Многоликий Янус (СИ) - Малеёнок Светлана

Мила всплеснула руками, и удивленно цокая языком, покачала головой. – Нет, ну надо же! Сам граф! Да пригласил к себе за стол служанку! – продолжала удивляться женщина. Но, увидев мой взгляд, почему-то осеклась и, пробормотав извинение, встала с табуретки, принялась отдавать противоречивые команды бедным поварятам.

И тут, у меня в голове, мелькнула одна мысль! Ведь явно, что-то не чисто было с Ядвигой, раз Гарния так забегала, запереживала. И кто, как не кухарка, много лет проработавшая в замке, могла знать все местные сплетни! Поэтому, придав своему голосу, как можно больше рассеянности и невинности, грустно произнесла.

— Ну, за обедом всё было очень манерно и скучно! И, граф, почему-то, задавал мне весьма странные вопросы. Уж и не помню, какие именно. А ещё он у меня спрашивал несколько раз, не хочу ли я ему сама что-то рассказать!? И что он хотел от меня услышать? Не понимаю! – вздохнула я, и откусила кусочек от последнего пирожного на блюде. О чём сразу сильно пожалела, когда с трудом пропихнула в горло, этот, явно лишний кусок.

Затем, выждав небольшую театральную паузу, я выбросила свой основной козырь: — А ещё, граф у меня спрашивал, что именно я вспомнила, когда пришла в себя! – удивлённо проговорила я, пожимая плечами. И, как вишенку на торте, добавила еще одну загадочную фразу. Можно сказать, била наобум! Но, кажется, попала:

— Вспомнила! – воскликнула я, — граф еще у меня спрашивал что-то про свою дочь!

— Про Аврору? У тебя? – натурально удивилась Мила.

— Не знаю, что-то про свою дочь! И, не вспомнила ли я чего-то!? – добавила, пытливо посмотрев на кухарку.

У женщины, глаза стали большие пребольшие, а затем, как-то не хорошо забегали. Было видно, что она точно что-то знает, связанное с Ядвигой. Вот, только что!? Если до сих пор не сказала, значит или мало знает или это очень большая тайна. Я задумалась, понимая, что насильно ничего из Милы не выпытаю. Но затем, женщина неожиданно решилась.

— Я не знаю точно, — тихо прошептала она, словно боясь, что нас кто-то подслушает. – Но очень давно, слуги шептались о какой-то тайне, связанной с нашим графом и Гарнией.

— Что? — Чуть не подпрыгнула я, а Мила испуганно зыркнув по сторонам, зашикала на меня, закрывая мне рот рукой.

— Они что, были любовниками!? – охнула я.

Мила выпучила на меня глаза, и, замахала руками. — Что ты, что ты! Гарния незаконнорожденная дочь графа!

Вот тут уже я сама, чуть не сползла со стула.

— Вот это дааа! – протянула я. – А причём здесь, Ядвига? – снова встрепенулась, вернувшись к главной теме разговора. Но то, что Гарния оказалась дочерью графа, записала себе на подкорку, решив позже тщательно разобраться в этих хитросплетениях замковых отношений. И то, что эта новость очень важна, я ни капельки не сомневалась. – Так, ну а если то, что граф и Гарния родственники, знают все слуги в замке, то о какой ещё тайне идет речь?

— Кухарка неуверенно пожала плечами.

Мы немного помолчали, думая каждая о своём. А затем, я засобиралась, уже собственно не очень то и, надеясь, что Вильям ещё ждёт меня. Поблагодарив добрую женщину за вкусный ужин, обещала захаживать к ней почаще. И, побыстрее, выскочила на улицу, оглядываясь по сторонам.

Когда уже надежда почти растаяла, я увидела Вильяма, с улыбкой идущего мне навстречу. Моё сердце забилось сильнее, и я невольно тоже ответила ему радостной улыбкой!

— Он мой! – грозно предупредил голос в моей голове.

И на мою искреннюю незамутненную радость, упала тень безысходности. Видимо, мое изменившееся настроение, слишком явно отразилось на моем лице, потому что с лица Вильяма, сползла его очаровательная улыбка. Приблизившись, мужчина пытливо и встревожено всмотрелся в мои глаза, словно пытаясь отыскать там ответ на мучивший его вопрос. Но вопросы были у меня, и я решила, во что бы, то ни стало, сегодня же прояснить их.

На мои плечи лег тяжелый кафтан мужчины, в который, я уютно и с благодарностью, закуталась.

— Пойдем на качели? – спросил он меня.

— На качели? – удивлённо переспросила я, сразу представив маленькие детские качельки и рядом песочницу с пластмассовыми игрушками.

— Ну, да! – Удивлённо ответил Вильям. – Я часто качал тебя на них, когда мы с тобой, только… ну, когда мы… — смущенно пробормотал парень.

— Начали встречаться? – помогла я ему.

— Встречаться? – удивлённо вскинул он на меня, свои синющие глаза. – Скорее, когда я начал за тобой ухаживать, — улыбнулся он. – А ты не помнишь? – и снова этот пытливый взгляд. – Я думал, что ты всё вспомнила! – вздохнул он печально и взял меня за руку.

От простого нежного прикосновения пальцев мужчины, мое тело словно прострелили током, а ноги предательски подогнулись. Вильям подхватил меня за талию, не дав упасть. И снова, жар, разлился по моему телу, путая мысли и не давая связно рассуждать. Я аккуратно отстранилась, виновато улыбнувшись. Но глаза мужчины так и остались темны, как омуты озер, где на самой их глубине, плескалась обида.

— Твои руки мешают мне думать, — с улыбкой пояснила я ему. – А мне нужно о многом тебя расспросить! И, да, тебя я вспомнила! Но я не вспомнила много разных мелочей, отчего мне моя прошлая жизнь, кажется картиной, из которой вырезали большое количество мелких кусочков. Ты понимаешь, о чём я? – с надеждой посмотрела я в глаза Вильяму.

— Да, понимаю, — кивнул. И из его глаз, тут же ушло то настороженное выражение и обида.

И где-то на самом краешке сознания, мелькнула предательская мысль, что если бы всё сложилось по-другому, если бы в этом теле я была одна, то у нас ещё всё могло получиться! И что я выбросила бы из головы, эту совершенно невозможную и нелогичную любовь к высокородному князю. Возможно, бы выбросила.

Тем временем, мы дошли до этих загадочных качелей, на которых та другая «я», очень любила качаться. И, правда, это были большие и удобные качели для взрослых, они стояли между пышно цветущими кустами акации. Уже стемнело, на пока что синем небе, зажигались одна за другой, яркие звезды. Я осторожно села на качели. Довольно высокие! Мои ноги почти не доставали до земли. Взявшись руками за веревки, я выжидающе посмотрела на Вильяма.

Мужчина, глядя прямо мне в глаза, начал раскачивать качели. Тишина, которой я никогда не знала в городе, нежная трель соловья, освежающий ветерок в лицо с ароматом акации, произвели на меня, буквально ошеломительное впечатление! Я закрыла глаза, полностью отдаваясь непривычным для себя, городского человека, ощущениям.

Приятное уединение, было жестоко нарушено, ворвавшейся, в мою голову, Ядвигой.

— А говорила, что поможешь мне! Что мы что нибудь, вместе придумаем! А сама, с моим женихом гуляешь и милуешься! – ревниво отчитала меня девушка.

Я грустно вздохнула, как-то сразу и окончательно поняв, что не видать мне счастья в этом теле. Что всё время я буду чувствовать себя воровкой, с помощью обмана, присвоившей чужую жизнь. О чём, истинная хозяйка тела, будет мне постоянно напоминать, врываясь в мою голову в любое время и громко истеря. Да, собственно и обижаться я на неё даже не могла, девушка была в своем праве! Не отвечая на ее обвинения, я лишь спросила ее:

— Как давно ты считаешься невестой Вильяма?

Не ожидавшая, такого вопроса, Ядвига осеклась и замолчала. Потом, не уверенно ответила:

— Кажется, около двух лет.

— А почему вы до сих пор не поженились? – задала я следующий, волнующий меня вопрос.

— Не хотела бесприданницей выходить! Подрабатывала в пекарне, в свободные минутки, собирала гроши.

Я приятно удивилась! Не смотря на то, что девушка смогла найти себе такого завидного жениха, да мало того, что молодого красавца, так ещё и аристократа со своими землями и крепостными! Но, совсем уж нахлебницей, бесприданницей, не хотела за него замуж идти! А тут я такая, нарисовалась на все готовенькое! От этой мысли, мне стало совсем гадко на душе.

— Ядвига, скажи, а личные вещи, например, сундуки с платьями, могут считаться приданым? – спросила я, настороженно ожидая ответа.