Бекка Фитцпатрик - Забвение
– Хэнк сейчас с моей мамой? С ней все хорошо? Мне можно увидеть ее? Она знает об аварии?
– Ваша мама очень быстро восстанавливается, – заверил меня врач. – Она все еще в отделении интенсивной терапии, туда не пускают посетителей, но к утру ее уже переведут в обычную палату. Тогда вы сможете приехать и навестить ее.
Он наклонился чуть ближе и как бы заговорщически прошептал:
– Между нами, если бы не строгий запрет, я бы позволил вам ее увидеть. Она получила довольно неприятное сотрясение мозга с частичной амнезией, но думаю, все обойдется. – Он коснулся моей щеки. – Удача сопутствует вашей семье.
– Удача… – повторила я за ним, засыпая.
Но у меня было тревожное ощущение, что ничего общего с удачей наше с ней выздоровление не имело.
Равно как и те несчастные случаи, что с нами приключились.
Глава 26
Когда доктор Хьюлетт разрешил мне вернуться домой, я спустилась на лифте в холл, набирая по дороге номер Ви. Доехать мне было не на чем, и я надеялась, что, несмотря на поздний час, ее мама разрешит ей помочь попавшей в беду подруге.
Лифт остановился, дверцы плавно разъехались в стороны, и я уронила телефон себе под ноги.
– Привет, Нора. – Хэнк стоял прямо передо мной.
Мне понадобилось не меньше трех секунд, чтобы обрести способность говорить.
– Вы наверх? – спросила я, надеясь, что голос звучит спокойно.
– Нет, вообще-то я искал тебя.
– Я тороплюсь, – произнесла я извиняющимся тоном, подбирая с пола телефон.
– Я подумал, что нужно подвезти тебя домой. Один из моих ребят подогнал мне прокатную машину из салона.
– Спасибо, но я уже позвонила подруге.
Его улыбка была пластиковой.
– Ну хотя бы разреши проводить тебя до выхода.
– Мне еще надо сначала в туалет, – попыталась увильнуть я. – Пожалуйста, не ждите меня. Я в порядке, серьезно. А Марси, я уверена, не терпится увидеть вас.
– Твоя мама хотела бы, чтобы я своими глазами убедился, что ты дома и в безопасности.
Глаза у него были красные и воспаленные, он вообще выглядел крайне усталым и измученным, но я ни минуты не сомневалась, что это вовсе не входит в роль безутешного бойфренда. Доктор Хьюлетт мог сколько угодно врать, что Хэнк приехал в больницу без единой царапины, но я-то знала правду. В этой аварии он пострадал куда сильнее, чем я. И даже куда сильнее, чем вообще можно было пострадать в этой аварии.
Его лицо было похоже на взорвавшийся мясной фарш, когда я видела его перед тем, как окончательно потеряла сознание, и хотя нефилимская кровь исцелила его почти мгновенно, я знала, что с ним произошло что-то еще. Он мог отрицать это сколько угодно, но тогда, когда я смотрела на него мутным взглядом перед обмороком, он был в таком состоянии, будто побывал в клетке с разъяренными тиграми.
Он был сейчас таким усталым и измученным потому, что ему пришлось сражаться с падшими ангелами. По крайней мере, это была моя рабочая версия. Я перематывала в голове случившееся, и это было единственное объяснение, которое имело смысл. «Проклятые падшие ангелы!» – разве не эти слова процедил Хэнк за несколько секунд до аварии? Он явно не планировал столкновения с ними… Тогда что он планировал?
Внутри у меня росло и клокотало ужасное подозрение. Оно возникло у меня почти сразу, еще тогда, когда Хэнк только появился в школе, и с того момента не покидало меня ни на секунду. А что, если именно Хэнк срежиссировал все события, которые произошли в течение дня? Мог он столкнуть мою маму с лестницы? Доктор Хьюлетт сказал, что у нее частичная амнезия, и это вполне мог устроить Хэнк, чтобы заставить ее забыть правду. А потом он забрал меня из школы… но зачем? Что я упускаю?
– Я чувствую запах горящей резины, – сказал Хэнк. – Ты слишком напряженно думаешь о чем-то.
Его голос вернул меня к реальности. Я уставилась на него в упор, изо всех сил пытаясь распознать его мотивы по выражению его лица. И вдруг поняла, что он точно так же в упор смотрит на меня. Его взгляд был таким пристальным, почти гипнотизирующим.
Что бы я там себе ни думала, теперь все мои размышления разом куда-то уплыли. Мое сознание будто опрокинулось, мысли рассредоточились, я даже не могла вспомнить, что именно я обдумывала. И чем напряженнее я пыталась вспомнить, тем сильнее погружалась в эту вязкую трясину и туман.
Мой мозг как будто вдруг оказался в коконе, который не давал думать. Путаное сознание и ощущение, что ты не можешь контролировать свои собственные мысли.
