Дилвиш Проклятый - Желязны Роджер Джозеф
«Ты можешь рассчитывать на это, несмотря на то, что происходит.»
«Из уважения к моему положению, конечно. Он не был чужим при дворе Джандара.»
«Так это, или нет, но в этом было что-то более личное, чем я предполагал.»
Она напряглась. Потом рассмеялась.
«Нет, в это я не могу поверить. Джеллерак? В нем всегда было что-то почти монашеское. Его интересовали только его Знания.»
«Он мог призвать назад любого из твоего прославленного рода, чтобы говорить со мной.»
«Верно.»
«Предмет его страсти — это власть и господство над людскими душами. Но все-таки есть две человеческие привязанности, от которых он не смог полностью освободиться, это некоторое чувство братства по отношению к жрицам Бабригора и влечение к тебе. Ты всегда была для него недосягаемой королевой и жрицей.»
«Значит, он умело это скрывал.»
«Но не от Туалуа, ибо я видел его сердце и все то, что в нем было, даже такое, о чем он сам не подозревал. Но есть причина, по которой я говорю тебе сейчас это. Моя воля слабеет, и я хочу позаботиться о самом себе, пока я ее полностью не лишился. Пока мы здесь разговаривали, я заглянул в будущее. Впереди есть темное пятно, за которое я не могу проникнуть взором. Мне кажется, что он имеет к нему какое-то отношение. Я было собрался отправить тебя в то место, что я приготовил, ради твоей безопасности.»
Ее мысли вернулись к человеку в цепях.
«Я не соглашусь», — заявила она.
«Это я тоже увидел. Именно поэтому я заговорил о том хрупком человеческом чувстве, которое испытывает к тебе чародей. В лучшем случае, это зыбкая опора, ведь даже он сам лишь смутно осознает это чувство и не до конца понимает. Предупреждаю, что ты не должна полагаться на него, хотя то, что ты знаешь об этом, может каким-то образом помочь тебе в трудный час.»
Она обняла «щупальце».
«Туалуа! Туалуа! Может быть, ты сильнее, чем тебе кажется. Неужели ты не можешь вступить в борьбу с темной силой и одолеть ее?» Она еще не договорила, а атмосфера вокруг нее уже сгустилась и стала мрачной.
«Такое», — наконец ответил Туалуа, — «как мне кажется, не суждено мне подобным. Я пытаюсь бороться и буду продолжать эти попытки. Но боюсь, что мои усилия приведут к противоположному результату.»
«Не сдавайся. Продержись, сколько сможешь. Обратись к подобным тебе Старейшим Богам, если потребуется их помощь!»
Что-то похожее на смех покатилось под сводами зала.
«Мои прославленные предшественники давно покинули эту плоскость, которой я ограничен. Они не услышат меня в своих высоких сферах. Нет, мы должны готовиться к испытаниям, и я снова должен заняться человеческими делами, потому что оказалось, что они тесно переплетены с моими собственными. Послушай теперь то, что я скажу, ибо я чувствую, как безумие снова начинает овладевать мной…»
От воды в его выложенном яркой плиткой бассейне валил пар, и Холран погрузился в нее по самые плечи, а в воздухе плавал экзотический аромат иноземных благовоний. У него было худое и вытянутое лицо и темные глаза, сейчас наполовину прикрытые, обычно метавшие по сторонам проницательные и выразительные взгляды. Даже когда он отдыхал, его рот изгибался в слегка зловещей улыбке. Он немного наклонился вперед, а одна из его фавориток, опустившись позади на колени, массировала под водой его плечи. Другая подала ему прохладительный напиток в изогнутом и покрытом резьбой клыке какого-то давно вымершего хищника. Он отпил из него и вернул клык, пробежав кончиками пальцев по руке взявшей его девушки.
Когда кристалл вызвал его, он тихонько выругался, взъерошил рукой густую и жесткую копну своих русых волос, сбросил с плеч руки ублажавшей его девушки и повернулся к огромному глобусу, установленному им в стене и обложенному вокруг мозаикой из изящных изразцов так, что получился огромный глаз. Он сосредоточил свое внимание и в зрачке появилось изображение Мелиаша.
— Извини, что беспокою тебя, — заговорил Мелиаш.
