Стефани Майер - Сумерки / Жизнь и смерть: Сумерки. Переосмысление (сборник)
Он, похоже, колебался, мучимый внутренней дилеммой. Наши взгляды встретились, и я догадалась: прямо в эту минуту он решает, стоит ли просто сказать мне правду.
– Послушай, ты можешь мне довериться, – пробормотала я и, не задумываясь, попыталась коснуться его сложенных ладоней, но он отодвинул их, и я убрала руки.
– Даже не знаю, есть ли у меня еще выбор, – он понизил голос почти до шепота. – Я ошибся, ты гораздо наблюдательнее, чем я полагал.
– А я думала, ты всегда прав.
– Раньше был всегда, – он снова покачал головой. – Насчет тебя я ошибся еще в одном: ты притягиваешь к себе не просто неприятности. Ты, как магнит, тянешь к себе настоящие беды. Если в радиусе десяти километров есть хоть какая-нибудь опасность, она обязательно найдет тебя.
– Ты и себя относишь к этой категории? – догадалась я.
Его лицо стало холодным и бесстрастным.
– Однозначно.
Я снова протянула руки через стол, и, несмотря на его попытку отстраниться, робко коснулась тыльной стороны его ладони кончиками пальцев. Кожа Эдварда была холодной и твердой, как камень.
– Спасибо, – с искренней благодарностью произнесла я. – Ты спас меня уже во второй раз.
Его лицо смягчилось.
– Пусть третьего не будет, ладно?
Я нахмурилась, но кивнула. Рука Эдварда выскользнула из-под моей. Свои руки он спрятал под стол, но наклонился ко мне.
– Я последовал за тобой в Порт-Анджелес, – скороговоркой признался он. – Никогда прежде я даже не пытался спасать кому-то жизнь, и оказалось, что это гораздо сложнее, чем я думал. Но вероятно, все дело в тебе. В жизни обычных людей, как правило, намного меньше катастроф, – он помолчал.
Я думала, что встревожусь, узнав, что он следил за мной, но вместо этого испытала непривычный прилив удовольствия. Он смотрел на меня во все глаза, вероятно, не понимая, почему мои губы вдруг непроизвольно растянулись в улыбке.
– А тебе никогда не приходило в голову, что, может, это пришел мой черед – в первый раз, когда меня чуть не переехал фургон, а ты помешал судьбе? – чтобы отвлечься, предположила я.
– Тот раз был не первый, – возразил он еле слышно. Я удивленно посмотрела на него, но он опустил глаза. – Впервые твой черед пришел, когда мы встретились.
При этих словах мое сердце сжалось от страха, разом вернулись воспоминания о яростном взгляде черных глаз, каким он окинул меня в тот день… но ошеломляющее спокойствие, которое я теперь ощущала в его присутствии, заставило воспоминания отступить. К тому времени, как он испытующе вгляделся в мое лицо, от недавнего страха на нем не осталось и следа.
– Помнишь? – спросил он. Его ангельское лицо помрачнело.
– Да. – Я хранила спокойствие.
– И все-таки сейчас ты сидишь здесь, – он поднял бровь, в голосе сквозило недоверие.
– Да, сижу… благодаря тебе, – я сделала паузу. – Но как ты узнал, где искать меня сегодня? – напомнила я свой вопрос.
Эдвард плотно сжал губы и посмотрел на меня, прищурясь, снова принимая решение. Потом перевел взгляд на мою полную тарелку и опять на мое лицо.
– Ешь, тогда объясню, – поставил он условие.
Я подцепила на вилку равиоли и сунула в рот.
– Не думал, что это настолько хлопотно – держать тебя под наблюдением. Обычно я без труда нахожу человека, стоит мне лишь один раз услышать его мысли, – он тревожно посмотрел на меня, и я обнаружила, что сижу как статуя. Пришлось заставить себя проглотить все, что было во рту, наколоть на вилку еще равиоли и забросить в рот.
– Я продолжал наблюдать за Джессикой, но не особенно пристально, потому что найти на свою голову приключения в таком городе, как Порт-Анджелес, способна только ты. А когда сообразил, что рядом с Джессикой тебя уже нет, отправился искать тебя в книжный, о котором она думала. Сразу стало ясно, что туда ты не заходила и направилась на юг. Я понял, что вскоре ты повернешь обратно, поэтому просто ждал, заглядывая в мысли то одного, то другого прохожего, чтобы проверить, не видел ли тебя кто-нибудь из них, и понять, где ты находишься. Для беспокойства не было причин… но меня не покидала странная тревога… – он задумался, глядя сквозь меня, и, похоже, видел то, что я и вообразить не могла. – Тогда я начал ездить кругами и… прислушиваться. Солнце садилось, я уже собирался бросить машину и пойти по твоему следу пешком. А потом… – Он умолк и во внезапном приливе ярости стиснул зубы. Овладеть собой он сумел не сразу.
– Что же потом? – шепотом спросила я. Он по-прежнему смотрел мимо меня.
