Вирджиния Бокер - Ищейка
– Боюсь, что не так это просто.
Я закатываю глаза уже в буквальном смысле.
– Если я попрошу тебя помочь мне, тем самым я приглашу ищейку в свой дом, к людям, которые мне дороги. Подвергну их опасности. В данный момент это уже свершилось. Но продолжаться так не может.
Этого я не ожидала.
– Уж лучше я умру, чем буду и дальше рисковать ими ради себя. – Николас сдвигается вместе со стулом назад и встает. – Боюсь, что на этом наши пути расходятся.
– Ты что, серьезно? – спрашиваю я. – Не хочешь, чтобы я нашла твою скрижаль, потому что я – ищейка? Да ведь только благодаря этому я и могу ее найти! – Я качаю головой. – Ты ведь не думал всерьез, что ее способна отыскать необученная ведьма?
Николас приподнимает бровь:
– Почему ты так рвешься мне помочь?
Я пожимаю плечами:
– В основном ради собственной шкуры.
– Деньги, насколько я понимаю.
– Для начала. В достаточном количестве, чтобы уехать из страны и какое-то время прожить на них. И гарантию неприкосновенности.
Пауза.
– И?
– И что «и»? Вот и все. Твоя жизнь в обмен на мою. Честная сделка.
Николас не отвечает. Он все еще стоит, разглядывая лежащий на столе пергамент – пророчество Веды, записанное его аккуратным почерком. Я в нем ничего не понимаю на самом-то деле, но могу разглядеть слова «смерть», «тьма», «жертва», «страж», «предательство». «Прощальный вздох». И меня на какой-то миг пробирает страх. Все эти слова про него – или про меня?
– Я им ничего плохого не сделаю, – отвечаю я. – Они меня вообще не интересуют. – Хотя это не совсем правда. Джордж мне, в общем, нравится, Питер – хороший дядька. Без Файфер я вполне готова обойтись, но она не стоит того, чтобы ее убивать. А Джон мне жизнь спас. Мысль о нанесении ему вреда мне не нравится больше, чем хотелось бы признавать. – Или Веда сказала, что я для них опасна?
– Нет, – отвечает Николас. – Она такого не говорила. На самом деле из ее слов можно было сделать противоположный вывод. Что ты… – Он прерывает речь, водя пальцем по словам Веды, уйдя в свои мысли. – Но даже учитывая все это, гарантии нет. А риск…
– Превращается в уверенность, – перебиваю я. – Откажешься от моей помощи – умрешь. И тогда Блэквелл их найдет. И они тоже умрут.
Николас смотрит на меня хмуро, но это правда, и мы оба это знаем.
– Блэквелл всегда учил нас помнить о более крупной игре. И более масштабной победе. Это хороший совет, тебе бы следовало тоже его запомнить.
Он смотрит на меня и трясет головой так, будто не может до конца осознать мои слова или просто не понимает, как ему поступить.
– Как ты во все это влипла?
Тот же вопрос задавал мне Джордж. И я даю Николасу тот же ответ: рассказываю правду. Теперь нет смысла ее скрывать.
Начинаю с чумы, когда Калеб нашел меня и привез в Рэйвенскорт. Рассказываю, как работала на кухне, как Блэквелл позвал Калеба в ищейки. Как я пошла с ним. Все рассказываю о своем обучении – а это такая тема, на которую я не говорю никогда.
– Обучали нас год, – говорю я. – И надо было проходить кое-какие испытания. Не прошел – дальше не двинешься.
– А какие именно испытания?
– В основном бои. Фехтование, бой на ножах, бой без оружия. Сперва-то они были более или менее нормальными – змеи, скорпионы, аисты…
– Ты дралась с аистом?
– Да. Он был семи футов ростом, с красными горящими глазами и стальным клювом. Скорпион же был футов двенадцати, с жала капал яд, который убивал при попадании на кожу. Со змеей было интересно: обрежешь голову, вырастают две новые.
– И эти звери, ты говоришь, были «в общем, обыкновенные»?
– Их хотя бы можно было узнать. А потом пошли твари, которых я назвать затрудняюсь. Например, вроде огромных грызунов, но с шестью ногами и головой как у крокодила. Или рептилия с крыльями и металлическими перьями, которые отлетали от тела и могли тебя проткнуть насквозь. Или что-то, полное сюрпризов: как начнешь его убивать, так оно тут же видоизменяется и не умирает, дрянь такая! Пытаешься ему глаз выбить – а оно превращается во что-то безглазое. Сам понимаешь.
– Начинаю понимать, – бурчит он себе под нос.
– Потом еще были испытания на выносливость. Например, провести ночь в доме, кишащем призраками.
Вот это мне совсем-совсем не понравилось. Я всю ночь лежала, свернувшись в клубок, в воздухе кружили зловонные морозные вихри, а призраки вокруг завывали гулкими голосами, выписывая на стенах послания кровью. А я лежала и думала, что ничего не может быть хуже этого испытания. Конечно, мне еще только предстояло узнать, как я не права.
