Джек Хорн - Источник
Объявление о свадьбе Эллен и Такера уже опубликовали на странице светских новостей во вчерашнем выпуске газеты.
– Люди надеются, что мы приедем вместе, – заявила она, объясняя, почему решила ехать с Такером, а не с нами.
Мне противно было думать о том, что она навсегда свяжет себя с этим типом, но в итоге моего мнения не спросили. Я молилась, чтобы она нашла счастье и приспособилась к замужней жизни столь же успешно, как Айрис приноровилась к вдовству.
Я не могла не восхищаться тем, как расцвела после смерти Коннора Айрис. Ее стиль уже не являлся отражением его комплекса неполноценности. Теперь Айрис превратилась в прекрасную женщину, которой она была и внешне, и внутренне. Сегодня она обновила недавно купленное черное платье. Наряд сдержанного покроя чуть прикрывал колени Айрис, но весьма соблазнительно подчеркивал ее стройную фигуру.
Оливер облачился в черный костюм с однобортным пиджаком и узким, тоже черным, галстуком: оба оттенка были подобраны так гармонично, что явно свидетельствовали о безупречным вкусе Оливера. На мне было серовато-зеленое платье до середины икры, которое мне предложила Эллен. Не идеальный цвет для траура, однако наряд был мне к лицу и не давил на растущий животик. Я чувствовала себя хорошенькой, и, Бог свидетель на сегодня мне этого было достаточно.
Оливер затормозил недалеко от входа, но в той зоне, где парковка запрещена. Оглянувшись через плечо, дядя мне подмигнул.
– Не волнуйся, Конфетка, – проговорил он.
Я знала, что моему дяде еще ни разу в жизни не выписывали штраф за неправильную парковку. Мы не загородили пожарный гидрант и не создали никакой опасности для окружающих, поэтому я одарила Оливера улыбкой, но посетовала на то, что мои ноги в узких туфельках, которые я надела из чистого тщеславия, все же отекли.
– Не выходите, – велел он и, выскочив из машины, открыл дверцу сначала Айрис, а потом мне.
– Как хорошо, что ты дома! – произнесла Айрис.
Она так и лучилась любовью к младшему братцу! Оливер подставил нам руки, согнутые в локтях. Когда он подвел нас к таверне, дверь распахнулась.
– А вот и моя прелестная будущая невестка! – объявил Колин и, наклоняясь, запечатлел на моей щеке влажный, щедро сдобренный виски, поцелуй. – Здравствуйте, дорогие мои! Для Клер и для меня, конечно, очень важно ваше присутствие, – добавил он, чмокнув меня в другую щеку.
– Эллен скоро будет, – сообщил Колину мой дядя.
– Мы получили от нее чудесные цветы. Они стоят дальше, там, где Клер устроила для нашего Педера выставку. – Колин растянул губы в улыбке. – И если мы заговорили об Эллен, я предвкушаю, как поздравлю Такера с тем, что он наконец добился. Эллен сделает из него порядочного мужчину.
– Это могло бы считаться немалым достижением, – откликнулась Айрис.
У тетки мое официальное замужество вызывало не больше энтузиазма, чем у меня самой.
– А не устроить ли нам двойную свадьбу? – добродушно предложил Колин.
– Ни за что! – ответил за меня Оливер. – Нельзя, чтобы две женщины семейства Тейлор боролись друг с другом за то, чтобы быть центром внимания. Поверьте, так и легко обжечься можно.
Он приобнял Колина за плечи и повел его обратно к столику, уставленному горячительными напитками.
Я посмотрела в дальнюю часть таверны: Питер улыбался мне из-за барной стойки. Наши взгляды встретились – и я почувствовала, как шевельнулся ребеночек.
– Правильно, малыш, – прошептала я. – Это твой папочка.
Я направилась прямо к Питеру. Перегнувшись через стойку, он поцеловал меня – крепко и жадно. Я почувствовала вкус и запах виски. Его лицо чуть покраснело, глаза увлажнились. Ирландская кровь давала о себе знать.
– Привет, милая, – произнесла Клер, подходя ко мне и тепло обнимая.
– Я могу чем-то помочь?
– Не надо, дорогая, у нас все под контролем. А ты видела мемориал Педера?
– Еще нет, – ответила я.
– Давай я покажу.
Клер повела меня к длинному столу, застеленному белоснежной скатертью. На обоих торцах стола красовались вазы с белыми розами, синими ирисами и пышными желтыми хризантемами: одно из любимых сочетаний Эллен. Прямоугольная черно-белая фотография темноволосого мужчины с озорной улыбкой находилась в самом центре – в обрамлении высоких свечей и снимков, на которых Педер был запечатлен в другое время. Вероятно, это были семидесятые или восьмидесятые годы: в густой шевелюре Педера появилась седина, а в уголках глаз – мелкие морщинки. Я заметила полароидный снимок, похожий на тот, который нашел следователь Кук: Педер стоял между Клер и Колином, держа на руках своего маленького тезку, Питера.
