопающее в цветочных композициях внутреннее убранство замка, вовсю соперничало с подобным, в саду. На ветвях, давно отцветших яблонь, снова появились цветы и ещё банты из лент. Повсюду были расставлены изящные белоснежные скамейки для отдыха. Давно молчавший фонтан, срочно отремонтировали к этому знаменательному дню, и он снова звонко журчал тонкими прозрачными струями, бьющими из середины каменного цветка.

Но, я практически не обращала внимания, ни на предпраздничную суету, ни на оформление замка. С каждым днем, меня все больше и больше мучил вопрос, как помочь Гарнии оправдаться перед графом. Ведь пока он занят мыслями о свадьбе Авроры, о потерянной дочери не вспоминает, но потом… Совершенно, кстати, всплыла в памяти пословица: «Перед смертью не надышишься». А ещё, я совершенно четко поняла, что если Гарнии идти с повинной, то именно сейчас, когда Граф Ларион Саян, пребывает в благодушном настроении в преддверии такого важного события, как свадьба его дочери.