Рик Риордан - Дом Аида
Даже на вершине каньона жар едва можно было терпеть. Холод реки Кокитос так и не покинул костей Аннабет, теперь же ее лицо горело, как после солнечных ожогов. Каждый вдох требовал все больших усилий, как если бы ее грудь набили пенопластом. Порезы, похоже, кровоточили еще сильнее. Кость в лодыжке, практически зажившая, словно опять сломалась. Девушка успела снять импровизированную шину и теперь горько об этом жалела. Каждый шаг заставлял ее морщиться от боли.
Даже не принимая в расчет ту часть плана, где им предстояло спуститься к огненной реке – в осуществлении чего она искренне сомневалась, – задумка сама по себе казалась совершенно безумной.
– Хм… – Перси осмотрел склон и указал на тоненькую расщелину, бегущую по диагонали от кромки обрыва до дна каньона. – Можно попробовать спуститься там.
Уточнять, что эта попытка могла оказаться самоубийственной, он не стал. Ему даже как-то удалось подпустить в голос оптимизма. Аннабет была благодарна за это, хотя и беспокоилась, не станет ли она причиной его смерти.
Хотя, оставшись здесь, они в любом случае умрут. На их руках уже начали появляться волдыри от ядовитого воздуха Тартара. Вся окружающая среда здесь была не более безопасна, чем зона поражения ядерной бомбы.
Перси первым начал спуск. Ширины расщелины едва хватало, чтобы ухватиться за нее кончиками пальцев. Их руки цеплялись за любую выбоину в гладкой как стекло породе. Каждый раз, когда она опиралась на поврежденную ногу, Аннабет хотелось завопить от боли. Она оторвала рукава от футболки и обмотала тканью раненые ладони, но пальцы все равно скользили и едва слушались.
Несколькими шагами ниже Перси, ухватившись за очередной выступ, глухо спросил:
– Ну и… как называется эта огненная река?
– Флегетон, – ответила Аннабет. – И лучше сосредоточься на спуске.
– Флегетон?
Он весьма бодро продвигался по склону. Они едва преодолели треть пути и были все еще довольно высоко, любой срыв мог закончиться смертью.
– Похоже на соревнование по плевкам бумажными шариками.
– Пожалуйста, не смеши меня, – попросила она.
– Всего лишь пытаюсь поднять тебе настроение.
– Спасибо, – буркнула она, когда ее сломанная нога едва не сорвалась с выступа. – Падая навстречу смерти, я сохраню улыбку на лице.
Они старались удерживать выбранный темп. Глаза Аннабет щипало от пота. Руки дрожали. Но, к ее вящему удивлению, они все же добрались до дна обрыва.
Спрыгнув, она пошатнулась и едва не упала, но Перси успел ее подхватить. Она испугалась, какой горячей на ощупь была его кожа. Все лицо покрыли красные волдыри, так что он напоминал жертву оспы.
Аннабет сама чувствовала себя не лучше. Перед глазами все расплывалось. Горло горело, а живот сжался крепче кулака.
«Нужно спешить», – подумала она.
– Теперь к реке, – сказала она Перси, изо всех сил стараясь стереть из голоса панические нотки. – У нас получится.
Они, оскальзываясь на гладких обсидиановых плитах, направились к огненной реке, обходя огромные валуны и сталагмиты, угрожающие превратить их в решетку, стоит им потерять равновесие. Волны жара от реки шевелили разорванную одежду, но они упрямо продолжали идти вперед, пока не опустились на колени на берегу Флегетона.
– Нам нужно отпить из нее, – сказала Аннабет.
Перси слегка покачивался, глаза были полуоткрыты. У него ушло секунды три на ответ.
– Э-э… отпить огонь?
– Флегетон берет свое начало в царстве Аида и лишь потом попадает в Тартар, – Аннабет едва могла говорить: горло из-за жара и кислотного воздуха сильно распухло. – В нее бросают грешников в качестве наказания, но… в кое-каких источниках ее называют рекой исцеления.
– В кое-каких источниках?
Аннабет сглотнула, стараясь удержать себя в сознании.
– Флегетон сохраняет грешников в целом состоянии, чтобы те могли выдержать пытки в полях наказаний. И я подумала… может, это такой эквивалент Царства Мертвых амброзии и нектара?
Перси поморщился, когда река пахнула ему в лицо пеплом.
– Но это же огонь. Как нам его…
– Вот так. – И Аннабет опустила руки в реку.
Глупо? О да, но девушка понимала: другого выбора не было. Помедли они еще немного, и они потеряют сознание и умрут. Лучше уж попытаться совершить глупость в надежде, что это сработает.
Больно не было. Огонь на ощупь казался холодным, что, скорее всего, означало, что на самом деле он был таким горячим, что просто перегрузил нервные окончания Аннабет. Зачерпнув ладонями жидкое пламя, она – не дав себе передумать – поспешила поднести их ко рту.
