Ольга Барамыкина - Звездные врата, или Жизнь провинциальной девчонки
Я после доклада пошла в техническую казарму, где жили девчонки из группы ОК. В комнате я застала только Нину. Маленького роста, с короткой стрижкой, плотного телосложения, Нина мыла пол.
–Марина ушла к техникам вчера, и ещё не вернулась, – сказала она.
Я передала приказ Романа Сергеевича и попросила передать Марине. Вроде все. Теперь можно на три дня отключиться от рабочей суеты.
Я вернулась домой. Все гости спали. Магнитофон выключен. Тишина. Я не стала мешать отдыхать ребятам. Сама же вышла на улицу и пошла через лётный городок в лес. Там я уже давно облюбовала себе местечко, с которого можно смотреть на красивейший пейзаж.
События последних суток не давали мне времени подумать. Сейчас я задумалась над своими видениями. Сама «картина» увиденного была настолько четкая и настоящая, что сомнений не вызывала. Правильность видения получила подтверждение. Я думала о том, что раньше я не могла видеть ТАК, и я впервые увидела мысленным взором ситуацию происшествия в целом, как кино.
Вообще-то я с детства видела не так как все! Я вижу ауры людей, а когда стала постарше, поняла, что не все люди вообще видят таким зрением. Как-то я сказала моей маме:
–Смотри, как дядя цвет меняет! Он был как радуга, а сейчас красный!
Тогда мне было лет пять. Мужчина на самом деле вспылил. Мама на меня очень внимательно и неодобрительно посмотрела, да ещё я всё это сказала в его присутствии. Вызвала своим высказыванием неловкую ситуацию, только я тогда не понимала этого. После того случая стала просто скрывать свою способность. Видела то, что не могли видеть другие и молчала. Для себя отмечала разного плана возникающие различия. По-детски их анализировала. Так и продолжала жить. Мне мое видение помогало всегда. Взрослея, я стала больше понимать то, что мне приходилось видеть, и всегда анализировала. Я видела, когда человек обманывает или когда у него возникает страх. Теперь вижу конкретные рабочие моменты.
Наслаждаться пейзажем мне пришлось недолго. Погода начала стремительно портиться. Подул порывистый ветер. Тучи стали закрывать солнце. Холодало, и я вернулась домой.
Дома я увидела такую картину: Слава и Хэнг разлеглись на диване, Доцент ходил по комнате и о чём-то напряженно думал. Остальные ребята просто сидели. Стук в дверь. На пороге стояли два брата близнеца Петр и Максим Борзковы. Пилоты. Мастера спорта по высшему пилотажу. Высокого роста с красивыми чертами лица, в спортивной форме и с гитарой через плечо. Они жили в моем подъезде, этажом ниже.
–Вот решили почтить своим присутствием.
–Входите, – пригласила я их.
Все, кто был у меня, с любопытством наблюдали за реакцией братьев на мое жилище. С интересом разглядывая мою квартиру, Петр снял гитару и с порога запел:
… Наливайте бокалы, золотистого рома.
Кто еще не летает, но кто небом живет…
Щемящая тишина повисла в воздухе. Каждый думал о своем. Доцент принес тарелки. Столовые приборы. Плов готов и мы приступили к еде, наполнив стаканы водкой.
–За ребят. Пусть земля будет им пухом, а небо окутывает их души, проговорил тост Доцент.
Молча выпили. Немного поели. Снова раздались аккорды. Петр запел новую песню: «Мальчик хочет в Тамбов». Я и Лоран вышли на середину комнаты и начали танцевать. К нам присоединился Лорд. Получился зажигательный танец. Именно такой разрядки мне и не хватало. Стук в дверь. На пороге стояли Виктор Нестеров и Виталий Илларонов. Оба тоже пилоты. Красавцы, высокого роста. Виктор рыжий, а Виталий брюнет. Летают в одном экипаже.
–Проходите. – я кивком головы показываю куда идти.
–О-о-о!!! Какая теплая компания собралась! – сказали они и стали на стол выкладывать содержимое карманов. Сыр, сгущенка, колбаса, водка, все это дополнило наш стол.
–А мы тут музыку услышали. Вот решили зайти. Красиво у тебя, Графиня Ольга! Я не поверил рассказам.
–А кто же рассказал вам? – поинтересовалась я.
–Командор, представь! Сказал просто вскользь, но так хорошо, что не посмотреть, преступление. Заинтриговал!
Я заметила такую особенность: в части все умели слышать между «строк». Интонация, намек и взгляд, всё видели и слышали, чувствовали это все, кого я знала.
–Ничего особенного. Слава, открой форточку, а то душно. Я вот не знаю, куда вас посадить. Пристраивайтесь сами, – сказала я гостям.
Вновь прибывшие долго не думая сели просто на пол. Доцент принес тарелки и приборы.
–Наливай! – сказал Доцент.
