Дженнифер Нельсен - Фальшивый принц
— У меня есть несколько условий.
— Ты невыносим, — сказал Коннер. — Ты ждал этого момента с тех пор, как мы встретились? Поставить меня в такое положение, когда я должен или исполнять твои капризы, или видеть, как все мои труды пойдут прахом?
— Роден и Тобиас поедут с нами в замок.
— Почему?
— Я обещал им, что если вы выберете меня, я не позволю убить их. Это единственный способ сдержать обещание.
— Глупая идея. Теперь они представляют для тебя угрозу.
— Если бы вы сейчас уехали с Роденом, нас с Тобиасом убили бы, так ведь?
Коннер махнул рукой.
— Я не могу этого отрицать, но и не раскаиваюсь. Оставшиеся двое слишком много знают. С этим знанием они могут шантажировать тебя, изводить и беспокоить до конца твоих дней. Эта информация очень опасна, Сейдж. В настоящее время именно они — наибольшая угроза для тебя.
— Но я сам решу, как справиться с этой угрозой. И еще… Имоджен также поедет в Дриллейд.
— Глупый мальчишка! Позволь напомнить тебе о нареченной принцессе Амаринде! Будущее Имоджен не может быть связано с твоим.
— Когда я стану принцем, я выплачу вам ее долг, и она будет свободна. Или все они поедут с нами, или я отказываюсь.
Коннер выругался, схватил со стола небольшую мраморную статуэтку и швырнул в меня. Она просвистела мимо моего плеча и ударилась о дальнюю стену кабинета, проломив деревянную панель. Может, он и нарочно промахнулся, а может, нет.
— Ты еще не король! — заревел он. — Я возьму их с собой, только чтобы запихнуть твою упрямую башку с собой в карету. Но пока ты не коронован, я хозяин, и если я решу, что должен избавиться от них, я это сделаю.
— По крайней мере честно, — согласился я и усмехнулся. — Так вы хотите поклониться мне сейчас или подождете, пока приедем в Дриллейд?
Коннер промчался мимо меня в зал. Он крикнул, чтобы приготовили карету для путешествия всемером. Креган должен был нас везти.
— Приветствуйте его величество, наказание всей моей жизни, — сказал Коннер Родену и Тобиасу, когда мы спускались по лестнице. — Бесы мне больше не страшны, потому что худший из них здесь, в моем доме!
41
Так как в путешествие теперь отправлялись не только Коннер, Мотт и Роден, а целых семь человек, нам сообщили, что придется подождать. Тобиас выглядел довольным, зато Роден был совершенно потерянным, когда выходил из комнаты. Я не знал, куда он направился, но был уверен, что он вернется к отъезду. Не мог же он пойти на риск быть оставленным здесь!
Я пошел наверх, переоделся для верховой езды и сказал Мотту, что хочу отправиться верхом.
— Может, это моя последняя возможность побыть одному, последняя в жизни, — объяснил я. — Дайте мне побыть наедине с моими мыслями.
Мотт одобрительно кивнул.
— Будь осторожен. Ты теперь сокровище Коннера.
— Я не бываю осторожным, — сказал я с усмешкой. Мотт мне не ответил.
Я шел мимо кухни к задней двери Фартенвуда, через которую собирался пройти к конюшне, когда кто-то ударил меня по руке. Не сильно, по сравнению с теми ударами, к которым я привык, но со злостью.
Имоджен стояла у двери. Она, вероятно, увидела меня в одежде для верховой езды и решила обождать здесь.
— Для чего ты это сделала? — спросил я, потирая руку.
Она посмотрела по сторонам и, убедившись, что никого рядом нет, прошептала:
— Как ты смеешь, Сейдж? Как ты смеешь распоряжаться моей жизнью?
Искренне обескураженный, я взял ее за локоть и отвел подальше от двери, за высокую изгородь, где нас не могли заметить.
— О чем ты говоришь? — спросил я. — Что я сделал?
— Ты теперь принц?
— Похоже на то.
Ее глаза наполнились слезами, хотя она, очевидно, пыталась сдержать их.
— И ты везешь меня с собой в Дриллейд?
— Я могу вызволить тебя отсюда, ведь с тобой тут плохо обращаются.
— А что потом, Сейдж? Что будет со мной в Дриллейде?
Я пожал плечами, не понимая, почему она злится.
— Ты получишь свободу. Когда я стану принцем, я получу доступ к казне. Я заплачу долги твоей матери, и ты будешь свободна.
Она упрямо покачала головой.
— Мне не нужно подаяние. Ни от нищего, ни тем более от принца.
— Это не подаяние. Ты мой друг, и я хочу помочь тебе.
Это разозлило ее еще больше, если это вообще было возможно.
— Ты думаешь, это помощь? У меня здесь было место, Сейдж. Я понимала, что будет с моей жизнью.