– Был лабиринт живой изгороди, где требовалось найти выход. Стены его двигались, за тобой по пятам шли какие-то твари. Ни воды, ни еды нет, ничего нет. Я три дня оттуда выбиралась.
Единственный человек, который выбрался за меньшее время, чем я, был Калеб. Два с половиной дня.
– А что было бы, если бы выход найти не удалось? – спрашивает Николас.
Я не отвечаю. Как он сам думает, что было бы? Трех кандидатов в ищейки мы на этом испытании потеряли. Больше я их никогда не видела.
Некоторое время он молчит. Взгляд его перебегает от меня к пергаменту на столе, потом возвращается.
– Ну так как? – спрашиваю я. – Договорились?
Николас начинает отвечать, но его прерывает стук в дверь. Это Джордж.
– У нас проблемы, – говорит он.
Николас выходит мимо него в наружную комнату, мы с Джорджем следуем за ним. Я тут же вижу, что не так: Веда стоит посередине комнаты, вытянувшись в струнку, как стражник в карауле. Тельце застыло в напряжении, но голова болтается из стороны в сторону, глаза жутко вращаются в орбитах. К ней склонились Эвис и Файфер.
– Что случилось? – властно спрашивает Николас.
– Не знаю, – отвечает испуганная Файфер. – Мы сидели на полу, играли с куклой, что я ей принесла. И вдруг она вскочила и вот…
Николас склоняется к девочке. Он так высок, что ему приходится встать на четвереньки, чтобы видеть ее глаза.
– Веда? Ты меня слышишь?
Он трогает ладонью ее щеку, что-то говорит себе под нос. Ничего не меняется. Я делаю шаг, чтобы рассмотреть получше, но Николас останавливает меня взглядом и словом:
– Элизабет, не подходи.
При звуке моего имени Веда вскидывает голову, глаза перестают вращаться. Глядя прямо перед собой, она приоткрывает рот, и тихий голос звучит зловеще:
– Идут. Идут за ней. Они идут. Идут. – Девочка смотрит на меня. – Они здесь.
Глава пятнадцатая
Реакция следует незамедлительно. Файфер и Джордж бросаются к окну, отдергивают кружевные шторы. Веда разражается слезами, Джон хватает ее в охапку, другой рукой ловит за руку Эвис и тащит их в спальню. Николас подходит к стоящим у окна Файфер и Джорджу, и они напряженно всматриваются в темноту.
Вдали слышны мужские голоса: кричат, смеются, улюлюкают. Сперва тихие, с каждой секундой они все громче и громче. Между домами в деревне булавочными головками горят огоньки.
Факелы.
Подбегаю к окну, быстро начинаю считать. Два, шесть, десять, четырнадцать колышущихся световых точек. Четырнадцать. Испускаю тихий вздох облегчения: всего лишь королевская стража. Они всегда ходят патрулями по четырнадцать человек. Но что они здесь делают? Слишком уж это далеко от Апминстера.
И тут я вижу: загорается пятнадцатый факел. Его носитель выходит из-за деревенского дома на пустую улицу. Факел он держит над головой, и яркое пламя освещает его черты. Он слишком далеко, и голоса его я не слышу, но сомнений нет.
– Калеб! – шепчу я.
Николас поднимает руку, и тут же тесную комнату заполняет голос Калеба.
– Обыскать всю деревню! – рявкает он. – Все дома разносить по бревнышку, пока ее не найдут!
Я стою у окна, вцепившись пальцами в подоконник. По узкой, освещенной лампами улице идет Калеб и с ним остальные охотники на ведьм. Я вижу, как они выбивают двери одну за другой, врываются в дома. Слышу его угрозы, его требования, испуганные крики жителей домов. Слышу в его голосе гнев, когда он снова и снова выкрикивает мое имя. Я знаю, что все это игра, спектакль, устроенный им для других ищеек. Мне нет причин пугаться.
Но отчаянно колотящееся сердце со мной не согласно. Я поворачиваюсь к Николасу:
– Ты говорил, они нас не найдут.
Николас смотрит на меня, но не отвечает.
– Ну? – спрашиваю я.
– Захлопни пасть! – шипит Файфер. – Кто ты такая, чтобы его допрашивать?
– Ты меня не учи, что делать! – огрызаюсь я. – Кого хочу, того и буду допрашивать!
– Замолкли обе, – велит Николас. – Они идут сюда.
Я поворачиваюсь к окну. Ищейки идут к дому Веды. Калеб впереди, за ним выстроились Маркус, Лайнус и прочие. И показывают на хижину.
– Они знают, – шепчет Джордж.
И он прав. Может быть, выпытали наше местоположение у кого-то из деревенских или сами догадались. Так или иначе, а направляются они прямо к нам. Иллюзия работает как занавес: пока они вне ее, они ее не видят. Но если каким-то образом прорвутся, увидят дом.
