Питер Бретт - Меченый
– Действительно, зачем довольствоваться малой долей, когда можно получить все? Как по-твоему, вестник, что я на это отвечу?
Раген пожал плечами:
– Гадать – не дело вестника. И что вы ответите?
– Что огонь не вода, охватит – не выплывешь, – рявкнул Юкор. – Раген, ты и сам прекрасно знаешь, как важно для Милна дерево. Запасы угля истощаются, а без топлива грош цена нашим рудникам, и полгорода вымерзнет! Я лично подожгу его новый Ривербридж, прежде чем до этого дойдет!
Раген поклонился, признавая его правоту:
– Герцогу Райнбеку это известно, и он поручил мне выдвинуть встречное предложение.
– Какое же? – поднял бровь Юкор.
– Построить Ривербридж за наш счет и отдать им половину сборов, – предположила Джоун, прежде чем Раген успел открыть рот. Ключница покосилась на вестника. – На энджирском берегу.
Раген кивнул.
– Ночь! – выругался Юкор. – Раген, ты на чьей стороне?
– Я вестник, – гордо ответил Раген. – Я не принимаю ничью сторону, я лишь передаю, что мне сказано.
Герцог Юкор вскочил:
– Тогда какого демона я тебе плачу?
Раген склонил голову набок.
– Вы предпочли бы ездить лично, ваша светлость? – кротко спросил он.
Герцог побледнел и не ответил. В простом замечании Рагена крылась великая сила. Арлен еще больше укрепился в решении стать вестником – хотя куда уж больше!
Герцог наконец кивнул, смирившись.
– Я подумаю, – произнес он. – Время позднее. Можешь идти.
– Это не все, милорд. – Раген вывел Арлена вперед, но Джоун велела стражникам открыть двери, и старшие просители заполнили зал. Герцог уже отвернулся от вестника.
Раген перехватил Джоун, когда она отошла от Юкора.
– Мать, – начал он, – насчет мальчика…
– Вестник, у меня много дел, – фыркнула Джоун. – Может, ты «сочтешь нужным» привести его в другой раз, когда я буду посвободнее?
Она направилась прочь, задрав нос.
К ним подошел похожий на медведя одноглазый купец. Нарост в его пустой глазнице был испещрен шрамами. На груди купца красовался символ – всадник с копьем и сумкой.
– Раген, рад видеть тебя живым и невредимым! Зайдешь утром в гильдию с отчетом?
– Цеховой мастер Малькум! – поклонился Раген. – И я рад тебя видеть. Я встретил этого мальчика, Арлена, на дороге…
– Между городами? – удивился цеховой мастер. – Какая неосторожность!
– В нескольких днях пути от ближайшего города, – уточнил Раген. – Мальчуган рисует метки лучше многих вестников.
Малькум выгнул бровь.
– Он хочет стать вестником, – настоял Раген.
– Большей чести нельзя и желать, – заметил Малькум.
– У него в Милне никого нет. Я подумал, может, гильдия возьмет его в подмастерья?..
– Раген, Раген! Ты прекрасно знаешь, что мы берем в подмастерья только учтенных метчиков. Обратись к цеховому мастеру Винсину.
– Мальчик уже умеет рисовать метки, – заспорил Раген, хотя и более почтительно, чем с герцогом Юкором. Цеховой мастер Малькум был еще крупнее Рагена, и вряд ли его испугали бы разговоры о ночевках на свежем воздухе.
– В таком случае гильдия метчиков охотно зарегистрирует его.
Малькум отвернулся.
– Будь здоров до утра! – бросил он через плечо.
Раген огляделся и приметил еще одного купца.
– Пошевеливайся, Арлен, – прорычал он и ринулся через зал. – Цеховой мастер Винсин!
Купец поднял взгляд и отошел от товарищей, чтобы поприветствовать Рагена. Он поклонился вестнику, но с уважением, а не почтением. У Винсина была сальная черная козлиная бородка и зачесанные назад волосы. На пухлых пальцах сверкали кольца, на груди красовалась краеугольная метка – опора всех меток в сети.
– Чем могу помочь? – осведомился цеховой мастер.
– Этот мальчик – Арлен, из Тиббетс-Брука. – Раген указал на Арлена. – Осиротел при нападении подземников, родных в Милне нет, мечтает стать вестником.
– Очень мило, Раген, но при чем здесь я? – Винсин едва глянул на Арлена.
– Малькум возьмет только зарегистрированного метчика.
– Вот незадача, – заметил Винсин.
– Мальчик уже умеет рисовать. Не мог бы ты…
Винсин покачал головой:
– Прости, Раген, но я никогда не поверю, что деревенский неуч на что-то способен.
– Он отсек лапу скальному демону! – возразил Раген.
Винсин засмеялся:
– Предъяви лапу или оставь свои сказки жонглерам!
– Так ты возьмешь его в подмастерья?
– А он сможет заплатить? – поинтересовался Винсин.