Аннабет ожидала ощутить вкус газолина. Но в действительности все оказалось намного хуже. Как-то раз в ресторане Сан-Франциско она заказала индийское блюдо и по глупости попробовала «перец-привидение», разновидность перца-чили. Лишь слегка его надкусив, девушка подумала, что ее дыхательная система сейчас взорвется. Так вот, глоток из реки Флегетон походил на смузи из «перца-привидения». Мозг прожгло жидким пламенем. Всю ротовую полость высушило. Из глаз градом полились слезы, все поры на лице раскрылись от внутреннего жара. Аннабет повалилась на берег, хрипя и сотрясаясь всем телом в рвотных позывах.
– Аннабет! – Перси схватил ее за руки и не дал ей скатиться прямо в реку.
Судороги прошли. Сделав глубокий вдох, она села. Навалилась страшная усталость, тошнота не проходила, но дышать стало определенно легче. Волдыри на руках начали исчезать прямо на глазах.
– Сработало, – прохрипела она. – Перси, пей скорее.
– Я…
Его глаза закатились, и он повалился прямо на нее.
Аннабет торопливо зачерпнула еще огня и, игнорируя боль, вылила его прямо в рот Перси. Но реакции не последовало.
Она повторила попытку, вливая ему в горло целую горсть сжиженного пламени. В этот раз юноша закашлял и захрипел. Аннабет крепко держала его, пока волшебный огонь распространялся по его организму, вызывая дрожь во всем теле. Жар спал. Волдыри прошли. Он сел и чмокнул губами.
– Буа, – вырвалось у него. – Остренько, но жуть как отвратно.
Аннабет слабо засмеялась. С плеч будто камень упал.
– Классная формулировка, коротко и ясно.
– Ты спасла нас.
– Пока, – возразила она. – Основная проблема не решена: мы все еще в Тартаре.
Перси моргнул и оглянулся по сторонам с таким видом, будто до него только сейчас дошло, куда они, собственно, попали.
– Святая Гера. Я и думать не думал… В смысле, не то чтобы я правда об этом всерьез задумывался. Но мне почему-то казалось, что Тартар – это такое пустое пространство, типа бездонной пропасти. А это, оказывается, реальное место.
Аннабет припомнила, что успела разглядеть, пока они падали: серию плато, ведущих все дальше вниз, во мрак.
– Мы почти ничего и не видели, – заметила она. – Это может быть всего лишь прелюдия, вроде как первой остановки на пути в бездну.
– Типа половичка с надписью «Добро пожаловать!», – пробормотал Перси.
Они оба посмотрели вверх, на плывущие в серой дымке кроваво-красные облака. Даже если бы им того захотелось, сил на то, чтобы взобраться назад по склону, у них не осталось. Так что выбирать приходилось из двух вариантов: идти по берегу либо по, либо против течения Флегетона.
– Мы выберемся отсюда, – сказал Перси, – через Врата смерти.
Аннабет вздрогнула. Ей вспомнились слова Перси перед тем, как они упали в Тартар. Он заставил Нико ди Анджело пообещать, что они отправятся на «Арго-II» в Эпир, к той стороне Врат, что находится в мире смертных.
«Увидимся там», – сказал Перси.
Эта затея казалась еще безумнее, чем проглотить огонь. Как они смогут добраться до Врат смерти через весь Тартар? В этом отравленном месте они едва смогут преодолеть и сотню ярдов, прежде чем погибнут.
– Мы обязаны, – продолжил Перси. – Не только ради нас самих. Ради всех, кто нам дорог. Врата должны быть закрыты с обеих сторон, иначе монстры продолжат через них проходить. Слуги Геи заполонят мир.
Аннабет понимала, что он прав. И все же… Любая попытка хотя бы набросать приблизительный план действий – и мозги начинали отказывать. Они понятия не имели, где находятся Врата. Сколько уйдет времени, чтобы добраться до них, а вдруг здесь, а Тартаре, время течет не так, как в мире смертных? Как они смогут скоординироваться с друзьями? А ведь Нико упомянул, что Врата со стороны Тартара охраняет целый легион сильнейших монстров Геи. Аннабет и Перси никак не могли пойти на них в лобовую атаку.
Но девушка решила обо всем этом умолчать. И так было ясно, что шансы невелики. Кроме того, во время барахтанья в реке Кокитос Аннабет успела наслушаться стонов и всхлипываний на всю оставшуюся жизнь и пообещала, что больше никто не услышит от нее ни единой жалобы.
– Что ж, – она глубоко вздохнула, радуясь хотя бы тому, что легкие перестали болеть. – Если мы будем держаться реки, то по крайней мере сможем регулярно исцеляться. Думаю, если пойти вниз по течению…