— Это случается, особенно когда являешься самым молодым членом Совета. К тому же, это неплохо, полагаю я, если хочешь чего-нибудь добиться. Эти одряхлевшие незапеленутые мумии способны целую вечность решать, стоит ли им помочиться. Кто-то должен время от времени подбрасывать перца им под хвосты, и это выпало на мою долю. Как дела в Сангарисе? Я…
— В Кэннейсе.
— Да, Кэннейс. Знаешь, я ведь действительно завидую тебе, потому что ты занимаешься живой, конкретной работой. Вся эта административная чепуха… что же, от этого никуда не денешься.
Внезапно он замолчал, и на лице его появилась улыбка.
— Да, — сказал Мелиаш. — Здесь недавно произошли некоторые изменения, и я полагаю, что Совет должен узнать об этом. Кроме того, мы раздобыли кое-какую весьма интересную информацию. В общем и целом, мне кажется, что, наконец, пришло время, когда Совет должен принять меры, имеющее непосредственное отношение к Джел…
— Тише! Тише! — Холран вскочил на ноги и протянул вперед руку ладонью вверх, а массажистка поспешила накинуть халат на его плечи.
— Мне иногда сдается, что эфир тоже имеет уши, как и все прочее. Позволь мне перейти к другому кристаллу. Он защищен такими чарами, что ты даже не поверишь. Я тут же вызову тебя снова.
Он махнул рукой, и Мелиаш исчез.
Холран выбрался из бассейна и сунул ноги в сандалии. Выйдя из грота, он пошел по ведущему вниз туннелю, поднеся два пальца ко рту и насвистывая что-то пронзительно и громко. За длинными полосами, выложенными из белого камня в стенах туннеля по обе стороны, замерцал тусклый свет.
Улыбаясь, он повернул за угол и вошел в расположенную буквой L комнату, вырубленную в каменистой породе на двух уровнях. Он щелкнул пальцами, и впереди в нише загорелись дрова, дым от них потянулся к неровной трещине, прикрытой оранжевыми сталактитами, с которых свисали длинные цепочки резных фигурок, посылавших мощные эротические импульсы, расходившиеся по спирали, на высоких подставках вспыхнули толстые свечи, осветившие аккуратное, но тесно заставленное помещение, в котором были собраны почти все разновидности магических предметов, используемых более чем тридцатью народностями и племенами, все видимые свободные места на полу были разрисованы колдовской символикой.
Он сразу же направился к висевшей слева от него полке, взял маленькую шкатулку из лимонного дерева и отнес ее на подставку, стоявшую в углу возле огня. По покрытому геометрическими узорами ковру он пододвинул к себе ногой низенькую скамейку, на которую была наброшена серая меховая шкура. Открыв шкатулку, он извлек из нее дымчатый, почти черный кристалл и положил его в углубление на подставке. Потом он опустился на скамейку, сделал глубокий вдох, выдохнул и произнес только одно слово:
— Мелиаш!
Кристалл сделался чуть более светлым, и в нем появился смутный силуэт Мелиаша.
— Ну как? — спросил он у этого силуэта.
— Слышно так, словно ты очень далеко, — последовал писклявый ответ.
— Ничего не поделаешь. Защитные чары сжимаются вокруг нас, словно кредиторы на похоронах. Но ты можешь говорить откровенно. С чего это тебе захотелось, чтобы Совет сделал что-нибудь с Джеллераком?
— Я убежден, что сегодня утром он прошел этой дорогой в чужом обличье и что он сейчас пытается проникнуть в Замок.
— Ну, парень, ты даешь! Это его Замок. Если возвращение к себе домой, это самое скверное, что он замышляет, то я не вижу, в чем…
— Ты не понимаешь! Сейчас он слабее, чем когда-либо на памяти нынешнего поколения. Не сомневаюсь, что он пытается пробраться туда, чтобы припасть к одному из своих главнейших источников Силы и обновиться. И сама вероятность того, что ему это удастся, не сулит нам ничего хорошего, в особенности, если на Туалуа накатил один из очередных припадков безумия, которым подвержены подобные ему. И я думаю, что так оно и есть. Потом…
Холран махнул рукой.
— Подожди. Все это очень интересно, но я не понимаю, к чему ты клонишь. Даже ослабевший, он остается грозным противником. Ведь были же всевозможные тайные исследования, гадания и прорицания, определившие последствия столкновения с ним.