–За ребят. Пусть им на небе будет так же хорошо, как было в небе, – сказал Виктор.
Все молча выпили, закусили. Снова зазвучали аккорды. Петр играл. Мы слушали. Так до самой ночи я сидела в тёплой компании сослуживцев. Пели песни посвященные лётчикам. Про любовь. Про жизнь. Расходились по домам с грустью и печалью в душе. Доцент помог помыть посуду, прибраться после посиделок и ушел самым последним.
–Будь всегда такой приветливой, – сказал он на прощанье и ушел.
Я проветрила квартиру и легла спать.
Наступил новый день полный печали и грусти, и казалось, что ему не будет конца. В клубе на сцене стоят два гроба. Тихо играет музыка. Множество венков и большие портреты ребят стоят на постаментах. В зале выставлен почетный караул. По очереди каждый подходит и прощается с усопшими. Все пилоты, техники, командующий состав одеты в парадную форму. Женщины в чёрных одеждах и в платках на голове. Родственников нет. Ребята еще не успели обзавестись семьями и их тела отвезут родным. На сцену поднимались сослуживцы и говорили прощальные слова о погибших ребятах.
Наступил момент, когда тела нужно выносить. Выделено сопровождение и готово транспортное судно. Два гроба рядом на своих плечах несут, сменяя друг друга, пилоты и техники. Траурная процессия растянулась и идет медленным шагом, словно ноги всех закованы в железо. Я иду в окружении друзей. Женщины, выстроившись вереницей по одному перед каждым гробом, несут медали спортсменов на бархатных подушечках и венки впереди всей процессии, а позади всех идет оркестр, играя марш. Возле грузового самолета ИЛ-76 остановились. В шеренгу выстроен взвод солдат в парадной форме с автоматами в руках. На табуретки поставили цинковые гробы. Все провожающие расположились полукругом. Стоит легкий шёпот и лёгкий ветерок навевает тоску. Прощальную речь говорит Роман Сергеевич:
–… в последний путь вы полетите, и как всегда в жизни вашей был борт самолета …
Я не слушала речь. У меня вообще мозги «заклинило» и я была в тишине. Она как таблетка самосохранения включилась. Думать даже было лень. Наступил момент для прощального залпа.
–Приготовиться! Пли!
И так три раза подает команду прапорщик. В воздух выпущены патроны из пяти винтовок и произведен «салют». Загружают в самолет «груз 200» под музыку «Прощание Славянки». Задраены люки, и самолет плавно уходит на взлётную полосу. Взлёт и, сделав прощальный почетный круг над аэродромом, ИЛ-76 ложится на заданный курс. Пока судно не исчезло с горизонта никто не уходит. В столовой накрыты столы. Состоялся поминальный ужин. Много речей, воспоминаний, говорят друзья и коллеги.
За стол я села вместе со своими новыми друзьями. Миша с одной стороны, а Доцент с другой. Лоран и Хасан сидели напротив нас. Я молчала потому, что сил говорить не было. За мной ухаживал Доцент. Перед глазами стояли Евгений и Роман. Есть тоже не хотелось. Слушала рассказы сослуживцев, тем более что я многих еще не знаю. По кругу передаются фотографии, которые делались при жизни ребят. Я еще не пришла в себя. На сердце лежит грусть и печаль. Остается только воспоминание о том, как они жили, как были веселы и здоровы.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Сегодня стоит пасмурная погода. Я решила посадить под окнами сирень, а саженцы взять в деревне, которая находится в пяти километрах от аэродрома. Дорога проходит через лес. На середине пути в стороне от тропы стоит оголенная часть горы. Я по рассказам знаю, что её называют «Голая гора». В деревне я всегда прихожу к тете Паше, миловидной женщине пятидесяти лет. Она держит корову, и я часто беру у нее молоко. Жду, когда придет корова с пастбища и тетя Паша подоит Зорьку, так зовут кормилицу. Стакан парного молока выпиваю сразу, а трёх литровую банку несу домой. Молоко теплое, вкусное и пахнет травами.
–Добрый день, тетя Паша! – приветствую я её. – Как ваше ничего?
–Да ничего, всё хорошо, милая.
Я прошла в дом. Чисто выбеленные комнаты и вымытые полы. В доме уютно, простенько, но со вкусом.
–Тетя Паша, я попросить хотела сирень молодую. Посадить хочу под окнами. Есть у вас ненужные отростки.
–Есть, есть пойдём, покажу.
Мы вышли в палисадник. Действительно, огромный куст сирени стоит как страж перед воротами дома.
–Вот здесь с краю бери. Тебе сколько надо-то?
–Пять, можно пять выкопать?
–Можно, я сейчас лопату принесу.
Я копаю отростки, которые с краю куста выросли. Сирень не – прихотливая и я цветению куста не помешаю своим вторжением. Завернула саженцы в тряпку. Взяла молоко и, поблагодарив тётю Пашу, отправилась домой.
