Анна Сеничева - Перстень Рыболова
Когда они насмеялись вдоволь, граф вздохнул и уставился наверх. По обе стороны тянулись две стены, белые в свете месяца. С одного конца торчал поворот невесть куда, с другой – тупик. Над головой сияло звездами умытое, свежее ночное небо, а под ногами бугрился выщербленный, усыпанный мусором булыжник. Из углов несло помоями.
– Сударь Наутек, – граф повернулся к Мирче. – Когда вы говорили про мальчика, упомянули, что откуда-то торчал шпиль церкви. Мне не показалось?
– Да это и не церковь вовсе, – ответил польщенный «сударем» Наутек. – Часовенка. Трех Святителей на взгорке. А шпиль – да, виден. Плохо, правда.
– Сверху его можно заметить? Попробуйте, ночь видная!
– Попробовать-то можно, только как?
– Мы подсадим, – Леронт указал на верх стены. – Оглядитесь по сторонам, может, увидите.
– Будто я кот, по стенам-то лазить, – пробормотал Мирча, смерив глазами высоту. – Упаду еще…
– Мысль хорошая, – кивнул Рельт. – Давай, давай, Наутек, ты нас сюда завел, тебе и выводить. Держись хорошенько, ну!
Лоцман осторожно взобрался на стену, вцепился обеими руками в неровные края и неуклюже закинул одну ногу.
– Свалюсь, ей-богу, свалюсь, – приговаривал он. – На вашей совести грех будет…
– Свалишься – подберем, – ответил снизу Рельт.
– Шутник ты, – Мирча наконец утвердился на узкой стене, сидя на корточках и держась обеими руками за края.
– Кому это взбрело на ум строить тут часовню? – спросил Леронт. – Кощунство какое-то – прямо среди кабаков…
– Так ведь когда ее закладывали, кабаков и в помине не было, – ответил Рельт. – Рыболовы, предки наши, к этим берегам только пристали, и на месте нынешней Лафии было их поселенье. Три Святителя на взгорке… Что-то слышал я про эту церковь. Вроде молнией в нее угодило, пожар разгорелся. После она и начала хиреть, потом и вовсе обветшала. Пытались под склад приспособить, а что там теперь – одному Рыболову ведомо. Эй, Наутек, – негромко крикнул он. – Что видишь?
– Отсюда – ничего, – ответил Мирча. Он по-лягушачьи повернулся на другую сторону. – Сейчас, погодите-ка, тут крыша рядом, весь вид закрыла… Зато по ней можно пробраться…
– Смотри там, осторожно.
– Вот тут как раз удобно, есть за что зацепиться. – Голос Мирчи стих, видно, он обходил крышу кругом. Но через минуту снова раздались медленные шуршащие шаги. – Пусто, судари! Нигде не видно.
– Да хорошо ли посмотрел? – начиная раздражаться, спросил Остролист. – Вправду нигде не видать?
– Будто я слепой, – чуть не плача, ответил Наутек. – Лезь сам, если не веришь!
– И полезу, – огрызнулся Рельт.
Он подпрыгнул, схватившись руками за край стены, подтянулся и забросил себя на край. Вслед за ним взобрался Леронт.
Темная островерхая крыша на четыре ската стояла вплотную к стене. В середке возвышались два деревянных столба с резными навершиями, соединенные поперечным брусом. Сама крыша была странная: с высоко загнутыми углами. На побережье все дома строились фасадом к морю, этот же смотрел на горизонт одним углом, а три других обращены были в три конца света. Все это с удивлением подметил Леронт, пока Остролист и Мирча, переругиваясь, ползали по крыше.
С такой невеликой, вроде бы, высоты, хорошо просматривались Старые верфи и окрестные места. Во все концы уходили латаные черепичные крыши, жидко блестевшие под звездным небом, упирались в гавань, расцвеченную огнями. В другой стороне вздымалась громада Андорских высот, сбрызнутая блестками фонарей. Ближе к вершине светился королевский дворец. Граф присел на крышу, разглядывая ночной город. Снова нахлынули тревожные мысли о Расине.
– Что сидим-то, господин люмиец? – возмутился Рельт. – Знаю, что вы нездешний, церковь нашу в глаза не видели, и помощи от вас мало. Так пошарили бы хоть ради приличия! – он не на шутку разозлился. – Не видать этой церкви, хоть глаз коли!
– Еще бы вы ее увидели, – усмехнулся граф и постучал рукой по тесовой крыше. – Вот же она! – капитан уставился на него, а Леронт продолжал: – Углы высоко загнуты – под ними были статуи. Та, что обращена к морю – Первый рыболов, три другие – ваши Святители. Когда мы шли сюда, дорога сначала шла ровно, потом чуть поднималась. Глядите, вид отсюда какой! Вот он, взгорок, только сразу не заметить. А там, – граф обернулся и указал на два резных столба с брусом, – там колокол висел, пока не сняли. Надо думать, их Наутек и принял за шпиль. Смотрел-то он сбоку, когда одного из-за другого не видно, – Леронт потер лоб. – А так они выглядят только с двух сторон. Одна – с которой мы пришли, а другая вон, – граф махнул рукой в противоположную сторону.
