Артем Рыбаков - Переиграть войну! В «котле» времени
- Смелее, - подбодрил я его, - я же не справку запрашиваю с тем, чтобы тебя тиранить, а по-людски предлагаю поговорить.
- Понимаешь, Антон, когда вся эта бодяга с заговорами и предателями у нас в округе завертелась… - он шумно откашлялся, - я перетрусил.
- А чего испугался?
- Ну… я Якира лично знал…
- И что? Его многие знали…
- Короче, перетрусил я. Меня для беседы к вам приглашали.
- Для беседы или на допрос?
- Для беседы, дескать, имеете что сообщить, товарищ майор…
-И чего страшного в этом?
- Сейчас, конечно уже не так воспринимаю, а тогда… Запил я…
- А вот это ты зря! В бутылке не спрячешься и от беды ею не закроешься!
- Тебе легко говорить! - с обидой сказал, почти крикнул Вячеслав.
- Да, мне - легко… - спокойно ответил я. - А дальше что?
- Покуролесил я сильно, несколько раз за пьяные драки в милиции оказывался… А потом разжаловали меня… Сначала в старшие лейтенанты… А я не одумался, а когда спохватился - уже поздно было… В сержантах я оказался.
- Так отчего ты рядовой сейчас?
- Это уже три месяца назад, весной. К нам нового комиссара в дивизион прислали, из партпризыва. Не поверишь, дуб - дубом, но с таким гонором… Он до этого каким-то там секретарем был.
- И ты снова залетел? - закончил я за него.
- Ну да, но ты не думай, я с весны сорокового - ни капли в рот не беру.
- Верю. А с комиссаром о чем поцапался?
- А он речугу нам на позициях во время полковых учений говорил. И для убедительности кулаком по панораме долбил. Я ему и сказал, чтобы не портил ценное имущество. А он - на дыбы! Вкатали мне… За дискредитацию…
………..
Взгляд со стороны. Тотен.
Вот уже четвертый день мы носились по окрестностям, пытаясь раздобыть взрывчатку. Тотен понимал, что старшим поисковой группы он стал только потому, что Антона подстрелили и он сейчас не ходок. Вот уже почти пять лет они играют с Артом в паре, и Алик привык к своему старшому. Но ничего не поделаешь, приходится теперь думать и делать за себя «и за того парня».
Замаскировав мотоцикл в кустах, они вместе с Зельцем и одним из окруженцев, Сомовым, пешком прочесывали очередной лесок, расположенный примерно в семи километрах к северу от базы. Когда командир с Бродягой объясняли задачу, они специально упирали на то, что он, Алик, ни на минуту не должен забывать, что группа действует во вражеском тылу. «Опасайся всех! Немцев, окруженцев, селян. Про первых - сам понимаешь, вторые по тебе жахнут из всех стволов, поскольку ты одет в странную форму, ну а селяне… А зачем им знать, что тут кто-то шарится?» - так говорил Фермер, еще каких-то два часа назад на инструктаже. И Тотен старался оправдать.
Самое смешное, что он понимал, что это - тренировка, но она - и боевое задание. И он обязан его выполнить. А найдут они что-нибудь или нет, это - как карта ляжет… Вот, ребята из группы Казачины притащили вчера несколько отрезков колючей проволоки, найденных ими на месте старой границы. Три года провисели они на поломанных кем-то столбах, а сейчас пригодились - Ваня их пустит в дело. А группа Люка смотала два дня назад почти сотню метров телеграфного провода со столбов у шоссе. Правда, они далеко ходили, почти на два десятка километров к югу.
Вот впереди показалась опушка, по знаку бойцы присели, и двинулись вперед, перебегая от дерева к дереву. «Так, впереди - болото», - подумал Тотен, рассмотрев видневшиеся впереди, на открытом пространстве, заросли тростника и осоки. «Что это? Ага, вот это место. Начало реки Уши. Исток, так сказать» - думал Алик, водя пальцем по карте.
Сомов, доползший до самой опушки, вдруг приподнялся и замахал рукой, подзывая остальных к себе. Тотен и Зельц, согнувшись, пробежали разделявшие их с дозорным два десятка метров и залегли за соседними деревьями.
- Что там? - зачем-то шепотом спросил Тотен.
- Там самолет. Большой, товарищ сержант госбезопасности.
Взглянув в направлении, куда показывал Сомов, Алик разглядел большое серебристое крыло, торчавшее из камышей. «Странно, а где камуфляж?» - подумал он, а потом вспомнил, что многие самолеты в начале войны летали вообще без камуфляжной окраски.
- Товарищ Тотен, пойдемте, посмотрим… - предложил Дымов.
- Ага, пойдем. Только вот что… Сомов, полезайте на эту вот сосну, и если что увидите - свистите.
Боец с сомнением посмотрел на указанное ему дерево, ветки которого начинались примерно в метре над его головой.
Алик вспомнил, что ему рассказывал и показывал Арт:
- Ремень через ветку перекинь, подтянись и залезай.
