Мой Советский Союз Магических Республик (СИ) - Вишневский Сергей Викторович

Зал наполился аплодисментами, девушка дождалась, когда они закончатся, и произнесла:

— Приглашаю на трибуну председателя комсомола, Собакина Евгения Викторовича!

Зал снова наполнился рукоплесканием, и девушка уступила место за трибуной. Его занял молодой парень с русыми волосами.

Несмотря на то, что собрание было комсомольским, на последних двух рядах сидела парочка мужчин явно старше двадцати восьми лет.

— Ну, и что решил? — спросил мужчина с бритой до блеска головой. — Не хочу тебя торопить, Сан Саныч, но такие проблемы надо решать. Причем решать кардинально.

Второй мужчина с родимым пятном на щеке хмуро глянул на первого и вздохнул.

— Константин Викторович, ты бы уже определился. Или мы действуем деликатно, или мы решаем проблему кардинально.

— Деликатно и решительно, — с улыбкой произнес тот.

— Так не бывает. Перетряхнуть всех, кто имеет доступ к архиву, засунуть их в одиночки и ломать, пока не узнаем кто — запросто. «Гэбня» мы или нет? — с усмешкой произнес Сан Саныч. — Это ведь дело не хитрое. А ты просишь меня коллектив завода сохранить. Инженеров и проектировщиков беречь. Так?

Собеседник тяжело вздохнул и кивнул.

— Тогда придется действовать аккуратно, четко и осторожно.

Константин Викторович недовольно засопел, покосился на трибуну, где вещал комсомолец и спросил:

— План-то хоть есть? Хотя бы в общих чертах.

— Есть, — кивнул мужчина с родимым пятном. — После анализа всего, что вы мне дали, закралась мысль о том, что утечка организованная.

— В каком смысле «организованная»?

— Не в том, что это с подачи кого-нибудь сверху. Дело в том, что найти нужный чертеж, сделать копию без метки, спрятать, вынести… Все это невозможно сделать в одиночку, — произнес Сан Саныч, не сводя взгляда с трибуны, где зачитывался список достижений и благодарностей. — Мы, когда систему конструкторского бюро разрабатывали, на это ставку делали. Так?

— Допустим…

— Однако, стоит представить, что предателей и шпионов будет группа — и все сразу идет прахом. Что мешает на каждом этапе менять человека? — глянул на собеседника мужчина.

Константин Викторович тут же посмурнел.

— В любом случае надо идти аккуратно и осторожно. С мыслью, что все, что хранится в КБ, уже известно противнику, — спокойно произнес Сан Саныч и вздохнул. — Отсюда надо понимать, что просто посадив в застенок всех — не факт, что мы выловим всех предателей.

Лысый мужчина провел рукой по небольшой щетине, тяжело вздохнул и спросил:

— Что планируешь?

— Засланных казачков, — спокойно ответил тот. — Нужен человек, а лучше несколько с навыками хотя бы на уровне рун. Причем без единой ниточки, связывающей нашу контору с ними.

— Сам-то понял, что сказал? — хмыкнул Константин Викторович. — Где ты таких найдешь? Ладно, не связанных с нами можно всегда найти. Толковых еще поискать надо, но где ты возьмешь с навыками рун? Это ведь и дар какой-никакой нужен. Ты ведь следящий контур там ставить собрался, так?

— Так, — кивнул Сан Саныч. — Долго думал, как подступиться к этому. Всех одаренных из нашей лавочки они знают. Так?

— Не всех, но кого не засветили, я не отдам, — буркнул лысый мужчина. — Даже на шпионскую группу.

— Я, собственно, и не рассчитывал. Тут нужны люди вне подозрений. У военных просить — себе же потом проблем наскрести. Артефактный факультет тоже под пристальным присмотром. Значит, что?

Тут Константин Викторович нахмурился, глянул мельком на трибуну и спросил:

— Целители?

— Они самые.

— Им руны почти на дают. У них профиль другой, да и… Молодежь нынче не та пошла. Нету у нее стержня.

— Полностью согласен, но есть один очень интересный вариант, — задумчиво произнес служащий госбезопасности и указал на парочку парней, что стояли с краю сцены, наблюдая за заседанием. — Вон тех двоих видите?

— М-м-м? Какие вводные?

