Екатерина Стадникова - Стальной ворон. Книга 2
— Я положила его запазуху. — Би обхватила голову руками. — Чтобы Лют не прочла. Она… собиралась.
— Чудно. — Клаус уже ничему не удивлялся. — А теперь он…
— … неизвестно где.
Би не плакала. Ее широко распахнутые глаза вообще ничего не выражали. Она словно погрузилась в транс, как Софья.
— То есть, в уютных подземельях сама знаешь чего лежит улика? — уточнила Эмьюз.
— Ты нарочно? Или правда такая глупая? — перебила Лют.
Фьюри сорвалась с кровати и влепила Робин звонкую пощечину, прежде чем кто-то успел сориентироваться.
— Я не оправдываюсь. — Би выпрямилась. — Знаю, что кубок тупости — мой. Но мы все виноваты.
— Виноватки — не самая прикольная игра. — Драконья дочка сурово нахмурилась. — Когда мы с братанами начинали перекидывать друг на друга стрелки, мамик разводила нас по углам на «подумать».
С этими словами Зан сдвинула стол и ширму, а потом кровать Лют.
— В угол. Все. Драчливая в свой, задиристая ко мне, ругливая в дальний. Я не шучу. Хотите сначала получить по шее, а после по углам? Организую — пикнуть не успеете. Я сильнее вас. Наваляю, не унесете.
— Зан? — попробовал вмешаться Клаус.
— Не суйся, — предупредила девочка-дракон. — Чо, не видно? Они ж по-хорошему не уймутся. Детский сад, трусы с кармашками. По углам, я сказала! Руки за спину, лицом к стене. И не поворачивайтесь без желания извиниться.
Робин первой заняла место. Лют сказала, что извиняться не намерена и тоже уперлась лицом в стену.
— Особое приглашение? — Зан демонстративно щелкнула костяшками пальцев.
— Мне любопытно, где твой угол, — парировала Эмьюз. — Так хочешь обратно? Мама твоя страшно обрадуется. Особенно когда узнает, как ее доченька отличилась. Я не права?
— Ладушки, — кивнула девочка-дракон. — Я повтыкаю в стену вместе со всеми.
Клаус мученически вздохнул:
— А мне куда? В шкаф? Пятого угла нет.
— Поищи, вдруг повезет, — брякнула Би.
Наказанные отозвались нервными смешками.
— Остроумно, — согласился мальчишка. — Но мыслить стоит шире. Мы идиоты.
— Широта необъятная, — фыркнула Лют.
— При всей безвыходности нашего положения, лазейка есть, — объявил Клаус. — Даже если дневник найдут, два Танцора уже в курсе. И они почему-то нас покрывают. Или пытаются. Мы обнаружили неучтенных покойников. Убитых. Тем самым дали ниточку, которая ведет к настоящим преступникам. И пока вы не перегрызлись окончательно, советую собраться. Нам предстоит объясняться. Лучше, если это будут показания стройные. Вместе вляпались, вместе и выпутываться. Не узнаю вас. Вчера вели себя достойно, а сегодня разом сломались. Хлипкие. Чего с вас взять? Девчонки.
В дверь осторожно постучали.
— Занято! — нарочито бесцеремонно гаркнул Клаус.
— Это я, — откликнулся Дэн. — Пустите.
— Вот теперь вся компания в сборе. — Мальчишка отпер и впустил бледного до синевы антропоморфа.
— Что происходит? — заметив перестановку мебели, спросил Дэниэл.
— Воспитательный процесс в психушке. Самосуд пациентов, — сообщил он.
— Нас приглашает сэр Хьорт, — без вступления начал антропоморф.
— В деканат? — Робин сделала шаг из угла.
— Уже готова извиниться? — бросила Эмьюз.
Она понимала, что злится на всех и ни на кого. А значит, на себя.
— Пожалуй, — вдруг согласилась подруга. — Кто-то же должен. Простите меня. И в первую очередь, за несдержанность. Клаус прав: ведем себя, как трусливые собаки. Мы не они.
— Тогда и я извиняюсь. — Лют сжимала и разжимала кулаки. — Можешь треснуть в ответ, если хочешь. Прямо сейчас, не потом.
— Не хочу, — отмахнулась Би.
— Извиняетесь, как заложники перед расстрелом, — подала голос Зан. — Моя очередь?
— Нет, моя, но я уступлю. — Эмьюз развернулась и села на пол.
— Больше не буду корчить училку, — с чувством пообещала драконья дочка.
— Закругляйтесь, — попросил Дэн. — Сэр Хьорт ждет в тренировочной комнате. Сказал, не привлекая внимания, явиться туда.
— Тогда я просто прошу прощения, — подытожила Тень. — Не убьет же он нас, в конце концов. Надо было не ссориться, а показания выдумывать.
— Ничего выдумывать нельзя! — запротестовал антропоморф. — Вильгельм на нашей стороне. Ему только правду.
Эмьюз в двух словах рассказала Клаусу, под какой именно лестницей прячется спуск в тренировочный зал. Ребята взялись за руки и мгновенно очутились в мрачном тупике. На самом деле Тень никогда не замечала этой самой мрачности, зато теперь оценила ее по достоинству. В траурной тишине друзья спустились к последней двери.
