Инна Георгиева - Гибкий график катастроф
Последнее слово она почти рявкнула мне в ухо, заставив споткнуться на ровном месте:
— …иди сейчас и проследи за тем, чтобы они выползали из постели! А завтра поменяйся с Алексом номерами, чтобы…
Решение пришло неожиданно, как-то само собой. Мне даже не пришлось дослушивать идею очередного тактического маневра до конца.
— Что-то связь барахлит, Ядвига! — крикнула вполголоса и с тихим бульком опустила телефон в здоровенный аквариум, украшавший коридор отеля. Посмотрела, как, пуская пузырьки и пугая золотых рыбок, он опускается на самое дно, и криво ухмыльнулась: — Ой как жаль… как жаль… хороший был телефон… туда ему и дорога!
Потому что — да, я признаю Ядвигу Моргалис неким пассионарием с вековым опытом и грандиозными способностями, стратегом уровня «бог» и вообще — нереально талантливой личностью, но с этого момента мы с ней в разных упряжках. Ибо — не фиг! Я не сторонник интриг, «Санта-Барбары» и других вялотекущих разборок. И даже если это лучший из вариантов, я не стану мешать подруге строить личное счастье. Я лучше затарюсь у папы нужными зельями, откопаю где-нибудь дробовик и буду держать фронт вместе с ней. Героически и до конца. В режиме «nightmare». Вдвоем против всех.
Потому что, мать ее, именно так я представляю себе борьбу за любовь!
Ева Моргалис
Наташа Макарова была женщиной средних лет и тяжелой судьбы. Это читалось на ее лице, сплошь покрытом морщинами и какими-то странными темными пятнами (возможно, загаром), в ее глазах, подозрительно глядевших на мир исподлобья и даже в тугом пучке блекло-рыжих волос, который возвышался на затылке и придавал ее облику еще более угрюмый вид. Похоже, переезд в южную страну не пошел ей на пользу, как и работа экскурсоводом в «Le Tour». Голос Макаровой был хриплый и шершавый, как кусок наждачной бумаги, и ей бы не стоило так много говорить. А еще так быстро и так монотонно — потому что слушать истории в подобном исполнении было просто невозможно!
— Экскурсия начинается в одиннадцать, — со скоростью пулеметной очереди выдала она. — Встречаемся здесь за пятнадцать минут. Попрошу не опаздывать!
Народ закивал. «Народ» — это мы четверо, два украинца, трое русских и один поляк. Очень интернациональная подобралась группа.
— А как долго мы будем ходить по Ватикану? — глядя на часы, спросила упитанная барышня из Москвы. На ней была огромная мохнатая шапка и шуба из натурального меха, делающая и без того крупную женщину совсем необъятной.
— До трех — со мной, — с какой-то обреченностью ответила Наташа. — Потом — сами хоть до ночи.
— То есть к обеду успеем закончить, — определила женщина и временно потеряла к экскурсоводу интерес.
— А что именно мы будем смотреть? — вмешался Костик. Макарова вздохнула, как будто этот вопрос звучал здесь с завидным постоянством, и выдала почти на автомате:
— Собор и площадь Святого Петра, Сикстинскую капеллу, ватиканские музеи. Их вообще-то девятнадцать штук, но сейчас открыты только семнадцать.
— Черт! — выругался Костик. — А я так хотел все посмотреть!
— Там почти полторы тысячи помещений, — хмыкнула Наташа. — Поверьте, для одного дня более чем достаточно.
— А захоронения? — изогнул бровь Перов. — В священные гроты, где похоронены папы, спускаться будем?
Экскурсовод подняла на него опасливый взгляд:
— Почему вас это так интересует?
Костик сделал задумчивое лицо и развел руками:
— А я — некромант.
Повисла пауза. Мы дружно вытаращились на Перова. В глазах Поли читалось, что он — не некромант, а идиот, а в перспективе еще и мертвый идиот, если из-за него нас в Ватикан не пустят. Но Наташа, как ни странно, отреагировала спокойно. Только деловито уточнила:
— Это тот, который могилы раскапывает, что ли?
— Нет, — усмехнулся Костик. — Это тот, содержание могил которого выкапывает себя само.
— Хм, — философски выдала Макарова, — ну, тогда ладно.
Похоже, перспектива оттягивать сумасшедшего туриста от усыпальниц понтификов пугала ее куда больше, чем нашествие зомби. Наивная женщина… и пофигистка, каких мало.
