Салли Грин - Половинный код. Тот, кто спасет
– Натан. Вот так сюрприз. Вижу, у тебя новая подружка.
– Это не подружка. Это Перс. Кажется, Пайлот собиралась предложить ее тебе в ученицы, но… Пайлот умерла.
Меркури молчит, но ее глаза ярко вспыхивают.
– Ее убили Охотники. Я был там. И сбежал с Перс.
– А зачем ты явился сюда? Чтобы опять привести Охотников к моему дому?
– Нет. Я ушел от них. Это было неделю назад.
– Неделя или год, какая разница? Они все равно будут вечно висеть у тебя на хвосте.
– Я их потерял.
Меркури кривит губы.
– А как ты нашел меня?
– Неважно. – Я знаю, она не поверит, если я скажу, что мне показала дорогу Пайлот. – Главное, что я здесь.
– И зачем ты здесь? Я, кажется, велела тебе не являться ко мне до тех пор, пока ты не убьешь Маркуса и не принесешь мне его сердце. Что-то я его нигде не вижу.
– Об этом я и пришел с тобой поговорить. В прошлый раз, под пулями Охотников, мы не успели обсудить твои условия.
– Они не обсуждаются.
– Ты ведь деловая женщина, Меркури, и знаешь, что обсуждается все.
– Это – нет.
– Сначала ты хотела, чтобы я убил Маркуса в обмен на три подарка, но, когда я уходил за Фэйрборном, мы договорились, что я отслужу у тебя год.
Меркури щерится.
– Так ты это пришел мне предложить?
– Нет. В обмен на Анну-Лизу я предлагаю тебе Перс.
Меркури смотрит на Габриэля и, наконец, говорит:
– Она и так должна была попасть ко мне. Я ее впущу. – Меркури вынимает из пучка шпильку, открывает ею замок, хватает Габриэля за плечо, втаскивает внутрь и снова захлопывает дверь. – А ты и твой отец – другое дело.
– Но… – я хватаюсь руками за решетку.
– Никаких разговоров. Возвращайся, когда у тебя будет сердце Маркуса или его голова.
Это худший из всех возможных, хотя и вполне ожидаемый ответ.
– Мне надо видеть Анну-Лизу, – говорю я, повисая на решетке.
– Обойдешься, – отвечает Меркури.
– Нет, не обойдусь. Откуда мне знать, что она вообще жива? И где она? Может быть, ты оставила ее Охотникам. Я сделаю то, о чем ты просишь, Меркури. Если смогу. Но я должен знать, что Анна-Лиза жива. Я должен ее увидеть.
Меркури колеблется. Она еще не закрыла замок. Думает. Это уже кое-что.
– Я рискую жизнью, придя сюда, Меркури. Ты ведь можешь меня убить. Все, о чем я прошу, это показать мне Анну-Лизу.
– В прошлый раз, когда у нас шла об этом речь, ты сказал, что ни за что не станешь убивать отца.
– Это было до того, как он бросил меня с Охотниками. Я чуть не умер – несколько раз они были совсем близко, – но я все же ушел от них, и все без его помощи. Я всю свою жизнь ждал, когда он придет ко мне. И заберет с собой. Я думал, что он будет меня учить, я буду жить с ним, но нет; он пришел и бросил меня снова, пусть меня лучше замучают Охотники.
– Он жестокий человек. Я рада, что ты это понимаешь, Натан.
Я наклоняю голову и, цепляясь за решетку, продолжаю:
– Меркури, ради Анны-Лизы я готов на что угодно. Готов рискнуть своей жизнью, чтобы спасти ее, но дай мне сначала поглядеть на нее. Пожалуйста…
Я не смею поднять на нее глаза. У меня одна надежда – что ненависть ослепит Меркури и заставит забыть ее о том, что я никогда не убью Маркуса, просто не сумею. Но я должен заставить ее поверить, что ради Анны-Лизы я готов попытаться.
Я падаю на колени.
– Пожалуйста, Меркури.
Решетчатая дверь бесшумно распахивается. Я робко поднимаю глаза.
– Я сварю тебя живьем, если ты попытаешься что-нибудь выкинуть, – говорит Меркури и отступает назад, в темноту.
Я поднимаюсь на ноги и вхожу за ней. Меркури запирает решетку, захлопывает массивную деревянную дверь и ставит на место тяжелые засовы. Затем берет из каменной чаши, врезанной в стену тоннеля, горстку каких-то зерен и посыпает ими засовы. Пряный запах опять наполняет воздух. Похоже, пряности запирают замки, не только открывают.
По эту сторону входа тянется такой же, как и прежде, тоннель, только с масляными лампами, расположенными на большом расстоянии друг от друга и льющими тускловатый желтый свет. Меркури, железной хваткой держа за плечо Габриэля, направляет его вдоль изгиба тоннеля, который постепенно сворачивает вправо, я иду за ними. Вот она проходит сквозь занавесь из толстой гобеленовой ткани, я за ней, и мы оказываемся в просторной комнате, точнее в зале, шершавые каменные стены которого сплошь скрыты под гобеленами. Дверей в нем нет, и я догадываюсь, что за каждой шпалерой скрыт новый коридор.