Сэр Хьорт сидел на опилках, скрестив ноги, и вертел в руках острые деревяшки с неровными краями. Тень с трудом узнала в них обломки несчастного манекена. «Как же Хьорт зол, что разнес Йорика в щепки», — шевельнулось в груди. Но лицо учителя лучилось добротой. Даже слишком.
— Денни, запри дверь, — скомандовал он. — Ключ положи на стол. А вы, друзья мои, чувствуйте себя, как дома. Флагра!
Яркое упругое пламя взметнулось на черной перчатке. Ощущение западни крепко стиснуло горло.
— Присаживайтесь, рекомендую, — усмехнулся сэр Хьорт. — Разговор приятным не получится. Потому что я собираюсь поведать вам, дорогие мои, чем ваши действия аукнутся Ордену. Ближе, ближе! Я должен орать?
Преступники послушно устроились полукругом перед Танцором.
— Утро у меня началось с визита в морг, — доверительным тоном сообщил тот. — Леди Дайна Уиквилд покалечила десяток монахов. Один скончался. Двое в крайне тяжелом состоянии.
Робин зажала рот обеими руками.
— Да, это не невинная шалость, — продолжил Хьорт. — Масштабный скандал. Отношения Церкви и Ордена поставлены под угрозу. Тень напала на священнослужителей, теперь ее честь запятнана. Дайне-то, конечно, уже без разницы, но есть те, кому ее честь важна до сих пор. Кто это? Эмьюз.
— Сэр Руфус Тангл, — не своим голосом ответила девочка.
— Он самый! — Танцор энергично закивал. — От Дайны можно откреститься, признать ее предательницей и спасти Орден. Выход? Руфус вместе с Мастером Тени успешно выполнили опасную миссию, обреченную на провал. И сейчас они оба проходят курс реабилитации. Неплохой подарочек им? Мастеру — политический скандал, а Сэру Танглу — это…
Вильгельм достал что-то и швырнул прямо в Эмьюз. Крошечная стеклянная склянка треснула девочку по лбу и упала в стружки, поблескивая прозрачным боком.
— Подними, — приказал Хьорт.
— Что здесь? — Продолговатый пузырек под запаянной крышкой наполнял серый порошок.
Эмьюз протянула руку. Внезапно Танцор метнулся вперед, потушив свой огонь. Последнее, что девочка рассмотрела до того, как обрушилась тьма, — хищный блеск бешеных глаз. Сэр Хьорт больно придавил ладонь Тени своей так, что пузырек впечатался в кожу.
— Дайна… — прошептал Вильгельм прямо в ухо Эмьюз.
Танцор отпрянул, зажег свет и пригладил волосы.
— Здесь все, что осталось от леди Уиквилд, — как ни в чем не бывало улыбнулся он. — Предоставляю тебе вручить ее своему наставнику лично. Это отучит от необдуманных поступков раз и навсегда.
— Спасибо, Сэр. — Девочка не чувствовала ни рук, ни ног.
— Не за что, — картинно отмахнулся Хьорт. — Далее — мистер Носатый. Тебе поручалось оберегать Эмьюз? Как считаешь, справился ли ты с задачей? Я сомневаюсь. Со слов блондинистого парня выходит, что именно ты пошел в склеп вместо того, чтобы забрать барышень домой.
— Простите, Сэр. — Клаус смотрел прямо в глаза Танцору. — В силу своей неопытности я не сумел оценить ситуацию и ее последствия. Тогда казалось, что ничего не случится, если просто посмотреть.
Мальчишка прекрасно знал, что несет полную чушь. Но хуже было бы, если бы он честно признался, что имел собственный мотив взглянуть на покойную Тень.
— Извиняться ты станешь перед Мастером Тени. — Улыбка Вильгельма сделалась шире. — Это самое суровое наказание, какое существует в природе. Мне тебя уже жаль. Далее — Люси Смит.
— Зан Смаунтари, — поправила драконья дочка. — И… чо я? Чо вы мне сделаете? Я из другого мира, и в ваших раскладах ни ухом ни рылом. Орден ваш не хочет ссориться с поставщиком нефти, правда?
— Ну, я-то, положим, ничего, — согласился сэр Хьорт. — А вот твой отец… Он в бешенстве.
— Ох, блин, — приглушенно протянула Зан.
— Ага-ага, — подтвердил Танцор. — И блинов, и оладушков он тебе выдаст, как только сможет добраться сюда. Но случится это не скоро. Если дело получит ход, твое участие автоматически переведет ваш мир в разряд «враждебных». И сообщение с ним оборвется до выяснения. А это финансовые потери.
— Про финансы можете мне не рассказывать. — Она озадаченно потерла лоб. — Тут я дока. Чую, чем пахнет.
— Задним умом мы все сильны, — развел руками Вильгельм. — Чего ж ты не вспомнила про папочкин бизнес, когда плавила уникальные живые доспехи, как оловянные ложки? Кто остался? Кумушки-подружки?
