Владимир Васильев - Зверь в каждом из нас
– У нас – это значит у тебя и у меня, – пояснила Ядвига. – Сегодня начинают монтировать портал.
– Чужие глаза? – догадался Арчи. – Мне теперь на Хендывар путь заказан?
Ядвига вздохнула и опустила взгляд.
– Арчи… Нам ведь нужно выжить. В условиях вашей, земной экономики. Мы намерены торговать технологическими разработками. Отсюда и неприятие чужих глаз.
Арчи это и сам прекрасно понимал. Поэтому дежурно улыбнулся и попытался вильнуть в сторону:
– Ты говоришь как экономист, а не как спецназовец.
– А я и есть экономист, – улыбнулась Ядвига. – Спецназ – это хобби. Ну, и спорт, если угодно.
– Ничего себе спорт для женщины, – буркнул Арчи.
– А что? – Ядвига слегка ощетинилась. – Ты сторонник само собой разумеющегося мужского превосходства?
– А ты – феминистка?
Ядвига моментально успокоилась.
– Вообще-то, нет. Но и с судьбой кухонно-постельной приставки к мужчине я не согласна.
– О как… – пробормотал Арчи. – Знаешь, а ведь я тоже не одобряю такую судьбу. В смысле, как мужчина не одобряю такой подход к женщинам.
– Даже так? – Ядвига, казалось, забыла обо всем на свете, кроме этого разговора. – А какой подход ты одобряешь?
– Ну… Люди ведь разные, – попробовал вывернуться Арчи. – Думаю, для каждой конкретной пары подход формулируется по-разному. Надо просто видеть в партнере в первую очередь человека, а не инструмент. Разве нет?
Ядвига долго – секунд двадцать – смотрела Арчи в глаза, а потом неожиданно закинула руки ему за шею, коснулась губами его щеки и тихо попросила:
– Увидь во мне человека…
А потом развернулась и пошла к жилому корпусу.
– Я переодеваться, – бросила она через плечо. – Через десять минут на пляжике.
Именно в этот момент Арчи принял решение: сегодня.
Текст Арчи давно составил в уме; вместо салфеток умудрился даже раздобыть плотный писчий пластик, который не боялся воды.
Сначала он хотел написать записку в сортире, но все же убоялся скрытых селектоидов наблюдения. Поэтому он просто пошел к пруду-бассейну, неторопливо разделся и улегся на глиняном пляжике.
Вдалеке сновали волки, отправляясь на Хендывар. Большая их часть обитала прямо там, под тентами, в капонирах. Но офицерский состав разместили на «Чирс», тем более, что Варга и десятка два его помощников прочно застряли в Ашгабате, а значит освободилось несколько квартир-номеров в жилом корпусе. Местных, из обслуги «Чирс», Арчи видел редко, исключая разве что охранников. Эти на виду оставались всегда.
Протянув руку, Арчи сорвал желтую травинку и вознамерился ее погрызть, но травинка оказалась такой горькой на вкус, что пришлось ее тут же с отвращением выплюнуть. Противная горечь еще долго сохранялась на языке.
Минуты шли. Арчи потихоньку вытащил из кармана лежащего рядом комбинезона самописку, из другого кармана – пластик. Огляделся. Вроде бы, все тихо.
И Арчи стал писать.
«Нашедшему это. Международный код – 8-095, номер телефона – 776-91-27. Наберите этот номер в любое время дня или ночи, и произнесите всего одно слово – «Шериф». После чего назовите номер своего счета либо адрес для почтового перевода. Вознаграждение вас не разочарует.»
Поскольку код Арчи указал московский, записку он написал по-русски – в конце концов, Средняя Азия почти повально пользуется русским, потому что на северо-востоке – Россия, а на северо-западе – Сибирь, без связей с которыми никуда… А значит – практически любой, кто подберет весточку, сумеет ее и прочесть и понять.
Свернув пластик в тугой цилиндрик, Арчи втиснул его в бережно хранимый флакончик из-под соуса, а сам флакончик спрятал в плавки. Самостоятельно соваться в воду и светиться в углу, где располагался отток, он не решился.
Вскоре пришла Ядвига; зрелище было еще то. В весьма скудном купальнике, темных очках, кепке и с автоматом на плече. За несколько дней она даже успела слегка загореть.
– Валяешься? – спросила она, опуская автомат на землю.
Арчи машинально отметил: автомат она кладет так, чтобы между оружием и Арчи оказалась она сама. Ядвига всегда оставалась профессионалкой.
– А где Архипа? – лениво поинтересовался Арчи. – То ни на шаг не отходил, то вовсе его не видно.
– А он в тебя поверил, – сообщила Ядвига и сладко потянулась – было чем полюбоваться. Скорее всего, для этого Ядвига и потягивалась: чтоб полюбовались. От ворот, из тенька, на нее голодно пялились охранники дежурной смены. – Ты в Ашгабате сто раз сбежать мог. Но не сбежал. Значит, нечего тебя караулить. Если сильно хочешь – сбежишь все равно. Но скорее всего никуда ты не собираешься.
