Терри Пратчетт - Незримые Академики
Натт улыбнулся, глядя на собеседников, и продолжал:
– Знаете, ведь это одна из самых простых игр. Она знакома каждому мальчишке… и в то же время футбол требует сверхчеловеческих способностей. – Натт ненадолго задумался и добавил: – Или недочеловеческих. Во всяком случае, активной сублимации эго, что переносит нас в области метафизики. Так просто – и одновременно так сложно. Не чудесно ли это? Я просто в восторге!
Тишина вокруг была не зловещей, а обалделой. Наконец Ринсвинд произнес:
– Э… мистер Натт… мне показалось, вы сказали, что нам нужно всего лишь загнать мяч между двумя шляпами, положенными на пол.
– Профессор Ринсвинд, вы хорошо бегаете, но не извлекаете из этого никакой пользы. Профессор Макарона, вы пытаетесь забить гол, как только видите мяч, и не обращаете внимания больше ни на что. Доктор Икс, вы постоянно жульничаете и прибегаете к нечестным приемам…
– Прошу прощения, но у меня перстень с черепом, – перебил Икс. – Согласно университетскому статуту, я обязан нарушать правила.
– В оговоренных пределах, – быстро ввернул Думминг.
– Слугобраз Шноббс (не родственник), у вас чрезвычайно сильный удар, – продолжал Натт, – но вам как будто безразлично, куда полетит мяч после того, как вы по нему ударите. У всех есть достоинства и недостатки, и вполне возможно пользоваться тем и другим. Разумеется, в том случае, если вы хотите победить. Прямо сейчас хорошим упражнением было бы раздобыть побольше мячей и поучиться их контролировать. Если вы будете бежать, гоня мяч перед собой, противник отберет его у вас. Научитесь придерживать мяч возле себя. Все вы смотрите под ноги, чтобы убедиться, что вы его не потеряли. Господа, если вам необходимо убеждаться в этом, значит, мяча рядом уже нет или не будет в следующую секунду. А теперь прошу прощения, но у нас с мистером Тревом будут неприятности, если мы не поднимем люстру поскорее.
Чары спали.
– Что? – переспросил Думминг. – Что?! Нет, останьтесь, мистер Натт!
Натт немедленно сгорбился и уставился на свои неуклюжие башмаки.
– Прошу прощения, если я каким-то образом вышел за рамки. Я всего лишь хотел быть полезным.
– Полезным? – уточнил Думминг, глядя на Трева, словно тот обладал картой неизведанных территорий.
– Он, типа, всегда так разговаривает, – подтвердил тот. – Натт ниче плохого не сделал, и не надо на него орать. Он дело говорит! Нечего цепляться к нему только за то, что он маленький и странный.
«Совсем недавно Натт казался намного выше, – подумал Думминг. – Он действительно всего лишь пригнулся?»
– Я на него не орал, – ответил он. – Я просто хочу знать, что он делает в свечном подвале. То есть… я знаю, что именно, но… почему?..
– Кому-то ведь нужно оплавлять свечи, сэр, – ответил слугобраз Шноббс (не родственник). – И, я вам скажу, в последнее время они особенно удавались. Я частенько думаю, когда иду вечером по коридору…
– Ох, боги, да он же эрудит! Он полон знаний! Он интеллектуал! – воскликнул Думминг.
– Хотите сказать, он слишком умен, чтобы быть стекальщиком? – поинтересовался слугобраз, и его глаза воинственно сверкнули. – Но кому нужны глупые стекальщики? Тогда и свечи будут безобразные.
– Я просто имел в виду, что…
– Безобразные свечи и пятна воска, – твердо закончил слугобраз.
– Но вы должны признать, что это очень странно…
«Возможно, все желают его смерти».
Думминг замолчал, когда перед ним раскрылась бездна памяти.
– Я не понимаю… этого не может быть.
– Сэр?
Он понял, что все игроки уставились на него.
Чудакулли отказался рассказывать, и переполненный мозг Тупса утвердился в мысли о том, что Натт по какой-то причине в бегах. Ничего странного он в этом не нашел. Время от времени очередной новичок-волшебник, работающий в каком-нибудь маленьком городке, понимал, что настало время пройти курсы повышения квалификации в безопасных и гостеприимных стенах университета (в надежде, что его ошибку тем временем исправят, забудут, уничтожат, поймают и посадят в бутылку и так далее). В университете всегда имелись чужаки, которые по загадочным причинам получали здесь убежище. В сфере волшебства проблемы бывают или очень простыми – и они разрешаются, когда кто-то перестает дышать, – или очень запутанными, как клубок пряжи в комнате с тремя шустрыми котятами.
Но Натт… Какое преступление он мог совершить? Надлежало помнить, что сам Чудакулли разрешил ему прийти сюда, тем самым поставив Думминга в непростое положение. А значит, самым разумным было двигаться прежним курсом…
– Я считаю, что у мистера Натта здравые идеи, – осторожно сказал Думминг. – Пускай продолжает. Говорите же, мистер Натт.
