Джордж Мартин - Игра престолов. Часть II
Западный рынок представлял собой огромную площадь с утоптанной землей, окруженную хижинами из сырцового кирпича, загонами для животных, белеными зданиями кабаков. Бугры вырастали из почвы подобно спинам поднимающихся на поверхность огромных подземных тварей. Их разинутые черные пасти вели вниз, в прохладные и вместительные хранилища. Сама площадь представляла собой лабиринт из прилавков и кривых проходов, затененных плетеными из травы навесами.
Когда они прибыли, сотня купцов и торговцев разгружала свои товары и расставляла их на прилавки. Но несмотря на это, огромный рынок казался тихим и пустым по сравнению с многолюдными базарами, которые Дэни помнила по Пентосу и другим Вольным городам. Караваны приходили в Ваэс Дотрак с востока и запада не столько для того, чтобы продать что-то дотракийцам, сколько для того, чтобы торговать друг с другом, объяснил ей сир Джорах. Табунщики пропускали их, не чиня препятствий, если гости соблюдали мир священного города, не оскверняли Матерь Гор или Чрево Мира и почитали старух дош кхалина традиционными дарами – солью, серебром и зерном. Дотракийцы не очень-то разбирались в вопросах купли и продажи.
Дэни нравился и странный восточный базар со всеми его загадочными зрелищами, звуками и запахами. Она нередко проводила там целое утро, лакомясь древесными яйцами, пирогами с саранчой, зеленой вермишелью, прислушиваясь к высоким улюлюкающим голосам заклинателей, дивясь на мантикор в серебряных клетках, колоссальных серых слонов и полосатых черно-белых лошадей из Джогос Нхай. Она любила разглядывать и людей: торжественных смуглокожих ашайцев, высоких бледных квартийцев, ясноглазых мужчин из И Ти в шляпах с обезьяньими хвостами, воинственных дев из Байасабхада, Шамирианы и Кайкайнаи с железными кольцами в сосках и рубинами в щеках; даже жутких Призрачных Людей, покрывающих руки, ноги и грудь татуировкой и прятавших лица за масками. Восточный базар был для Дэни местом чудес и магии. Но на Западном рынке пахло домом.
Когда Ирри и Чхики помогли Дэни спуститься из носилок, она принюхалась, узнавая острые запахи чеснока и перца, которые напомнили Дэни о давно ушедших днях, проведенных в переулках Тироша и Мира, и заставили ее с нежностью улыбнуться. За кухонными ароматами угадывались пьяняще-сладкие благовония Лисса. Она увидела рабов с кипами затейливого мирийского кружева и тонкой шерстяной ткани дюжины ярких расцветок. Между прилавков ходили стражники, охранявшие пришедший караван, – в медных шлемах, длинных – до колена – стеганых туниках из желтого хлопка. Пустые ножны болтались на плетеных кожаных поясах. За одним прилавком расположился оружейник, выставивший стальные нагрудники, причудливо украшенные золотом и серебром, и шлемы, выкованные в виде сказочных зверей. Возле него устроилась молодая красавица с изделиями златокузнецов Ланниспорта: кольцами, брошами, гривнами, изысканными медальонами для поясов. Прилавок ее охранял рослый евнух; безмолвный и лысый, одетый в пропотевший бархат, он сурово смотрел на всякого, кто подходил близко. Через проход толстый торговец тканью из И Ти спорил с пентошийцем о цене какой-то зеленой краски, и обезьяний хвост на его шляпе раскачивался взад и вперед, когда он тряс головой.
– В детстве я любила играть на базарах, – сказала Дэни сиру Джораху, пока они шли по тенистому проходу между прилавками. – Там так оживленно: все вокруг кричат или смеются; а сколько удивительных вещей, всегда найдется на что посмотреть! Только у нас редко хватало денег, чтобы что-нибудь купить, кроме колбаски или медовых пальчиков… А в Семи Королевствах пекут такие же медовые пальчики, как в Тироше?
– Это такие пирожные? Не могу вам сказать, принцесса. – Рыцарь поклонился. – Если вы отпустите меня ненадолго, я разыщу капитана и спрошу, есть ли у него для нас письма.
– Очень хорошо. Я сама помогу вам отыскать его.
– Вам нет нужды утруждать себя. – Сир Джорах бросил в сторону нетерпеливый взгляд. – Наслаждайтесь товарами. А я присоединюсь к вам, закончив свои дела.
«Любопытно», – подумала Дэни, глядя в спину рыцаря, широкими шагами удаляющегося в толпу. Она не поняла, почему ей нельзя было пойти с ним. Впрочем, возможно, сир Джорах собрался отыскать себе женщину, повстречавшись с капитаном каравана. Шлюхи часто сопутствовали торговцам, она знала это. А некоторые мужчины проявляли странную застенчивость в вопросах совокупления. Она пожала плечами и сказала всем остальным:
– Пойдемте!
