Роман Афанасьев - Дикая Охота
Присев на корточки, чтобы не маячить в окне пустой квартиры, стоявшей напротив банка, Алексей коснулся короткого оружейного ствола. Экзотика. Укороченная снайперская винтовка военного образца — и где только Гриша такую раскопал. Выглядит, правда, так, словно по ней танк проехался пару раз, но в рабочем состоянии. Кобылин, правда, думал, что это лишнее — был уверен, что отсюда в цель попадет и без специальной оптики, тут метров двести, ну, может, чуть больше. Но Гриша настоял. Кобылину это, правда, не очень понравилось — с таким оружием он еще не работал и не знал, чего от него ожидать. Впрочем, после того чуда, что сотворил Борода, отправив хозяев этой квартиры в фальшивую турпоездку по Золотому кольцу, Кобылин был готов простить другу любую прихоть. Да и волновало охотника сейчас совсем другое.
Глянув на часы, Алексей тронул пальцем гарнитуру, переключая канал.
— Что там? — тихо спросил он.
— Пока известий нет, — прохрипел Гриша, ждавший друга в машине с другой стороны дома.
— По времени уже пора.
— Не суетись. Сделают — отзвонятся.
— Зря мы это затеяли, Гриша, ох зря. И девчонку зря ты в это дело втянул.
— Не дрейфь, — отозвался Борода. — Все получится. Она крепче, чем тебе кажется.
— Может, и крепче, — буркнул Кобылин, посматривая в окно. — Но не охотница же.
— А как охотниками становятся? — Борода тихо засмеялся. — Сертификаты после успешной сдачи экзаменов выдают?
— Да сам знаешь, — прошептал Алексей, рассматривая черный «Мерседес». — Сталкивается однажды человек с таким, что нельзя объяснить. Стрельба, грохот, кишки, кровища, трупы. А потом уже обратной дороги нет, когда понимаешь, как все это устроено…
Он примолк, прислушиваясь к самому себе. Сдавленно хмыкнул.
— Вот именно, — подхватил Борода. — И оборотни ее гоняли, и серийный убийца над головой из пистолета шмалял. Потом пряталась по городу в одиночку, как ей и велели. А когда узнала, что Веру вытащили и спрятали в подземелье — сама нашла вход, договорилась с крысюками и в одиночку добралась до лежки Вадима. Ну?
— Ну, может быть, — мрачно отозвался Кобылин. — Все равно все… как-то не так. Не по себе мне.
— Меньше чувствуй, — посоветовал Борода. — Соберись. Время пошло. Скоро узнаем, получился из нее охотник или нет.
Кобылин покачал головой и постарался выбросить из головы силуэт долговязой девчонки с черными волосами, что так и грозил слиться воедино с другим, тоже женским, но более хрупким и отмеченным белоснежной прядью в черной челке.
* * *Сергей даже не сразу понял, что произошло — не успели охранники и на ноги подняться, как Калмык вскрикнул дурным голосом и вскинул руку. На белом жирном запястье, поросшем черным волосом, виднелись кровавые следы — пигалица огромными черными ногтями расцарапала руку мучителя до крови. Недолго думая, Калмык резко опустил руку, с размаху залепив девчонке звонкую оплеуху. Удар швырнул ее на пол — к заднему колесу машины. Девчонка тихо вскрикнула, закрывая руками лицо, а разбитые черные очки запрыгали по полу гаража.
— Это не твое, — прорычал Калмык, нависая над девчонкой. — Что это? Чье?
Охранники за его спиной переглянулись, один пожал плечами, сделал шаг в сторону босса, но Калмык резко обернулся — крутнулся всем телом, словно его кто-то окликнул из-за спины. Вскинул поцарапанную руку, будто прикрывая глаза от ярчайшего света, отступил на шаг, чуть не задев девчонку на полу. А потом медленно уронил поднятую руку. Ноги Калмыка подогнулись, он пошатнулся, упал на колени и медленно, словно нехотя, неловко завалился на бок, подмяв под себя исцарапанную до крови руку.
В мастерской повисла звенящая тишина. Охранники Жоры с открытыми ртами смотрели на тело шефа, вытянувшееся на бетонном полу, а Сергей так и застыл с зажигалкой в руке, боясь вздохнуть. Первой зашевелилась девица на полу — заворочалась, приподнялась на локте и начала шарить вокруг себя руками в поисках выбитого пистолета.
— Стоять! — гаркнул опомнившийся здоровяк и захлопал себя по карманам. — Стой, сука!
