Эндрю Фокс - Блюз белого вампира
— Ну…
Однако в следующее мгновение он снова вспомнил об оскверненном гробе. Все беспомощное негодование, которое ему пришлось испытать за последние пятнадцать часов, закипело с новой силой и выплеснулось на поверхность.
— Ни за что! Этот номер у него не пройдет. Тебя там не было, Мо. И на твой гроб он не мочился. У маленького засранца хватило наглости вломиться в мой дом и по-всякому мне угрожать. В моем собственном доме! Джулс Дюшон ни под чью дудку не плясал и плясать не будет. Тайное Общество велит этому сопляку проваливать куда подальше. Дашь ты мне их адрес или нет?
Голос Морин понизился — если считать по Цельсию, то градусов на пятьдесят.
— Ну, если тебе так не терпится выставить себя круглым идиотом, то зачем же я буду препятствовать. Только потом не приходи ко мне и не жалуйся, что стариканы вытолкали тебя в шею.
Морин назвала адрес, и Джулс записал его в потрепанный блокнот. Кроме адреса, подруга неожиданно дала ему кое-что еще — маленькое стихотворение, которое служило паролем для входа. Как только Джулс закончил писать, она выхватила блокнот у него из рук и тщательно все проверила.
— Верно. — Морин бросила блокнот Джулсу. — Теперь убирайся к чертям.
Джулс почувствовал, как в горле растет огромный ком. Ему не хотелось уходить вот так. Все это время он сидел рядом с Морин и даже не догадывался, как сильно после их расставания будет ждать новой встречи.
— Слушай, Мо… По поводу того, что ты сказала. Ну, знаешь, про то, чтобы охотиться на белых… Я подумаю об этом, ладно? Так или эдак, но худеть мне надо. Ради тебя. Ради нас обоих. Верь в меня хоть немножко. Хоть капельку, ладно?
Когда Морин заговорила, ее голос казался выдохшимся, как газированная вода недельной давности.
— Ну конечно. Ты вернешься через год, или через пять лет, или через десять, и будешь размером с дом. Оба мы будем размером с дом. Люди здесь едят самую жирную дрянь в мире. А мы с тобой едим их. Так было, так есть и так останется. Прощай, Джулс.
По голосу Морин он понял — говорить что-то еще не имеет смысла. Он выбрался из-за стола, который болезненно врезался ему в живот, и помахал Морин рукой, но она уже отвернулась и направилась обратно к служебному входу.
Джулс попытался бодро передернуть плечами. Получилось довольно фальшиво. Подволакивая ноги, он поплелся к выходу. По крайней мере слезать с этой проклятой лестницы легче, чем подниматься. Когда Джулс уже наполовину спустился, за его спиной раздался голос.
— Джулс! Не забывай, что мир стал совсем другим, не таким, как раньше… Присматривай за своей задницей, ладно, милый?
Джулс оперся на трость и обернулся к Морин. На лице его расплылась торжествующая улыбка.
— С такой задницей, как у меня, детка, это будет несложно.
Настроение у Джулса тут же поднялось. Славное получилось расставание! Он снова принялся бережно спускаться по крутой лестнице. С каждой ступенькой на сердце его от последних слов Морин становилось все тревожнее. И в отличие от зуда в промежности тревога эта исчезать не собиралась, как ни старайся.
* * *«Следующая остановка — Бамбу-роуд», — подумал Джулс. За все годы, что он водил такси, ему ни разу не приходилось отвозить кого-нибудь на Бамбу-роуд. И ничего удивительного. Те, кто мог позволить себе жить на этой улице, или самостоятельно водили свои роскошные импортные авто, или пользовались услугами личных водителей.
Шоссе к Бамбу-роуд вело через кладбище Метари, и вдоль обочин выстроились бесчисленные мраморные склепы. Это было самое крупное и самое ухоженное «царство смерти» в Новом Орлеане. В его склепах и усыпальницах покоились бренные останки героев Конфедерации, мэров, губернаторов и многочисленных членов местных тайных обществ «Комус», «Рекс» и «Протей». Джулс подумал, что самая непритязательная гробница на Метари, наверное, стоит дороже, чем все дома в его квартале вместе взятые. Здесь, так же как и на соседней Бамбу-роуд, дела у мертвецов шли совсем неплохо.
С дороги через кладбище Джулс свернул на рыхлую гравийную тропинку, затененную рядами древних дубов. Метров за десять до металлических ворот, в которые упиралась аллея, он припарковался. Воздух здесь — вероятно, из-за множества деревьев и кустарников, — был заметно прохладнее. Особенно сильно веяло холодом от величавой каменной стены, которая огораживала особняк вместе с какими-то дальними постройками и огромным парком.