– Твоя подруга согласилась подвезти тебя, Нора? – спросил Хэнк, все так же не сводя с меня своего пронизывающего насквозь взгляда.
Где-то очень глубоко я понимала, что нельзя говорить Хэнку правду. Знала, что должна сказать ему, будто Ви уже едет за мной. Но разве есть у меня причины лгать ему?
– Я позвонила Ви, но она не отвечает, – призналась я.
– Я буду рад подбросить тебя домой, Нора.
Я кивнула:
– Да, спасибо.
У меня в голове все перемешалось, и я ничего не могла с этим поделать. Я шла по коридору за Хэнком, руки у меня застыли от холода и дрожали. Почему я дрожу? Со стороны Хэнка очень любезно предложить подбросить меня до дома. А еще он заботится о маме. Вон как волнуется, готов из кожи вон вылезти… так ведь?
Дорога до дома была совершенно обычной, и выйдя из машины, Хэнк направился за мной в дом.
Я остановилась в дверях:
– Что это вы делаете?
– Твоя мама хотела бы, чтобы я присматривал за тобой сегодня вечером.
– Вы что, собираетесь остаться здесь на ночь?!
Руки у меня опять задрожали, и даже своими напрочь забитыми ватой мозгами я понимала, что надо найти способ выставить его. Позволить ему ночевать здесь – не самая лучшая идея. Но как заставить его убраться? Он сильнее. И даже если я смогу вытолкать его, мама недавно дала ему ключи от дома, и он спокойно может вернуться в любой момент.
– Ты выстудишь весь дом, – сказал Хэнк и мягко убрал мои руки от двери. – Позволь мне помочь.
«Все правильно». У меня на лице даже появилась дурацкая улыбка. Он хочет помочь.
Хэнк бросил ключи на стол и опустился на диван, забросив ноги на пуфик, и кивнул на подушки рядом с собой:
– Не хочешь расслабиться под какое-нибудь шоу?
– Я устала, – произнесла я, обхватывая себя руками и пытаясь таким образом остановить дрожь.
– У тебя был длинный день. Сон – лучшее лекарство. То, что доктор прописал.
Я все брела в этом вязком, давящем облаке, которое душило меня и не давало работать моему мозгу, – казалось, этой тягучей тьме не будет конца.
– Хэнк, – я все-таки смогла придать голосу язвительность, – а на самом деле, зачем вам сегодня оставаться здесь?
– У тебя определенно испуганный вид, Нора, – хмыкнул он. – Будь хорошей девочкой и иди спать. Я не собираюсь душить тебя во сне подушкой.
В своей комнате я быстро подтащила к двери комод, надежно заблокировав дверь. Понятия не имею, зачем я это сделала – у меня ведь не было причин бояться Хэнка. Он всего лишь пытается сдержать обещание, данное моей маме. Он всего лишь хочет помочь мне. Если он постучит, я оттащу комод в сторону и открою дверь.
И все же…
Я забралась в постель и закрыла глаза. Теперь я чувствовала, насколько устала, и все еще дрожала. Уж не простудилась ли я. Чувствуя, что соскальзываю в сон, я не сопротивлялась. Краски и силуэты расплывались перед глазами. Я все глубже соскальзывала в собственное подсознание. Хэнк прав – это был долгий день. Мне нужно поспать.
Только оказавшись на пороге студии Патча, я начала осознавать, что что-то со мной было не так. Сейчас туман в мозгу рассеялся, и я наконец-то поняла, что это Хэнк воздействовал на меня и подчинял своей воле. Распахнув входную дверь, я ворвалась в студию Патча, выкрикивая его имя.
Он сидел, ссутулившись, на кухне на стуле у барной стойки. Один взгляд на меня, и он сорвался с места и бросился навстречу.
– Нора?! Как ты сюда попала? Ты у меня в голове! – удивленно воскликнул он. – Ты спишь? – Он внимательно изучал мое лицо в поисках ответа.
– Я не знаю. Наверное. Я легла спать, чувствуя, что мне очень нужно поговорить с тобой… и вот я здесь. А ты спишь?
Он покачал головой:
– Нет, я бодрствую, но ты каким-то образом заслоняешь мне реальность. Я не знаю, как ты это делаешь, только очень сильные нефилимы и падшие ангелы способны на такое.
– Случилось ужасное! – я бросилась к нему в объятия, все еще безуспешно пытаясь справиться с дрожью. – Сначала моя мама упала с лестницы, а потом мы ехали с Хэнком к ней в больницу и попали в аварию. И перед тем, как я потеряла сознание, мне показалось, будто Хэнк сказал, что в той, другой, машине было полно падших ангелов. Хэнк привез меня из больницы домой, я просила его уйти, но он не собирается уходить!
В глазах Патча блеснула тревога.
– Постой. Хэнк сейчас в вашем доме? Один на один с тобой?
Я кивнула.
– Просыпайся. Я сейчас приду к тебе.