Второй успел выхватить из-за пазухи пистолет и даже направил его на вздрогнувшую девчонку, но в этот момент задняя дверца красной машинки распахнулась, и из салона в гараж выбрался человечек. В первую секунду Сергей Геннадьевич не поверил своим глазам — он просто отказывался им верить. Ему показалось, что из машины выбрался карлик ростом до пояса обычному человеку. Босой, в кожаном плаще. Но глаза говорили слесарю, что это вовсе не карлик. Это была крыса. Огромная, стоящая на задних лапах — с большой уродливой головой и длинным голым хвостом, свисавшим из-под кожаного плаща.
Охранник Калмыка, метнувшийся было к боссу, с воплем отскочил назад, размахивая пистолетом. Второй остервенело терзал карман куртки, пытаясь дрожащими руками вытащить застрявшее оружие. Крыса в плаще сделала шаг вперед, и тотчас за ее спиной из машины показалась вторая зверюга — точная копия первой, но уже без плаща. В хрупкой на вид лапе она сжимала обрезок водопроводной трубы, заляпанный зеленой краской.
Сигарета выпала из открытого рта Сергея Геннадьевича. Размашисто перекрестившись, первый раз в жизни, он развернулся, прыгнул на железную колонну, подпиравшую потолок ангара, и полез вверх. Внизу громом ударил выстрел, потом второй, раздался чей-то отчаянный крик, но слесарь, не обращая внимания на шум, лез по колонне вверх, цепко обнимая ее руками и ногами. Сосредоточенно пыхтя, работая как механизм, Сергей не останавливался до тех пор, пока не очутился под самым потолком и не ухватился обеими руками за один из железных брусков, на которых лежала крыша. И лишь потом, судорожно сжимая пальцами холодное железо, он осмелился взглянуть вниз.
Все было кончено. Охранники Жоры валялись на полу — один навзничь, запрокинув голову и уставившись в потолок стеклянными глазами. Другой свернулся калачиком, закрыв руками голову, и тяжело хрипел. Над ними стояли обе крысы, напоминавшие оживших мультяшек — неуклюжие, нелепые, но до невозможности страшные. Огромные конусовидные головы, напоминающие боеголовки ракет, были задраны к потолку и отсюда слесарю были видны их крупные глаза, походившие на блестящие черные яблоки.
Крысы смотрели на Сергея Геннадьевича.
Сергей Геннадьевич смотрел на крыс.
Девчонка с лязгом открыла водительскую дверь. Потом, нагнувшись, подхватила с пола свою сумочку, выудила из-за колеса «Дэу» оброненный пистолет и, выпрямившись, тихо свистнула. Крысы как по команде обернулись к ней, опустились на четыре лапы и ловко скользнули по полу к машине. Бесшумно втянулись в распахнутую заднюю дверь и, видимо, улеглись обратно на заднее сиденье, спрятавшись от посторонних взглядов. Девчонка задрала голову, бросила на Сергея тяжелый взгляд, а потом быстро села в машину, захлопнула дверь и завела движок. Маленький «Дэу» заурчал мотором, дал задний ход и выскочил из автомастерской как ошпаренный. Минута — и звук двигателя затих вдали, оставив звенящую тишину висеть в мастерской подобно облаку пыли.
Сергей тихо сглотнул. Внизу на полу лежали три тела. Калмык, сраженный невидимой рукой, мертвый охранник, сжимающий пистолет, и его напарник, что перестал хрипеть, но все еще сучил ногами. Слесарь разжал онемевшие пальцы, обхватил ледяную трубу и медленно съехал вниз, до самого пола. Шагая на ватных, ослабевших от страха ногах, он медленно прошел к своему вагончику, заменявшему кабинет. Нагнувшись, нашарил под раскладушкой железный ящик, заполненный старыми железками всех форм и размеров. Погремев барахлом, Сергей выудил из него полиэтиленовый пакет, весь в желтых разводах машинного масла. Вынув из него пачку денег, слесарь взвесил ее на руке, поднялся на ноги.
— Казань — хороший город, — решительно сказал Сергей Геннадьевич и зашагал к выходу.
* * *Алексей положил подбородок на холодный подоконник, выглянул из-за черного керамического горшка с геранью и бросил взгляд вниз. На противоположной стороне улицы все было по-прежнему — черный автомобиль с тонированными стеклами стоял на бортике тротуара, а мимо него тек бесконечный поток прохожих, давно привыкших к хамству водителей. Серое крыльцо у распахнутых стеклянных дверей тоже не пустовало — посетители заходили в офис, выходили, покуривали на крыльце у блестящих урн. В целом обстановка была спокойной, все шло по плану — наглому, безумному, идиотскому плану, построенному на русском авось и оттого крайне притягательному.
Краем глаза Кобылин уловил странное мерцание у закрытой шторы, дернулся, повернул голову… И медленно отвернулся, возвращаясь к своему нудному занятию.
— Предупреждать надо, — только и сказал он.
Черноволосая девчонка в джинсах, появившаяся из ниоткуда у тяжелых бархатных штор, фыркнула, сложила руки на груди.