— Тот, что пониже — Семен Анатольевич Кот. Восемнадцать лет. Сирота. Опекун над слепой старушкой. Целительский факультет. Немного до ценза на артефакторный не дотянул.

— Сирота… Кто родители?

— Мать и отец без дара. Мать померла во время родов, отец во время обвала в шахте. А вот бабушка у него… — тут он глянул на собеседника и закончил: — Ведьма. Старая, царских времен.

Мужчина удивленно поднял брови, глянул на Сан Саныча и спросил:

— А такие еще остались?

— В нашем крае — последняя. Остальные так… Одно название, — махнул рукой мужчина. — Но сам факт… У ведьмы внук с даром. Пусть маленький, но дар.

— Занятно, — поджал губы Константин Викторович. — А второй?

— Второй сын инженеров. Осетренко Кирилл Михайлович. Тоже восемнадцать лет. Осетренковы у нас наладчики станкового парка. Специализируются на конвейерах. Отличные спецы. Военные к себе не раз звали.

— За кем прикреплены?

— За Авиадвигательным. Правда, там чисто номинально. Постоянно в командировках по всему Союзу.

— Твой интерес к первому я еще понимаю. Второй — сомнительно.

— Согласен, но факт в том, что эти двое друзья не разлей вода, — пожал плечами Сан Саныч. — Из того, что успел узнать, Кот — двигатель этой парочки. Постоянно находит им шабашки, что-то крутит и заводит связи. За Осетренко информации мало, но думаю, он выступает в роли консультанта по рунам. Неплохой доклад по рассеиванию третичных комплексов делал на первом курсе. Даже с претензией на новый взгляд на рассеивание.

— Как ты их вообще нашел? — хмуро глянул на коллегу Константин Викторович. — Где засветились?

— Сначала был звонок с ЖД узла. Кот там частенько шабашил на разгрузке вагонов. Использовал комплекс из учебника на выносливость. Ерундовый, но все же. Дальше был донос со стройки. Эти двое применили распределяющий жидкость комплекс для покраски дома. Причем судя по тому, что удалось узнать без конкретных допросов — достаточно грамотно. Там же активно использовали трансмутацию.

— Для чего она на стройке?

— Косяки дверные, — хмыкнул ГБшник. — Помнишь, я тебе рассказывал про Захарова?

— Мошенничество с переоборудованием производства?

— Да. Его-то посадили, а оборудования нового нет. Старое чудом еще работает. Продукция у них жуткий брак, но другого в принципе нет. Приходится перед установкой дверей ровнять косяк или саму дверь в ручную. Так вот эти двое трансмутацией ровняли двери.

— М-м-мда…

— Потом снова был сигнал с ЖД. Уже двое при разгрузке туш использовали усиливающие комплексы, — продолжил Сан Саныч. — Я уже тогда начал собирать информацию по этим двум.

— Студенты, — вздохнул старший по званию. — Ненадежно, Саш… Ладно, хотя бы комсомольцы…

— Кот не комсомолец. И, насколько я знаю, вообще не стремится.

— Вот! Значит, не надежный. Ты бы подумал…

Мужчины притихли. Секунд пять они молчали.

— На днях они на скотобойню в Голованово ездили. Не на шабашку. От комсомола, — начал Сан Саныч, внимательно наблюдая за парочкой.

— А там что?

— Помните ту партию измельчителей с Ижевска?

— Сыромятные валы? — хмыкнул Константин Викторович.

— Они самые. Там такой же. Вручную кости кувалдами дробили, — кивнул ГБшник. — Этих двоих на кувалды послали.

Лысый хмыкнул и глянул на коллегу.

— Какие-то комплексы использовали?

— Нет. Вал новый сделали. Из куска рельсы, — спокойно ответил тот. — Разговаривал с тамошним директором. Пересекались уже с ним. Работает тот измельчитель. Причем отлично.

— Дорого взяли?

— Ни копейки. И знаешь, очень правильные слова сказали, — Сан Саныч глянул на Константина Викторовича и добавил: — Именно про деньги.

— М-м-м?

— Деньги — это инструмент.

Константин Викторович хмыкнул, несколько секунд молча рассматривал, а затем спросил:

— Когда в разработку возьмешь?

— Уже. Думаю на днях попробовать войти в контакт. Погляжу на них, приценюсь. Без личной оценки, нахрапом, связываться не буду.

Старший по званию молча кивнул и тихо произнес: