Кендалл Калпер - Соль и шторм
– Тэйн? – позвала я шепотом, не осмеливаясь пройти дальше порога. Его плечи дрогнули.
– Где ты была? – спросил он бесстрастно, даже холодно. Прежде он так никогда не разговаривал.
– Знаешь, столько всего произошло…
В комнате на полу стояла зажженная свеча. Ее мерцающий огонек едва рассеивал темноту, но даже в полумраке я заметила, как изменилось лицо Тэйна, когда он, наконец, обернулся. Оно стало далеким и чужим, глаза пылали гневом.
– Я не знал, куда ты ушла, – сказал он, качая головой. От его глухого, бесцветного голоса брала оторопь, и я покрылась гусиной кожей. – Я проснулся там, на пляже, тебя не было.
– Прости, – шепнула я. – Я хотела вернуться.
Я потянулась к нему, но он не двинулся с места – просто продолжал смотреть на меня так, словно мы чужие. Я убрала руку и крепко прижала к своей груди, стараясь сдержать мучительный стон. Я никогда не видела его таким. И вообще, он был сам на себя не похож. Неужели проклятье действует? Неужели он причинит мне боль, разобьет сердце?
– Как ты могла меня бросить? – упрекнул он, и внутри меня все сжалось.
– Тэйн, прости, – прошептала я еле слышно. – Я собиралась вернуться. Мне просто нужно было повидаться с бабушкой. Тэйн, она… умерла.
Его брови удивленно взметнулись, но через миг лицо вновь стало равнодушным.
– Больше нет ведьмы Роу. Магия моей семьи… исчезла.
Тэйн посмотрел в окно. Уже совсем стемнело, лишь несколько огней ночного города светилось вдалеке.
– Весь день парни жаловались, что их амулеты не работают, – произнес он. – А кто-то предположил, что это, возможно, из-за смерти ведьмы.
Он повернулся ко мне, такой же неприступный, но затем черты его дрогнули, и холодность растаяла, словно лед. Теперь его лицо выражало беспомощность и муку.
– Эвери, я думал, ты умерла.
Так он просто переживал за меня! Как только я поняла, что ошибалась и Тэйн по-прежнему меня любит, мне стало так легко, словно гора свалилась с плеч! Со смехом я прильнула к нему и нежно обняла.
– Ты бросила меня, – повторил он, уткнувшись лицом в мои волосы. – А обещала, что останешься. Я проснулся, а тебя нет…
Он отстранил меня, взяв за плечи, заглянул в глаза, и я поняла, как ему было больно.
– Не делай так больше.
– Да все со мной нормально, – сказала я, но Тэйн покачал головой.
– Эвери, ты в опасности, – прошептал он. – Только подумай, что произойдет, когда все на острове поймут, что магия больше не работает? Они захотят, чтобы ты сделала для них новые заклинания, а ты не сможешь, сама знаешь. И тогда они разозлятся. Обвинят во всем тебя!
Он крепко меня обнял.
– Ты сможешь им помочь? Может, хоть что-то сумеешь сделать? А твоя мать, она на что-нибудь способна?
У меня вырвался горький смешок.
– Если бы она хотела вернуться к магии и помогать острову, она бы давно это сделала. Единственное, чего она всегда добивалась, – положить конец нашему роду, чтобы не осталось ни одной ведьмы Роу. Так что она будет только счастлива узнать, что магия больше не работает, – нисколько в этом не сомневаюсь.
– Но если островитяне обвинят тебя, неужели она не попытается помочь?
Я перевела дыхание.
– Не думаю, что она захочет иметь со мной дело. Мы… повздорили. Вряд ли я вообще ее увижу когда-нибудь.
– Но она ведь хотела увезти тебя отсюда?
– Теперь сомневаюсь.
Тэйн с силой стиснул мои руки.
– Она не может тебя увезти, но и здесь оставаться небезопасно. Ты должна поехать со мной!
– Тэйн, – я качнула головой. – Мне теперь повсюду грозит беда. Ты же помнишь: меня скоро убьют.
Он улыбнулся, провел рукой по моей щеке, заправил прядь волос за ухо.
– А может, и нет, – промолвил тихо. – У меня был еще один сон.
– Сон?
Он кивнул.
– Я уверен, он означает что-то важное. У меня никогда не возникало такого ощущения, даже тогда, когда снилась семья. Но в этом видении наверняка есть ответ, я знаю, я это чувствую. И… думаю, он касается тебя.
Я отступила в изумлении.
– Расскажи!
Он перевел дух и начал:
– Я вернулся на свой остров. Была ночь. Две птицы подлетели и уселись мне на плечи. Я их узнал – они принадлежали моей младшей сестры.
И тотчас закружился, потянул за собой легкий вихрь магии. Я почувствовала, как у меня закололо кончики пальцев. Все внутри перевернулось, но я постаралась казаться спокойной.