Служанки двинулись следом, когда Дэни возобновила свою прогулку по базару.
– Ой, погляди, – чуть позже сказала она Дореа. – Это те самые колбаски! – Дэни показала на прилавок, за которым маленькая морщинистая старуха жарила мясо и лук на горячем камне. – Туда добавляют много чеснока и жгучего перца. – Восхищенная своим открытием, Дэни настояла, чтобы и остальные съели с ней по колбаске. Служанки проглотили свои, хихикая и ухмыляясь, мужчины ее кхаса подозрительно обнюхивали поджаренное мясо. – Вкус у них не такой, как я помню. – сказала Дэни после первых кусочков.
– В Пентосе я делаю их из свинины, – начала объяснять старуха. – Но все мои свиньи умерли на просторах дотракийского моря. Так что эти я приготовила из конины, кхалиси, но сдобрила теми же специями.
– Ох. – Дэни почувствовала разочарование, но Кваро колбаска понравилась, и он решил съесть еще одну, а Ракхаро решил превзойти его и съел еще три, громко рыгнув. Дэни хихикнула.
– Вы не смеялись с того дня, как Дрого короновал вашего брата, Кхала Рхаггата, – заметила Ирри. – Хорошо снова видеть вас веселой, кхалиси.
Дэни застенчиво улыбнулась. Смеяться было действительно приятно. Она чувствовала себя почти как в детстве.
Они бродили по базару половину утра. Дэни увидела прекрасный, расшитый перьями плащ с Летних островов и взяла его в качестве дара. А взамен подарила купцу серебряный медальон с пояса – так принято среди дотракийцев. Торговец птицами научил зелено-красного попугая произносить ее имя, и Дэни вновь рассмеялась, но не стала покупать птицу… что ей делать с разноцветным попугаем в кхаласаре? Еще она взяла дюжину бутылочек с ароматными маслами, запахами детства: нужно было только закрыть глаза и понюхать, и перед ней сразу появлялся большой дом с красной дверью. Когда Дореа с вожделением посмотрела на дающий чадородие амулет, выставленный на прилавке кудесника, Дэни взяла его и подарила служанке, решив обязательно отыскать что-нибудь и для Ирри с Чхики.
Свернув за угол, они наткнулись на торговца вином, предлагавшего прохожим на пробу свой товар в чашечках размером с наперсток.
– Сладкое красное, – кричал он на беглом дотракийском. – У меня есть сладкие красные вина из Лисса, Волантиса и Арбора, тирошийское грушевое бренди, огненное вино, перечное вино, бледно-зеленые нектары из Мира. Дымно-ягодное бурое и андалское кислое, у меня есть всё – и это и то! – Это был невысокий мужчина, стройный и симпатичный, льняные волосы завиты и надушены на лиссенийский манер. Когда Дэни остановилась возле его прилавка, торговец поклонился. – Не хочет ли кхалиси отведать? У меня есть красное сладкое из Дорна. Оно благоухает сливами, вишней и роскошным темным дубом. Бочонок, чашу, глоток? Только разок попробуйте, и вы назовете своего ребенка в мою честь.
Дэни улыбнулась.
– У моего сына уже есть имя. Но я попробую твое летнее вино, – ответила она на таком валирийском, каким пользовались в Вольных городах. После столь длительного перерыва было странно произносить эти слова. – Только попробую, если ты будешь столь любезен.
Купец, видимо, принял ее за дотракийку – в этой одежде, при намасленных волосах и загорелой коже. Когда Дэни заговорила, он открыл рот от удивления.
– Госпожа моя, вы… тирошийка? Может ли быть такое?
– Говорю я по-тирошийски, одета по-дотракийски, но происхожу из Вестероса, из Закатных королевств, – сказала ему Дэни.
Дореа шагнула вперед:
– Ты имеешь честь разговаривать с Дэйнерис из дома Таргариенов, перед тобой Дэйнерис Бурерожденная, кхалиси наездников и принцесса Семи Королевств!
Виноторговец упал на колени.
– Принцесса, – сказал он, наклоняя голову.
– Поднимись, я все же хочу попробовать то летнее вино, о котором ты говорил.
Торговец вскочил на ноги.
– Это? Дорнийское пойло. Оно не достойно принцессы. У меня есть сухое красное из Арбора, бодрящее и восхитительное. Прошу, позвольте мне подарить вам бочонок.
Кхал Дрого посещал Вольные города, привык к хорошему вину, и Дэни знала, что благородный напиток порадует его.
– Ты оказываешь мне честь, сир, – тихо и ласково проговорила она.
– Это честь для меня. – Купец покопался в задней части своего прилавка и извлек небольшой деревянный бочонок с выжженной виноградной гроздью. – Знак Редвинов, – сказал он, указывая. – Для Арбора. Нет напитка лучше!
