Многоликий Янус (СИ) - Малеёнок Светлана
Я прекрасно понимала, что без посторонней помощи, мне вряд ли удастся выбраться из болота, но и мысли не допускала, позвать на помощь Ивана. Как ни странно, но даже в этой, патовой ситуации, я все равно не чувствовала себя побежденной, мой природный оптимизм, даже сейчас меня не покинул, настаивая, что я обязательно выпутаюсь и из этой передряги.
Итак, я замерла, наверняка, издали походя на часть этого болота. Словно кикимора болотная, — мысленно пошутила я, когда мне на плечо прыгнул маленький лягушонок, наверняка приняв за часть природного ландшафта.
Вечерело. Болото словно выполнив свою работу, успокоилось, больше не засасывая меня глубже, но и явно не желая отпускать. Вокруг меня, местные лягушки устроили концерт, а кружившие над моей головой комары, дружно им подпевали. Я же, похоже, задремала, как вдруг, громкий «плюх» выдернул меня из сонного марева. Открыв глаза, я первое время непонимающе смотрела на корявую крепкую палку, лежащую прямо перед моим носом.
— Ну, что смотришь? Хватайся! – услышала я знакомый голос.
Глава 81. Яга
Его черные как ночь глаза, нежно и в тоже время, жадно, смотрели на меня. Они были так близко, что мне казалось, что я вижу в их глубине, яркие лукавые искорки. Оливер легонько провел рукой по моим волосам, и табун мурашек радостно устремился вдоль моего позвоночника, вниз.
Мужчина моей мечты, наконец-то был рядом со мной, и, судя по его пылающему взгляду, он любил меня также, как и я его. Он снова и снова ласково гладил меня, а я таяла и растеклась лужицей от нежности и предвкушения.
Лицо Оливера склонилось надо мной, а я закрыла глаза и замерла в ожидании первого поцелуя. Но вдруг почувствовала, как мой муж быстро лизнул меня в щеку, затем еще и еще раз. Его язык оказался неожиданно шершавым, довольно чувствительно поцарапав мою кожу. Я несколько напряглась, но мужчина, наклонившись к моему уху, страстно задышал в него, а затем, хрипло произнес… мяу!
Я открыла глаза и заорала.
Прямо над моим лицом, нависла широкая морда черного пушистого кота. Нет, не так, КОТА!
Резко сев в постели, с опаской покосилась на котообразное чудовище! Сразу же вспомнился фильм «Мастер и Маргарита».
— Бегемот? – спросила я неуверенно, непонятно к кому обращаясь.
Умывающийся лапой в этот момент, котяра, прервал свое важное занятие и застыл с высунутым кончиком языка, глядя на меня, своими огромными как плошки, янтарного цвета глазами.
— Почему, бегемот? Это кот, — послышалось сзади меня, и я поспешно обернулась.
За деревянным, набело выскобленным столом, сидела статная красавица, лет тридцати пяти. Про таких, в старину говорили «кровь с молоком».
— Конечно, кот, — машинально повторила я, во все глаза, уставившись на незнакомку.
Миловидное лицо с аккуратным носиком и алыми губами, длинные ресницы с черными бровями вразлет и светло русая коса, перекинутая через плечо.
Так как красавица сидела, ее фигуру я толком не смогла рассмотреть, но судя, по пышной груди, посмотреть было на что.
Женщина, протягивая поочередно руки то к одному, то к другому пучку высушенных трав, свисающих с натянутой веревки, выдергивала из них по веточке и складывала перед собой в кучку.
— А вы, кто? Дочка Бабы Яги? – поинтересовалась я, усаживаясь поудобней, и по-прежнему держа в поле зрения огромного кота.
— Ну, что тебе сказать? – задумчиво произнесла красавица, вставая из-за стола. И, да, фигура у нее оказалась, просто на зависть, где надо округлая, но стройная в талии.
Женщина взяла в горсть набранные веточки и, подошла к большой печи. Там, на огне, в небольшом горшке, весело кипела вода. Незнакомка прошептала что-то над ней и бросила в кипяток травы. Последовавшие после этого спецэффекты, в виде клубов белого плотного пара, поваливших из котелка, казались само-собой разумеющимся.
— Я и есть, Баба-Яга! – поворачиваясь ко мне, произнесла незнакомка.