– Я услышал, о чем они думают, – прорычал он и слегка поднял губу, оскалив зубы. – Я увидел твое лицо у него в мыслях, – он вдруг наклонился вперед, поставил локоть на стол и прикрыл ладонью глаза. Это порывистое движение напугало меня.
– Было очень… тяжело, ты даже не представляешь, как трудно мне было просто увезти тебя и оставить их… в живых, – из-под ладони его голос звучал глухо. – Я мог бы отпустить тебя с Джессикой и Анджелой, но боялся, что едва останусь один, как брошусь на поиски… этих уродов, – признался он шепотом.
Ошеломленная, я сидела молча, мысли стали бессвязными. Руки я сложила на коленях, от слабости обмякла, привалившись к спинке. Эдвард по-прежнему прикрывал ладонью лицо и сидел так неподвижно, словно был высечен из камня, который напоминала его кожа.
Когда он наконец поднял голову, то впился в мои глаза взглядом, полным вопросов.
– Готова ехать домой? – спросил он.
– Готова, – подтвердила я, безмерно благодарная за то, что у нас впереди еще целый час пути. Расстаться прямо сейчас с Эдвардом я просто не могла.
Официантка появилась словно по команде. Или потому, что следила за нами.
– Ну, как у вас дела? – спросила она Эдварда.
– Счет, пожалуйста. Благодарю. – Его голос прозвучал негромко, но резковато – сказывалось напряжение нашего недавнего разговора. Видимо, это сбило официантку с толку. Эдвард выжидательно поднял глаза.
– Да-да, – сбивчиво выговорила она. – Вот, пожалуйста, – вынув маленькую кожаную папку из кармана своего черного фартука, она положила ее перед Эдвардом.
К этому моменту он уже успел достать купюру, вложил ее в папку и сразу вернул официантке.
– Сдачи не надо, – он улыбнулся и встал, и я неуклюже поднялась на ноги.
Официантка ответила ему манящей улыбкой.
– Всего доброго.
Он коротко поблагодарил ее, но смотрел при этом на меня. Я с трудом удержалась, чтобы не улыбнуться.
Сопровождая меня к двери, он по-прежнему избегал прикосновений. Я вспомнила рассказ Джессики о том, что они с Майком уже почти достигли стадии первого поцелуя, и вздохнула. Эдвард посмотрел на меня с таким любопытством, что я испугалась, как бы он не прочитал мою мысль.
Он галантно открыл пассажирскую дверцу «вольво», придержал ее, пока я садилась, и мягко закрыл. Я смотрела, как он обходит машину спереди, уже в который раз изумляясь его грации. Казалось бы, к этому времени мне следовало к ней привыкнуть, но я по-прежнему следила за его движениями с замиранием сердца.
Сев в машину, он сразу же завел двигатель и включил печку на полную мощность. На улице резко похолодало, но в куртке Эдварда мне было тепло, и я с удовольствием принюхивалась к ее запаху, стараясь, чтобы он не заметил этого.
Эдвард с легкостью влился в транспортный поток, и когда мы вылетели на скоростное шоссе, повернулся ко мне.
– Итак, – со значением произнес он, – теперь твоя очередь.
9. Гипотеза
– Можно еще один вопрос? – попросила я, с опаской глядя на мелькающие вдоль обочины деревья. Мне казалось, что Эдвард едет слишком быстро и почти не следит за дорогой.
Он вздохнул.
– Один, – разрешил он и настороженно поджал губы.
– Слушай… а как ты понял, что я не заходила в книжный, а сразу отправилась на юг?
Раздумывая, он отвел глаза.
– Мне казалось, мы теперь откровенны друг с другом, – буркнула я.
Он почти улыбнулся.
– Ну хорошо: я следовал за тобой по запаху.
Он устремил взгляд на дорогу, а я тем временем успела состроить гримасу. С ответом я не нашлась, но постаралась взять его слова на заметку, чтобы позже обдумать как следует. Сейчас, когда он наконец-то удостоил меня объяснениями, я хотела узнать как можно больше.
– Ты так и не ответил на один из моих первых вопросов… – я попыталась выиграть время.
– Какой? – недовольно спросил он.
– Как ты читаешь мысли? Ты можешь прочитать мысли любого человека, где бы он ни был? Как ты это делаешь? А остальные в твоей семье?.. – Я чувствовала себя по-дурацки, спрашивая о том, во что сама ни капельки не верила.
– Это уже не один вопрос, – поправил он.
Я в ожидании смотрела на него.
– Нет, так умею только я. Но не всегда и не везде. Я должен достаточно хорошо знать человека, которого читаю. Чем лучше знаком мне чей-то… «голос», тем больше расстояние, с которого я могу расслышать его. Но все равно это расстояние не превышает нескольких километров, – он помолчал. – Это все равно что находиться в огромном зале, полном людей, которые говорят все разом. Голоса на заднем плане сливаются в гул. Иногда мне удается сосредоточиться на одном из них, но лишь в том случае, если этот человек мыслит ясно.