- Какой ремень? - не понял Сомов.
- От винтовки.
С помощью ремня боец быстро взобрался на дерево и Тотен передал ему снизу винтовку.
Дымов достал из кобуры наган, а сам Алик взвел затвор «эмпэхи». Медленно они начали пробираться через заросли тростника по направлению к самолету. Уже через пяток шагов под ногами захлюпало, а еще через десять - они брели по колено в воде, с трудом вытаскивая ноги из топкого ила. И, хоть самолет лежал в каких-нибудь пятидесяти метрах от берега, добирались они до него не меньше, чем десять минут.
Передняя часть бомбардировщика вместе с носовой «теплицей» погрузилась в воду примерно на метр, а левое крыло было обломано почти у двигателя. Цепочки рваных отверстий на верхней части фюзеляжа и верхней поверхности крыла, разбитые пулями фонари кормового стрелка и пилота - все это говорило, что самолет упал тут не сам по себе.
- Зельц, что за машина не знаешь? - полушепотом спросил Алик.
- Бомбардировщик. Наш, - зачем-то добавил Дымов, хотя большая красная звезда на фюзеляже не оставляла сомнений в государственной принадлежности самолета.
- Ценное замечание. Зельц, обойди его со стороны носа. И осторожней, там может быть глубоко.
Дымов двинулся вперед, прощупывая дорогу перед собой длинной палкой, и уже через пару-тройку шагов погрузился в воду по грудь.
- Зельц, стой. Давай со стороны хвоста обойдем. Тут, похоже, помельче.
Обогнув машину с другой стороны, они увидели, что правый мотор самолета прострелен, а на когда-то блестящей алюминиевой обшивке толстым слоем лежала копоть.
- Похоже, ему один двигатель разнесли, вот он на вынужденную и пошел. Удачно, надо сказать: машина не загорелась и села относительно мягко, - сказал Тотен. - Ну-ка, подсади меня.
Закинув автомат за спину, Алик с помощью Дымова вскарабкался на крыло, вывозившись при этом в саже. Первое, что он увидел, была голова пилота, склонившаяся на приборную панель.
- Тотен, а как ты думаешь, давно они тут приземлились? - перейдя на «ты», спросил снизу бывший милиционер.
- Судя по тому, что следов на берегу не видно и трава поднялась - с неделю, не меньше, - с умным видом ответил Алик, а сам попенял себе за менторский тон: «Тоже мне, Чингачгук-по-траве-читающий выискался!».
- Ого, а ШКАС-то на месте! - воскликнул он, заметив торчащий из фонаря воздушного стрелка ствол.
- Что не сняли? - не понял или не расслышал Дымов.
- Пулемет авиационный. Знаешь, какой у него темп стрельбы?
- Нет, откуда?
- Тысячу восемьсот выстрелов в минуту! Почти в четыре раза больше, чем у «максима»! - щегольнул Тотен своими познаниями.
- Ого! Вот это машина! - изумился Дымов. - А снять его можно?
- Можно, но у нас сейчас инструментов нет. Знаешь что? Мы сейчас одну вещь проверим, а потом наших с грузовиком вызовем. Тут много чем поживиться можно. Одного бензина несколько сотен литров! И какого! Авиационного.
После чего Алик пролез по фюзеляжу к кабине штурмана-бомбардира. Носовой обтекатель был смят ударом об землю, а верхний люк был открыт. «Похоже, что штурман выпрыгнул.» - подумал Алик. Заглянув внутрь, он увидел, что кабина до половины заполнена водой, да так, что разобрать, что там с носовой турелью, было невозможно. «Интересно, а бомбы они сбросить успели? Ладно! Пулеметы и бензин стоят того, чтобы вызвать ребят с грузовиком.»
………..
Мы еще немного поболтали с Трошиным, когда из палатки донесся голос Алика, сильно искаженный динамиком рации:
- Тотен вызывает базу. Тотен вызывает базу.
Метнувшись в палатку, я схватил гарнитуру:
- Арт в канале. Слушаю тебя, Тотен.
- Арт, у нас интересная находка. Бомбардировщик, средний. Похоже, конфеты на месте, есть даже огненная вода, ну и пилы с воздушным приводом на месте.
- Здорово. Давай наводку.
- Девяносто два - ноль восемь, юго-восток. У лужи. Мы на стреме. Встретим.
- Понял тебя! - я торопливо записал координаты. - Что-нибудь еще?
- Прилетайте на «молнии» - конфет много, и инструмент захватите.
- Овер.
- Роджер. Овер.
Сменив частоту, я связался с командиром и вкратце обрисовал ему ситуацию. Получив добро на вывоз всего ценного с самолета, я кликнул бойцов и, оставив в лагере троих часовых, мы принялись освобождать грузовик от всего лишнего. Закидав в кузов все канистры, что у нас были, мы впятером выехали на встречу с Аликом. Хорошо, что Казачина оказался в этот момент на базе - ковыряться самостоятельно с такими вещами, как настоящие авиабомбы мне не очень хотелось.