— Больше вопросов нет? — равнодушно уточнила она, и когда мы дружно покачали головами, без слов потопала обратно в офис «Le Tour». Мы же остались стоять на его пороге, щеголяя красными кружочками на лацканах одежды — отличительным знаком нашей маленькой группы. Потом тетка в шубе, подцепив одной рукой субтильного мужчину с рыбьими выпученными глазами, а второй — недоросля лет тринадцати, на лице которого застыла маска отчаяния и муки в ожидании грядущей четырехчасовой пытки, потащила обоих в сторону ближайшего ресторана. Поляк сосредоточился на сувенирах, которые продавались с лотка прямо напротив агентства. Украинцы, видимо, решили зря времени не терять и скрылись в недрах соседнего офиса: там продавали морские круизы. Одни только мы пока не придумали себе развлечения, и Поля не преминула этим воспользоваться.
— Ты что творишь, демонское отродье?! — напустилась она на Костика.
Алекс, как единственный из нас, кто реально имел отношение к демонам, скривился, но перебивать не стал.
— А что не так? — мрачно уточнил Костик.
Готесса округлила глаза:
— Ты только что признался смертной в том, кто такой! А если бы она…
— Что? — перебил некромант. — Поверила мне? Да я и сам себе периодически не верю! К тому же теперь мы знаем, что точно найдем своего почившего Пия.
— Да мы бы и так его нашли!
— Ну ты же слышала: сейчас в Ватикане работает не всё, хотя я и не понимаю, что по такой погоде можно ремонтировать.
— Конечно! — язвительно протянула Полина. — Повезло же нам, что Пия не отправили на реконструкцию. Ведь именно этого несчастного понтифика похоронили в одном из двух закрытых музеев! Видимо, в цирке места не хватило.
Мы с Шуриком переглянулись, обменялись улыбками, и я решила, что пора вмешаться:
— Полиночка, уйми свой гнев. Костик уже все понял. Костик, ты ведь все понял?!
— Проникся, осознал, выгравировал золотыми рунами на нефритовой дощечке своей памяти!
— Вот и чудненько. А пока вернемся к тому, что у нас сорок минут свободного времени. Что будем делать?
Готесса с недовольным фырком оторвалась от жертвы и пожала плечами:
— Можем пойти вслед за русскими и поесть.
— В ресторане? — переспросила с улыбкой. — За сорок минут я как раз успею просмотреть меню. Хотя от кофе бы не отказалась. Жаль, что в Риме нет Starbucks…
— Зато тут есть куча кафешек, — утешил Шурик. — И, кажется, я помню, где в прошлый раз мне готовили отличный капучино. Идем!
Забегая вперед скажу, что экскурсия мне не понравилась. Во-первых, как выяснилось, за сорок минут в Риме нельзя пообедать, даже если ты — троглодит весом под центнер и принципиально не заказываешь ничего, кроме пиццы и пасты. А потому нам всей толпой пришлось ждать с полчаса, пока оголодавшее семейство наконец закончит пополнять организмы углеводами и вспомнит, зачем собственно явилось к стенам Ватикана. По лицу Макаровой было понятно, что это далеко не первый случай. Видимо, наученная горьким опытом, она отнеслась к опозданию философски, но решила отомстить. Потому следующий час нам пространно и в деталях рассказывали о площади Святого Петра. Стоя в центре этой самой площади. Нет, я не спорю: это действительно прекрасное сооружение, памятник архитектуры и вообще — грандиозная конструкция с обелиском, колоннами и насыщенной историей, но слушать об этом было бы куда интереснее в уютном кафе. Или летом. На худой конец — весной или осенью, но не в феврале, сражаясь с метелью и пряча голову в воротник! Наташа, казалось, не чувствовала мороза и, приказным тоном заставив нас сгрудиться вокруг нее, минут двадцать насиловала нам мозги изобретательностью итальянских мастеров. Я видела, что она старается и что ей действительно кажется это важным, но уже на десятой минуте перестала понимать, что мне говорят. Хотелось сесть прямо тут, на брусчатку, и притвориться мертвой. Хотя, может, уже и притворяться не пришлось бы…
Но это, как оказалось, было только начало. Потому что вторым этапом пытки (о, мальчик из Москвы, как я тебя понимала!) были ватиканские сады. И они, чтобы вы не сомневались, тоже раскинулись под открытым небом. Было безумно интересно наблюдать за покрытой снегом зеленой травкой, выключенным на зиму фонтаном и несколькими обледеневшими пальмами. И в этих самых садах мы застряли еще почти на полчаса. У стендов с фотографиями разукрашенной Микеланджело Сикстинской капеллы. И дольше бы, наверное, простояли — уж больно воодушевленный голос был у нашего гида.