Видеть, как Натт поднимает голову, было все равно что наблюдать за восходом солнца, притом очень нерешительного, которое боится, что в любую секунду боги могут низвергнуть его обратно во тьму, и ждет заверения, что этого не случится.
– Я вам полезен?
– Ну… – начал Думминг и увидел, что Трев лихорадочно закивал.
– Э… да, похоже на то, мистер Натт. Но я удивлен, что вы ухватили суть за столь короткое время.
– У меня хорошо развита способность к ситуативному распознаванию образов.
– Правда? О. Хорошо. Продолжайте же.
– Прошу прощения, можно мне, с вашего позволения, задать вопрос?
«Похож на мешок старого тряпья, а говорит как престарелый богослов», – подумал Думминг.
– Задавайте, мистер Натт.
– Можно мне остаться в свечном подвале?
– Что? Вы этого хотите?
– Да. Если вы не против. На самом деле я очень люблю оплавлять свечи, и времени уходит совсем немного.
Думминг взглянул на Трева, который пожал плечами, скорчил рожу и кивнул.
– Но я попрошу об одной услуге, – продолжал Натт.
– Я так и думал, – сказал Думминг, – но, к сожалению, бюджет в текущем семестре…
– Нет-нет, мне не нужны деньги, – перебил Натт. – Я все равно их не трачу. Я хочу, чтобы мистера Трева взяли в команду. Он очень скромный, но, знаете, он проделывает ногами удивительные штуки. Если он выйдет на поле, вы ни за что не потерпите поражения.
– Нет-нет! – воскликнул Трев, пятясь и махая руками. – Только не я! Я не играю в футбол, я просто пинаю жестянки!
– Я всегда думал, что именно так футбол и возник, – сказал Думминг, которому в детстве не разрешали играть на улице.
– А я думал, это когда в старину победители пинали головы убитых врагов, – произнес слугобраз Шноббс (не родственник).
Кто-то кашлянул.
– Весьма маловероятно, с моей точки зрения, – сказал доктор Икс. – Если только не положить голову в мешок или не скрепить металлической скобой, да и то будут некоторые проблемы, потому что человеческая голова весит фунтов десять – об нее ноги отобьешь. Если извлечь мозг, то, разумеется, станет проще, главное – не забыть подвязать челюсть, если вам не нужны чужие зубы в пятке. Если кто-нибудь захочет поэкспериментировать, у меня в леднике лежит несколько голов. Просто удивительно, но до сих пор находятся те, кто завещает свои тела некромантам. Люди такие странные…
И тут глава отдела посмертных связей понял, что публика ему отнюдь не сочувствует.
– И не надо так на меня смотреть, – буркнул он. – Не забывайте про перстень с черепом. Я просто обязан знать все эти гадости.
Думминг вежливо кашлянул.
– Э… мистер Навроде, если не ошибаюсь? Ваш коллега очень высокого о вас мнения. Не хотите ли присоединиться к нам?
– Прости, шеф, но я пообещал моей старушке, что никогда не буду играть в футбол. Не хочу заработать дырку в башке.
– Трев Навроде? – воскликнул слугобраз Шноббс (не родственник). – Так ты сын Дэйва Навроде? Того самого, который…
– Забил четыре гола, да, да, да, – закончил Трев. – А потом умер на мостовой, накрытый чьим-то вонючим пальто, и дождь смыл кровь в канаву. Король футбола, типа того.
– Хотите поговорить, мистер Трев? – предложил Натт.
– Не надо. Не надо! Я в норме. Усек?
– Но у нас совсем не такой футбол, Трев, – примирительно сказал Натт.
– Да, я в курсе. Но я пообещал моей старушке.
– По крайней мере, покажите им, как надо двигаться, мистер Трев, – умоляюще попросил Натт. Он повернулся к игрокам. – Вы бы видели!..
Натт умел подольщаться.
– Ну ладно, если ты после этого заткнешься, – сказал Трев и вытащил из кармана жестянку. Послышался смех.
– Видишь? – пожаловался Трев, обернувшись к Натту. – Они думают, я, типа, шучу.
Натт сложил руки на груди.
– Ну так покажите им класс.
Трев поддел жестянку башмаком, с легкостью забросил ее на одно плечо, перекатил вокруг шеи на другое, побалансировал, скинул на ногу, поддал так, что она закрутилась в воздухе, и снова поймал, заставив вращаться на мыске и слабо позвякивать.
Трев подмигнул Думмингу Тупсу.
– Замри, шеф.
Жестянка взлетела в воздух; когда она устремилась вниз, Трев нанес сокрушительный удар, целясь в Думминга. Те, кто стоял за ним, пригнулись. Жестянка просвистела у него мимо уха, описала круг, на мгновение нарядив магистра традиций в серебряное ожерелье, вернулась обратно и упала в руку Трева, словно пойманная рыбка.