Меркури останавливается в центре и отпускает Габриэля. Она говорит ему:
– Стой тут, – на что Габриэль отвечает неподражаемо растерянным взглядом.
Я говорю Меркури:
– Перс не говорит по-английски. Только по-французски.
Меркури бормочет что-то Габриэлю, и тот хмурится, совсем как Перс. Она обходит его кругом, осматривая со всех сторон.
– Значит, Пайлот умерла? Большая потеря для всех нас. А Габриэль? Полагаю, он тоже умер?
– Мы договаривались встретиться в одном месте в лесу. Он не появился. Вместо него пришли Охотники. – Из этого рассказа должно следовать, что Габриэля поймали, пытали, и он выдал место встречи.
– Очень жаль, – говорит Меркури.
– Вот как? – Теперь уже хмурюсь я. – Трудно поверить.
– Габриэль был почтенным Черным Колдуном. – Она умолкает, проводит пальцем по волосам Габриэля, поднимает одну прядь и тут же роняет ее снова. Похоже, Габриэль скопировал Перс целиком, вместе со вшами.
Я понимаю, что медлить нельзя. И продолжаю:
– Так где же Анна-Лиза?
– Ты многим рискуешь ради нее, Натан. Думаешь, она того стоит?
– Да. Уверен.
Меркури подходит ближе и заглядывает мне в глаза.
– Истинная любовь. Большая сила.
– Если мне придется выбирать между Анной-Лизой и отцом, я сделаю свой выбор. Но для этого мне надо сначала увидеть ее. Покажи мне, что она жива, и я сделаю то, что ты хочешь.
Меркури наклоняется ко мне ближе и гладит мою щеку. Ее пальцы холодные и сухие, как кость. Она говорит:
– Ты всегда так хорошо пахнешь, Натан.
– Не могу ответить тебе тем же, – огрызаюсь я. – Покажи мне Анну-Лизу.
– Люблю, когда ты так ершишься. Просто прелесть. Пошли, пока я не передумала.
Она поворачивается и проходит мимо Габриэля, на ходу бросая ему что-то по-французски, и он хмурится и садится на пол. Я иду за Меркури через весь холл, где она отбрасывает гобелен с изображенной на нем сценой охоты – человек на коне, рядом с ним собака, впереди олень, нашпигованный стрелами. За ними открывается новый тоннель, точно такой же, как тот, что привел нас в зал. Меркури уже шагает по нему вперед.
Пока все идет по плану. Я следую за Меркури в этот тоннель, больше похожий на коридор, а Габриэль тем временем уже возвращается ко входу. В этом коридоре двери с обеих сторон, и Меркури уже дошла до самой дальней из них. Вот она открывает ее и входит внутрь, а я застываю на пороге. До сих пор я был так занят с Меркури, что совсем не подготовился к встрече с Анной-Лизой.
Я вхожу, ожидая увидеть тюремную камеру, а оказываюсь в спальне. Здесь есть стол, стул, высокий комод и гардероб из дорогого темного дерева. В центре комнаты с потолка свисает масляный светильник, источающий свет и аромат, а под ним стоит кровать, и на ней лежит Анна-Лиза.
Я чувствую, как мое сердце панически бьется: Анна-Лиза бледна; ее глаза закрыты. Она лежит на спине, и это делает ее похожей скорее на мертвую, чем на спящую.
Я касаюсь ее руки. Она холодная. Ее лицо исхудало. Я склоняюсь над ней и вслушиваюсь в ее дыхание, но ничего не слышу.
– Это не правильно, – говорю я. – Она не спит.
– Верно, Натан. Не спит. Она при смерти. Дыхания нет, пульса тоже практически нет; ее тело – как и ее мозг – отключено на самом глубоком уровне. Но жизнь в ней все же есть.
– И как долго она еще протянет?
Меркури не отвечает, но подходит к Анне-Лизе и расправляет ее волосы, разбросанные по подушке.
– Меркури! Сколько еще?
– Месяц. Потом, наверное, будет слишком поздно.
– Разбуди ее. Сейчас!
– Я не вижу сердца Маркуса.
– Разбуди ее, тогда получишь. Если она умрет, я никогда этого не сделаю.
Меркури снова гладит волосы Анны-Лизы.
– Пожалуйста, Меркури.
– Натан, тебе не идет просить.
Я матерю ее на чем свет стоит.
– Разбуди ее, сейчас же! Разбуди, или ничего не получишь.
Я убежден, что она рассмеется мне в лицо, но она говорит:
– Ты всегда нравился мне, Натан. – И она оборачивается к Анне-Лизе. – Надо признать, она и впрямь выглядит неважно. У Белых совсем нет силы. Черная Ведьма на ее месте протянула бы раза в три дольше.
– Меркури, от ее смерти ты не выиграешь ничего. Ты просто не даешь мне времени подобраться к Маркусу. За месяц это сделать невозможно.
Меркури подходит ко мне и заглядывает мне в глаза.