— Здесь у тебя нет жизни. Я верну ее тебе.
— Нет, не вернешь. Я знаю, что все это значит.
Я скрестил руки и посмотрел ей в лицо.
— Да?
— Ты боишься ехать в Дриллейд, так?
Я действительно был несколько встревожен, но это не объясняло ее гнева.
— Что, если и так? — ответил я. — Ты не понимаешь…
— Я прекрасно понимаю. Ты играл в игру Коннера и победил, но теперь решение принято, и ты боишься, что никто не поверит вашей лжи. Тебе нужна помощь, чтобы убедить королевский двор. Ты думаешь, что привезешь меня в Дриллейд, и я из благодарности буду лгать для тебя.
Меня переполняли эмоции, и когда я заговорил, в голосе, неожиданно для меня самого, звучала злость:
— Ты думаешь, я запланировал так тебя использовать? Я даже не представлял, что я такой ужасный человек.
Выражение ее лица немного смягчилось.
— Ты не ужасный, Сейдж. Но посмотри, в кого ты превращаешься благодаря Коннеру. Ты этого не видишь? Я вижу, как из нищего мальчика, который мог бы стать моим другом, ты превратился в коннеровского принца, который всегда будет лишь его ряженым слугой.
— Я никому не служу.
— Служишь. — Она печально покачала головой. — Ты сдался ему. Ты позволил Коннеру победить. Я не думала, что ты так поступишь.
— Имоджен, произошло намного больше, чем тебе известно.
— И что-нибудь из этого важнее, чем твоя свобода? — Немного подумав, она добавила: — Я разочарована в тебе. Лучше бы ты бежал. Это было бы много лучше.
— Бежать?! — Теперь я действительно был разгневан. Я хотел было уйти, но обернулся к ней. — Тогда Тобиас был бы обречен на смерть, Роден стал бы кукольным королем, а ты навсегда осталась бы здесь. Коннер так долго унижал тебя, что ты забыла, что значит дышать воздухом свободы.
— А ты навсегда отдал ему свою жизнь.
Я хотел ответить, объяснить все, чтобы она поняла. Но я так долго собирался с мыслями, что в конце концов только велел ей готовиться в путь.
Она покачала головой и поспешила обратно в дом. Как ни хотелось мне последовать за ней, что-то подсказало мне, что я только все испорчу. Она могла думать обо мне что угодно, но все же она поедет со мной в Дриллейд.
Через несколько минут я был уже на конюшне. За лошадьми присматривали несколько слуг, но Крегана не было видно. Чем дольше удастся избегать его, тем лучше. Креган хотел, чтобы выбрали Родена. Он наверняка был в бешенстве из-за того, что я победил в последнюю минуту.
Я выбрал лошадку по кличке Поко. Конюший не хотел давать ее мне без приказа Коннера, и я даже собрался сам оседлать ее. Наконец он сказал, что сделает это, пока я не испортил одежду и мы оба не дождались неприятностей на свою голову.
Я несся на Поко по чистому полю, и это было удивительно. В последние две недели мне время от времени удавалось побыть одному, но это не было свободой. Поко оказался отличным скакуном, послушным и проворным. Фартенвуд почти скрылся за лесистым холмом, кругом было тихо, только журчала река, и птицы щебетали над головой. Легкий ветерок шелестел в высоких кронах деревьев. Я поднял лицо к небу и позволил ветру и солнцу ласкать мою кожу. Это была свобода.
Большая свобода, чем у меня когда-либо будет.
Я спешился и повел Поко к берегу реки. Я был недалеко от места, где несколько дней назад меня оставила Буря, и это воспоминание вызвало у меня улыбку. Я хотел бы, чтобы рядом был друг или отец, чтобы я мог рассказать ему эту историю и рассмешить его. Он посмеялся бы со мной или надо мной, все равно. На берегу реки я поднял пригоршню гладких камешков и бросал их в воду один за другим, глядя, как они подпрыгивают, прежде чем скрыться в воде. Один из камешков я оставил себе.
Я не очень удивился, когда всего через пару минут рядом захрапела другая лошадь. Несомненно, это был Мотт. На конюшне я видел, что он издали за мной наблюдает. И к тому времени когда я достиг подножия западного холма, он был в конюшне. Он, должно быть, едва дождался момента, чтобы наконец меня нагнать.
— Не против, если я составлю тебе компанию? — спросил он.
— Против.
На него мой ответ не произвел никакого впечатления. Он спешился и подошел ко мне. Мы постояли рядом, глядя на реку.
Наконец Мотт сказал:
— Ты знал, что он выберет тебя из-за фокуса с монетой?
— Не думаю, что кто-нибудь может предсказать, что сделает Коннер. Именно из-за этого он так опасен.