— Да нет! Не может этого быть! – машинально заспорила я, в душе, совершенно веря в то, что сказала мне, незнакомка. – Вы же были… совсем другая! – боясь обидеть женщину напоминанием о возрасте, — вовремя поправилась я.
Видимо, оценив мою деликатность, женщина улыбнулась.
— Все относительно, моя дорогая! Каждый видит меня такой, какой изначально представлял.
Тем временем, изрядно помолодевшая и похорошевшая Яга, помешала деревянной ложкой травяной отвар, и, удовлетворенно кивнув, с помощью ухвата, ловко вытащила котелок из печи и водрузила его на стол. Затем она взяла с полки пузатую глиняную крынку и что-то зачерпнула из нее ложкой. Судя по консистенции и поплывшему по дому ни с чем, ни сравнимому аромату, это был мед.
Словно забыв о моем присутствии, женщина добавила его в котелок с отваром и чистым сильным голосом, затянула какую-то странную песню. Слов в ней было не разобрать, но от этой тягучей мелодии и гортанным голосом произносимых слов, веяло чем-то древним и очень могущественным.
По моей коже пробежали мурашки, и я потянула на себя одеяло, желая спрятаться не то от холода, не то от этой странной песни, вызывающей в глубине души, самые древние страхи.
— Не бойся! – сверкнула синими глазами красавица и, ловким движением, налила в кружку отвар и протянула ее мне. – Пей! Пей и ничего не бойся! В нужный час ты попала ко мне, поэтому теперь ты все узнаешь, время пришло.
Я взяла кружку и сделала из нее маленький глоток. А что, очень даже себе не плохое лекарство, приятный вкус! Блаженно зажмурив глаза, я медленно пила травяной отвар с медом, и чувствовала, что на меня волнами накатывает тепло, забирая слабость, головокружение и тревогу, но даря при этом бодрость и уверенность, что все будет хорошо!
Я улыбнулась, и, ставя опустевшую кружку на стол, только хотела поблагодарить Хозяйку, как услышала донесшийся снаружи, многоголосый собачий лай. Мое сердце мгновенно сжалось от страха, а руки похолодели.
— Спокойно! – тихо сказала женщина, и, накидывая на плечи белую пушистую шаль крупной вязки, посетовала вслух: — третий день глаза отвожу от своего дома, а они снова возвращаются.
— Кто, они? – чуть ли не стуча зубами, тихо спросила я, но Яга уже выскользнула наружу, оставив меня в тревожном ожидании.
Я укуталась в одеяло, и пододвинулась к грядушке кровати, опершись об нее. Слева от меня, громко мяукнул кот, и прислонился к моему боку, глядя на меня своими большими умными глазами, и словно пытаясь успокоить. Как ни странно, мне и вправду стало легче, я на время позабыла о том, что меня ищут, и обратила внимание на внутреннее убранство домика лесной колдуньи. Или кем она здесь считается?
Сам дом мне напомнил тот, где меня держал Иван, он был также построен из цельных стволов деревьев. Щели между ними, заткнули клочками сухого мха. Посередине единственной комнаты, стоит огромная печь, от которой, по дому распространяется приятное тепло, но, самой мебели в доме очень мало, — стол, два стула, кровать, на которой я спала, да сзади печи, виднеется светлая занавеска, отгораживающая небольшой закуток. Как я решила, там, скорее всего, находится туалет. Второй кровати я не увидела, поэтому, мне сразу стало жуть как неудобно. Ведь если я спала здесь все эти два, да пожалуй, уже и три дня, то где спала сама хозяйка дома?
Решив разобраться с этим вопросом, как только Яга вернется, я принялась дальше разглядывать убранство дома. Хотя, убранством это было, и назвать трудно. Несколько деревянных полок с домашней утварью, небольшой столик у окна, похожий больше на тумбочку, на котором в идеальном порядке стояли всевозможные емкости с порошками разного цвета и надписями на неизвестном языке. И последним штрихом к внутреннему убранству, были многочисленные веники из лекарственных трав, стройными рядами развешенные по всему помещению.
Едва мои глаза окончили беглый осмотр дома, дверь открылась, и вошла коренастая женщина лет шестидесяти. Седые длинные волосы разметались по плечам, укрытым коричневым пуховым платком.