Рельт внимательно оглядел все, о чем говорил Леронт, затем кивнул.
– А как поняли-то?
– В моем имении такая же стоит. Их по всему Светломорью много поставлено было, только нынче все развалились.
– Говорю же, что нет ее, – донеслось бормотание Мирчи. – Фу ты, ну ты, как в воду канула! А у меня глаза, как у… у орла, увидел бы!
– Да есть она, – бросил через плечо Рельт.
– Где?!
– Под ногами у тебя, орел…
XV
Мирча, пятясь, считал шаги, пока не уперся спиной в стену. Осторожно, точно не веря себе, ощупал ее, повернулся и оглядел дом.
– О! Здесь, – он обернулся и шепотом прокричал: – Здесь, точно говорю! Вон кусок кровли отбит – это я еще днем приметил. – Наутек поднялся на цыпочки и показал на резной столб, который с его места и впрямь смотрелся, как шпиль. – Да, все верно.
В темноте дом напоминал сгорбленного нищего, притулившегося у стены с плошкой для подаяний. Под треснувшим водосточным желобом стояла переполненная кадка. В кадку капало, и отражения звезд в черной воде дробились и кривлялись. Ставни были наглухо закрыты, на двери висел ржавый замок.
– Похоже, даже крысы бросили эту посудину, – заметил Рельт. – Наутек, а точно ли сюда заходили те двое?
– Точно сюда.
– Скверно. А если Рыжика уже переправили в другое место?
Наутек бормотаньем выразил надежду, что это не так.
Леронт прошел вдоль облупленной стены. Склад, что ли, или амбар… На жилой дом непохоже. В один этаж, оконца мелкие, печной трубы не видно. Граф по-кошачьи ловко и бесшумно взобрался на крышу. Под ногами треснула черепица, осколок слетел вниз. Снизу толком было не понять, каких размеров дом – с двух сторон примыкали стены проулков – отсюда стало видно, что невелик.
Крыша на два ската была мокрая, кое-как латаная и вся в прорехах, словно решето. Стоило сделать шаг, как она пошла ходуном. Одного человека не выдержит, под двоими – уж точно провалится. Ладно…
Леронт спрыгнул вниз, до смерти перепугав Мирчу. А тут еще на рыночной площади колокол ударил час ночи. Гулкий звук эхом прокатился по безлюдным улицам и замер в закоулках Пьяной верши.
– Все же там кто-то есть, – тихо сказал Рельт. – Через ставни свет виден. А дверь крепкая, я пробовал.
– Зато крыша гнилая, – ответил Леронт, отряхнув капли, упавшие с водостока. – Проломить можно. Если мальчик там, охранять его будут самое больше двое – троим в этом сарае просто не развернуться.
Остролист кивнул, обдумывая его слова.
– Эй, судари, – шепотом позвал Мирча. – Гляньте-ка сюда получше…
Он приподнял замок, и стало видно, что тот висит только на одной дверной петле.
– Для отвода глаз прицепили, заразы, – сообщил Наутек. – Чтоб мимо шли и думали, что там пусто…
Рельт плюнул.
– Молодец Мирча, я-то впотьмах и не разглядел.
– А ты поди еще додумайся до такого. Мне бы и в голову не пришло.
– Слушай, Наутек. Мы сейчас туда, – Остролист кивнул на крышу, – ты жди. Услышишь свист, стучись в дверь.
– И что сказать? – спросил Наутек.
– Да уж придумай что-нибудь. Твое дело – отвлечь того, кто откроет, хоть на полминуты. Дальше сами сообразим. Понял?
– Погодите, – вмешался Леронт. – Надо сразу решить, где мы спрячем мальчика, если все пройдет гладко. Вытащить – еще полдела, а куда подадимся с ним ночью? Тогда решать будет некогда.
– Он живет с дедом. Дом старика Ракоци в гавани, Рыжик объяснит.
– Если еще говорить в состоянии, – заметил граф. – Кстати, как звать юношу? А то все Рыжик да Рыжик.
– Орест. Орест Ракоци, – ответил Рельт и добавил: – Только все равно он Рыжик.
Оставшись один, Мирча подобрал на мостовой увесистую порожнюю бутылку и держал ее за горлышко, словно за эфес, не очень понимая, на что она ему. Но не стоять же с пустыми руками, раз довелось выйти на такое опасное дело…
С крыши посыпалась черепица, тут же донесся тихий свист. Набравшись духу, Наутек шагнул к двери и, что было силы, забарабанил.
На удивление, дверь приотворилась почти сразу, но услышал Мирча совсем не то, что мог ожидать.
– По башке себе так постучи, дурень. Принес? – хрипло спросили из щели.
– Принес, – неуверенно ответил Наутек, смутно понимая, что его приняли за кого-то другого. – Вот, ночью не найти, сам знаешь… Долго искал…
– Потому что сразу к Вепрю надо было идти, баран безрогий. Только за смертью и посылать, – дверь открылась, и на Мирчу уставилась знакомая разбойничья рожа старого контрабандиста, скупо освещенная из глубины дома. – П-погоди… Да ты кто…
![Антон Волков - Битва за Свет [СИ]](/uploads/posts/books/272911/272911.jpg)