Арчи вздохнул.
«А не очередная ли это проверка? – размышлял он. – С «Чирс» улизнуть невозможно, охрана меня даже к периметру не подпустит. В Ашгабате, действительно, был шанс, но куда бы я подался в Ашгабате? Города не знаю, без денег, без прикрытия… Меня бы вычислили в момент.»
В общем, Арчи похвалил себя за то, что не стал раньше времени дергаться.
– Ну, что? Опять на дальность? – предложила Ядвига, заходя в воду по щиколотки.
– Размяться сначала надо, – Арчи встал и покосился на свое купальное одеяние – флакончик едва заметно выпирал. Но если не присматриваться, можно было решить, что Арчи просто слишком пристально таращился на Ядвигу.
– Тогда начнем, – Ядвига зашла по колено и бесшумно нырнула.
Арчи тоже обычно далеко не забредал, плюхался сразу. А теперь сам бог велел поскорее прятаться под воду.
Для начала он поплавал, потом немного понырял, побрызгал из озорства на Ядвигу и, удирая, отступил к нужному углу. Ядвига преследовать его поленилась; Арчи нырнул, вынул флакончик, в два гребка подобрался к решетке и пропихнул его в одну из ячеек. Флакончик мелькнул в уходящем потоке воды, и пропал.
«Ну, – подумал Арчи, – осталось только молиться, чтобы он не застрял где-нибудь под землей, в трубопроводе…»
Энергично работая руками и ногами он отплыл в сторону и вынырнул.
– Попался? – довольно сказала Ядвига, и на Арчи обрушилось настоящее цунами.
Снова погружаясь под воду, Арчи рассеянно отметил: «Дня три понадобится. Не меньше.»
* * *Семнадцать дней назад Кейлу исполнилось целых четыре года. Он был обычным щеном морфемы кавказский овчар, толстеньким, с непропорционально большими ступнями и ладонями, жизнерадостным и любопытным. Еще не успевшим нагулять обычную для кавказов мрачную сосредоточенность.
Он любил болтаться в арыке, запускать самодельные кораблики из листьев тутовника и бежать, бежать вдоль по улице Верхнего Багира, глядя как течение увлекает листик-кораблик в неведомые дали, высвобождать кораблик из коварных и неожиданных запруд, а когда арык вольется в широкий рукав, ведущий к руслу оросительной системы, проводить кораблик взглядом и обязательно помахать ему рукой на прощанье.
Сегодня он посадил в кораблик двух здоровых муравьев, которые все время так и норовили впиться в руку острыми, как иголочки, жвалами. Течение в арыке то убыстрялось, то замедлялось, словно кто-то неведомый и огромный там, откуда текла вода, то отвинчивал, то прикрывал волшебный кран. Кораблик резво скользил по поверхности, огибая препятствия в виде камней и кучек мусора. Моряки-муравьи озабоченно бегали по зеленой палубе.
Кейл вприпрыжку бежал вдоль арыка; из одежды на нем были только шорты, панамка и стоптанные пыльные сандалии – солнце успело так затемнить его кожу, что ни о каких ожогах и речи быть не могло. Который день он вот так проводил на туркменской жаре, коротая время пока родители трудятся в багирской фактории.
Ярко-оранжевый цилиндрик Кейл заметил только тогда, когда в сие неожиданное препятствие уперся кораблик с муравьями. Заметил и удивился – надо же, эдакое сокровище валяется прямо на виду и никто его до сих пор не умыкнул!
Очередной волной цилиндрик сняло с мели и протащило на метр-другой вперед. Кораблик тоже высвободился из плена и умчался вперед на гребне потока. Но теперь внимание Кейла было приковано к цилиндрику.
Дождавшись пока цилиндрик снова сядет на мель, Кейл обстоятельно и неторопливо выловил его из воды загодя подобранной веткой. Взял в руки – цилиндрик был скользкий и прохладный, как вода в арыке.
«Если это крышечка, – подумал Кейл, изучая добычу – из него получится замечательная подводная лодка!»
Несколько минут у Кейла ушло на то, чтобы справиться с плотно насаженной крышкой. Но Кейл справился.
В цилиндрике обнаружился плотный, свернутый в трубочку лист, испещренный буковками. Если бы Кейл умел читать, он попробовал бы прочесть что там написано, но Кейл читать не умел. Поэтому он решил показать этот листик отцу когда тот придет. И сунул в карман шортов. До срока.
В цилиндрик-подводную лодку влезло много-много муравьев: десять, а то и больше. Кейл увлекся приключениями оранжевой лодки – ее приходилось чаще вызволять из запруд. И о листке пластика в собственном кармане вскоре начисто забыл.