Джулс подошел к воротам. Присмотревшись, он заметил на каменной воротной стойке что-то сходное с кнопкой звонка и надавил на нее. К изумлению Джулса, на уровне его лица, скользнув, открылось оконце, а за ним оказался мерцающий экран. Через мгновение на экране появилось лицо человека лет, должно быть, шестидесяти с лишним, одетого в ливрею дворецкого.
— Да? Что вам угодно?
Его лицо, чересчур бесстрастное и правильное, казалось не совсем настоящим. Джулс подумал, может, это и не человек вовсе, а созданное компьютером изображение. Как бы то ни было, от покровительственного тона человека или изображения у Джулса вспыхнули уши. Он завертел головой, чтобы найти направленную на него видеокамеру. Ничего похожего на объектив он не увидел, но предположил, что дворецкий все же отлично видит его. Поэтому, прежде чем ответить, Джулс как следует расправил плечи.
— Мне надо поговорить с Краусом, Кацем и Бестхоффом.
— Вашего визита ожидают?
— Нет, и все же это очень важно. У меня есть для них кое-какие интересные сведения.
Лицо дворецкого ничуть не изменилось.
— Могу я узнать, в чем состоит ваше дело?
— Просто передайте им, что дело очень важное.
Дворецкий молчал.
— Я не могу обсуждать подробности с прислугой, — добавил Джулс.
— Боюсь, в таком случае я не могу вас впустить. Хозяева принимают посетителей только по предварительной договоренности.
Кровь ударила Джулсу в голову.
— Слушай, ты, Дживс.[7] Я практически член семьи. Я знаю, что они захотят со мной поговорить. Ты же в курсе, что я вампир, разве нет? Погляди на меня как следует через эту свою камеру. Разве ты видишь мое лицо? Или я выгляжу как ворох одежды на проволочном каркасе?
На экранном лице не дрогнуло ни единого мускула.
— Разумеется, я понимаю, что вы являетесь одним из бессмертных. Однако никакого значения это не имеет. Поскольку вы не можете просветить меня относительно сути вашего дела, я должен вернуться к исполнению других обязанностей. Всего вам доброго.
Дворецкий отвернулся от экрана, и потайная панель начала закрываться.
— Эй! Погоди!
Джулс поспешно выудил из кармана листок со стихотворением, что дала Морин, и стал читать его вслух как можно быстрее, пока экран не скрылся полностью.
Окончен день,
Во тьме глухой
Мы обуяны
Жаждой той,
Что отправляет
Нас в полет.
Спасенья смертный
Пусть не ждет.
Не прокляты мы,
Не презренны,
А вечной жизнью
Благословенны.
Металлическая панель замерла, а затем снова открылась, как показалось Джулсу, почти неохотно. Впервые на слишком бесстрастном лице дворецкого промелькнуло какое-то чувство, а именно — недовольство.
— Ну что ж, — процедил он, — я впущу вас, и вы сможете встретиться с кем-нибудь из хозяев. Когда будете идти через сад, постарайтесь не топтать розы.
Зажужжал электрический двигатель, и массивные створки главных ворот неспешно отворились. Из сада навстречу Джулсу вырвалось благоухание лилий, орхидей и экзотических роз. Он ступил внутрь с некоторой опаской, не уверенный, что на него не натравят свору сторожевых псов. Или сторожевых волков. К счастью, тишину внутреннего двора нарушали только взлеты и падения кроваво-красных водяных струй в фонтанах, которые выстроились вдоль всего пути к мраморным ступеням главного входа. Проходя мимо одного из фонтанов, Джулс посмотрел на выложенное красочной мозаикой дно. Там, верхом на коне, суровый и могучий средневековый монарх пронзал длинным копьем грудь турка. Джулс догадался, кто это. Влад Цепеш из Трансильвании.
Мраморные ступени вели к гигантской входной двери. Не успел Джулс прикоснуться к отполированному до блеска дверному молотку в форме волчьей головы, как дверь отворилась.
— Прошу вас, — пригласил дворецкий с выражением прежней бесстрастности. В реальности его лицо по крайней мере не казалось искусственным. — Господин Краус сейчас в отъезде, а господин Кац занят. Вас сможет принять только господин Бестхофф. Прошу следовать за мной.
Массивную дубовую дверь высотой больше трех метров и сантиметров в тридцать толщиной дворецкий закрыл, едва надавив на нее пальцами. Отзвук глухого удара прокатился по дому. Джулс следовал за своим провожатым и глядел на его чопорно выпрямленную спину. Значит, лицо на мониторе создано компьютером. Эти Краус, Кац и Бестхофф, должно быть, чертовски крупные шишки в сообществе бессмертных, если могут держать в дворецких вампира.