– Он сирота, я подобрал его на дороге!
– Спрошу метчиков, может, кто-нибудь возьмет его в слуги, – снизошел цеховой мастер.
Раген нахмурился:
– И на том спасибо. – Он вывел Арлена из зала.
Они поспешили обратно в дом Рагена – солнце быстро садилось. Арлен наблюдал, как улицы Милна пустеют, а люди старательно проверяют метки и задвигают засовы. Несмотря на мощеные улицы и толстые меченые стены, все запирались по ночам.
– Поверить не могу, что ты перечил герцогу, – заметил Арлен по дороге.
Раген рассмеялся:
– Арлен, это первое правило вестника. Бери деньги у купцов и вельмож, но не давай им воли, не то они тебя растопчут. Веди себя с ними как король и никогда не забывай, кто из вас рискует собственной шкурой.
– С Юкором это сработало, – согласился Арлен.
Раген нахмурился и сплюнул:
– Эгоистичная свинья! Его волнуют только собственные карманы.
– Ничего, – сказал Арлен. – Брук обошелся без соли прошлой осенью. Люди справятся.
– Возможно, – признал Раген, – но это несправедливо. А взять тебя! Хороший герцог спросил бы, почему я привел в зал мальчишку. Хороший герцог назначил бы тебя придворным метчиком, чтобы тебе не пришлось попрошайничать на улицах. И Малькум ничуть не лучше! Нет бы испытать твои силы! А Винсин? За деньги жадный ублюдок взял бы тебя в подмастерья еще до заката! Слуга, ха!
– Разве подмастерья не слуги? – спросил Арлен.
– Ни в коем случае. Подмастерья – купцы. Они учатся ремеслу и заводят либо собственное дело, либо в паре с другим мастером. Слуги никогда никем не станут, разве что выгодно женятся. Провалиться мне в Недра, если я позволю превратить тебя в слугу!
Он умолк, и Арлен решил не расспрашивать, хотя многого еще не понимал.
* * *Вскоре после того, как они пересекли метки Рагена, полностью стемнело, и Маргрит отвела Арлена в гостевую комнату размером в половину дома Джефа. Посередине стояла такая высокая кровать, что на нее пришлось запрыгивать; мальчик всю жизнь спал на земле или жестком соломенном тюфяке и очень удивился, когда провалился в мягкую перину.
Арлен быстро задремал, но вскоре проснулся от громкого разговора. Он соскользнул с кровати и пошел на голоса. Комнаты огромного особняка были пустынны, слуги спали. Арлен подошел к лестнице, и голоса стали четче. Спорили Раген и Элисса.
– …Возьми его в дом, и дело с концом, – произнесла Элисса. – Все равно ребенок не может быть вестником.
– Но он мечтает им стать, – возразил Раген.
Элисса фыркнула:
– Если ты сбудешь Арлена с рук, тебе не полегчает. Надо было вернуть его домой, а не брать с собой в Милн!
– Недра! – рявкнул Раген. – Тебе просто неймется с ним нянчиться!
– Не смей валить с больной головы на здоровую! – прошипела Элисса. – Ты принял на себя ответственность за Арлена, когда решил не возвращать его в Тиббетс-Брук! Пора это признать и не искать ему другой кров.
Арлен напряженно прислушался, но Раген замолчал. Мальчику хотелось спуститься и встрять в разговор. Он знал, что Элисса желает ему добра, но Арлену надоело, что взрослые решают его судьбу за него.
– Ладно, – наконец сказал Раген. – Хочешь, я отправлю его к Кобу? Он не станет поощрять детские мечты. Я внесу полную плату, и мы сможем навещать мастерскую и приглядывать за ним.
– Прекрасная мысль, – смягчилась Элисса. – Но Арлену лучше жить с нами, а не спать на жесткой скамье в тесной мастерской.
– Жизнь подмастерья нелегка, – возразил Раген. – Ему надо работать в мастерской с рассвета до заката, чтобы выучиться искусству рисовать метки, и если он действительно хочет стать вестником, ему пригодится каждая крупица знаний.
– Ладно, – фыркнула Элисса.
Через мгновение ее голос стал ласковым.
– А теперь подари мне малыша, – прошептала она.
Арлен бросился в свою комнату.
* * *Как обычно, Арлен проснулся до рассвета, но мгновение ему казалось, что он еще спит, парит на облаке. Затем он вспомнил, где находится, и с наслаждением потянулся на пуховой перине и подушке, под теплым толстым одеялом. Огонь в камине догорел до угольев.
Соблазн еще понежиться был велик, но мочевой пузырь погнал его прочь из мягких объятий постели. Он соскользнул на холодный пол и достал из-под кровати горшки, как наказала Маргрит. Сходил в один по-большому, в другой – по-маленькому и выставил их за дверь. Их заберут, чтобы удобрить сады. Почва в Милне каменистая, и горожане весьма бережливы.