– Трудно поверить, что из щупленького малыша вырос такой здоровенный парень, – заявила я, не придумав слов соболезнования в память о совершенно незнакомом старике.
Лицо Клер на миг потемнело, но, когда она посмотрела на сына, ее улыбка засияла с прежней силой.
– Точно! – она снова повернулась к мемориалу. – У нас было мало фотографий. Вот на этой – день, когда мы принесли Питера домой. А здесь, – проговорила она, дотрагиваясь до широкой каймы моментального снимка, – мы виделись с Педером в последний раз. Они с отцом Колина поссорились, и… в общем, потом уже ничего не было. – Она попыталась унять слезы. – Извини. Мне невыносимо думать, что Педер мог погибнуть насильственной смертью.
Мне хотелось сказать ей, что, в принципе, его не убивали. И он не умирал в одиночестве. Мне необходимо было это сделать в ближайшее время, но не сейчас.
– Он был такой милый и невинный.
– Верно, – отозвалась я, заставив Клер недоуменно вскинуть голову. – Я сужу по снимкам, – пояснила я, хотя на фотографиях совсем не отражалась та чистота, которая сквозила во взгляде Педера. – Он кажется очень славным человеком.
Она вытащила из кармана бумажный платок и высморкалась.
– Мне надо проверить кухню..
Клер быстро обняла меня и погладила по животу. А в эту же секунду в таверну вошла Эллен в сопровождении смущенного Такера. С ухмылкой поймавшего канарейку кота он охотно принимал многочисленные рукопожатия и дружеские похлопывания по плечу. Внезапно я стала себе противна. Такер был по-настоящему счастливым. Он выглядел влюбленным. Кто я такая, чтобы выражать сомнения в выборе Эллен? Я поняла, что мне нужно вести себя как полагается взрослой и извиниться перед ней.
Вдруг у барной стойки хором запели «Девушку, что ждет меня»: забавно, но солировал именно Оливер. Какой-то из музыкантов, сидящих рядом с помостом для оркестра, схватился за мандолину. С ворчаньем проснулась волынка, а спустя еще пару мгновений к ним присоединились скрипка и банджо. Голоса приглашенных гостей подхватили песню. Айрис отставила свой бокал и начала танцевать с Колином. Вот они, настоящие ирландские поминки. У меня не получилось спасти Педера, но, ощущая, как сквозь меня льется музыка, я почувствовала умиротворение. Я устроилась рядом с мемориалом, откуда мне неплохо был виден оркестр.
До моего плеча кто-то дотронулся. Обернувшись, я обнаружила следователя Кука.
– Он – душа компании, да?
Мне почему-то показалось неправильным обсуждать с Куком Оливера.
– По-моему, вам не следовало сегодня сюда приходить, – парировала я. – Это – сборище для своих, а в списке приглашенных я не видела должности «Следователь».
Я, конечно, не забыла, что Оливер и Кук были близки. Их тайный юношеский роман закончился трагедией, в которую была вовлечена внучка Хило, Грейс. В течение долгих лет Оливер мучился от чувства вины, и, хоть он никогда бы в этом не признался, я знала: он отдал бы жизнь за то, чтобы исправить причиненное им зло. У Кука я подобных угрызений совести не замечала.
– Меня пригласили, – возразил он, демонстрируя мне большую кружку пива.
– Значит, вы здесь в качестве частного лица, а не как полисмен?
– Все зависит от того, есть ли у тебя улики, которые ты пытаешься скрыть, – отшутился он, и его глаза заискрились.
– Ах, инспектор Кук, я для вас – как раскрытая книга!
Он отхлебнул пива.
– Можешь называть меня Адам и обращаться ко мне на «ты», если хочешь. Я тебе не враг. А лучшего друга у тебя в этом помещении нет.
– Не стану спешить с выводами… – произнесла я, сделала паузу и добавила, – …Адам. Однако я готова отказаться от официоза, если ты перестанешь называть меня «мисс Тейлор».
– Ладно, – согласился он. – Но тебя скоро перестанут величать «мисс Тейлор», не так ли? Клер мне сказала, – пояснил он, отвечая на мой вопросительный взгляд. – Когда свадьба?
– Скоро. А что, ты напрашиваешься на приглашение?
– Почел бы за честь, – улыбнулся он и покосился на Оливера. – Полагаю, твой дядя будет вести тебя к алтарю.
– Да. И я надеюсь когда-нибудь оказать ему ответную услугу.
Адам Кук расхохотался. Наверное, сейчас было уместно вмешаться не в свое дело.
– И как долго ты намерен продолжать его наказывать? Ведь вы по-прежнему друг к другу неравнодушны.