– Я шел вдоль пляжа, птицы сидели у меня на плечах, – продолжал Тэйн. – Вдруг на моем пути возникла какая-то тень. Она становилась все больше и больше, пока не превратилась в человека с ножом в руке. Он напал на меня, я увернулся, и его нож вонзился в одну из птиц. Она издала крик и замертво упала на землю. Человек бросился прочь, я – за ним. Та птица, что осталась на плече, напевала мне в ухо. Он внезапно остановился, обернулся и снова напал. Но я не двигался и позволил ударить себя ножом. Последнее, что я видел: птица взлетела и стала клевать его лицо. Человек снова превратился в тень и пропал. А затем я проснулся.
Я стиснула зубы до скрипа, сжала кулаки так, что ногти впились в ладони, пытаясь скрыть потрясение. Невероятно, невозможно! Я никогда не сталкивалась с тем, что таилось в его сне.
– Ну? – поинтересовался Тэйн.
– Расскажи еще раз, – попросила я, и он повторил почти слово в слово.
Все та же странная, невероятная картина… В замешательстве я прикусила губу. Грудь сдавила ледяная рука – не продохнуть. Сразу вспомнилась наша первая встреча с Тэйном, когда я предложила вернуть ему доллар: «Плохой сон. Если не хочешь, можешь не слушать и забрать свои деньги».
– Эвери?
Он даже не подозревал, насколько все ужасно.
– Эвери, что там?
Я вдохнула полной грудью и, глядя в его родное, любимое лицо, соврала:
– Ничего. Ничего особенного.
– Ничего?
На миг он опешил, но затем покачал головой:
– Я… я тебе не верю. Я знаю, сон что-то означает. Он ведь о тебе?
Я крепко сжала губы и ничего не ответила.
– Это… о моей семье? О тех людях, что их убили?
– При чем тут твоя семья? Ты обещал, что не станешь мстить морякам.
– Значит, так оно и есть? – Его глаза сверкнули. – Мой сон о тех, кто погубил мой народ!
– Нет, я же сказала: я ничего не увидела.
Тревога сменилась разочарованием, а затем и злостью, и я, хмуро взглянув на него, напомнила:
– Ты обещал забыть о мести! Ты поклялся, что не будешь тратить на это свою жизнь!
– А ты обещала быть со мной честной, – уголки его губ неприязненно изогнулись. – Но сейчас ты мне врешь. И я это знаю.
– А что, если и так? Что, если твой сон и правда о тех людях? – я сорвалась на крик, вспомнив вдруг о том, какой истощенной, измученной была бабушка в ее последние минуты. Кто-кто, а я-то видела, что месть творит с людьми, и знала, что никакого облегчения она не приносит.
– И что бы ты тогда сделал? Думаешь, тебе стало бы лучше после их убийства? Думаешь, боль ушла бы? А может, наоборот, ты бы еще больше мучился, отняв у них жизнь?
– Кто они? – Он грубо схватил меня за плечи. Его лицо исказилось от гнева. Таким я его никогда не видела. Да я и представить его таким не могла. – Говори!
– Они все мертвы! – закричала я. – Это моряки. Они устроили резню в пьяном угаре, а вскоре после того, как покинули твой остров, их корабль затонул, и все они погибли.
Я вырвалась. Плечи горели от его хватки.
– Если ты собираешься за ними гоняться, имей в виду, тебе придется опуститься на дно океана – кроме трупов и обломков корабля ты ничего не найдешь.
От потрясения его загорелое лицо стало почти пепельным, он сморгнул, но тут же закачал головой так быстро, словно его лихорадило.
– Я тебе не верю! Ты просто не хочешь, чтобы я их нашел, вот и врешь.
– Это правда. Я встретила одного парня в городе, у него была такая же татуировка, как у тебя. Он был на твоем острове и знал тех людей.
Недоверие Тэйна лишь окрепло, он скептично поджал губы.
– Мой народ не делал тату морякам. И ты это знаешь.
– Моряк сказал, что они болели и были в отчаянном положении. Он выторговал тату в обмен на лекарства. А еще он сказал, что твой народ наслал проклятье на тех моряков и они поплатились своей жизнью.
– Первый раз слышу о таком проклятье. – Тэйн по-прежнему не верил. – Почему ты врешь?
– Ты покинул остров совсем ребенком! – крикнула я, мои щеки вспыхнули. – Ты ведь не знаешь, что и как там изменилось, как они защищались?
– Хватит! – Он отвернулся, а когда вновь посмотрел в мою сторону, у меня дыхание перехватило – таким злым и холодным он выглядел, таким непохожим на моего Тэйна.
Я кожей ощущала волны его ярости. Все его мышцы напряглись до предела. Он поднялся, возвышаясь надо мной, точно каменное изваяние. Само воплощение праведного гнева.
– Я должен это знать, – отчеканил он, тщательно подбирая слова. – Даже если ты не хочешь сказать мне правду, даже если ты считаешь, что мне от этого будет только хуже, я вправе знать, кто на самом деле уничтожил мой народ. Ты обещала рассказывать обо всем, что увидишь в моих снах. Любую мелочь. Ты говорила, что доверишь мне самому принимать решения. Я знаю, меня что-то ждет в будущем. И хочу знать что. Даже если это что-то плохое. Неважно. Я хочу это знать.
