Нэнси Холдер - Крестовый поход
Новый Орлеан
Охотники Саламанки, бойцы Сопротивления и Проклятые
По улицам города, направляясь к Французскому кварталу, мчался фургон; в нем сидели охотники отряда Саламанки в полном составе и Марк с тремя своими бойцами. Антонио было очень страшно. Этого чувства он не испытывал уже очень давно. Настал момент, когда отряд не может без него обойтись, а он терял самообладание и не мог взять себя в руки; почему это происходило, Антонио и сам не понимал. Тут действовали какие-то темные, магические силы, которые имели большую, чем он сам, власть над вампирической частью его существа.
Скай и Алис вместе с отцом Хуаном провели магические обряды, призванные защитить фургон и сидящих в нем от сил зла, замаскировав его под грузовой. Отец Хуан произнес заклинания из незнакомого Антонио арсенала сокровенных и тайных знаний. Ассортимент заклинаний и магических формул, которыми он пользовался, был уникален и принадлежал только ему одному.
Ворожба оказалась нелегкой, и отец Хуан много чего наговорил на латыни, которую понимал один Антонио; ему было бы стыдно переводить ее на другой язык. Отец Хуан подтвердил, что против них действует какая-то магическая сила, но было ли это дело рук Папы Доди, он доказать не смог. Он также не знал, были ли это заклинания «вуду», или Белой, Черной или Темной магии. «Лоа» Алис тоже молчал по этому поводу. Когда работа в конце концов была завершена, все шестеро охотников, а также Марк с тремя бойцами — Мэттом, Сюзи и Бернаром — протиснулись в фургон. Остальные бойцы поедут отдельно и, подъехав к границам Французского квартала, объединятся с другими ячейками города. Огнестрельное оружие было тщательно спрятано, а охотники-саламанкийцы все, что нужно для рукопашного боя, как всегда, имели при себе.
Антонио не знал, как Марк связался с другими ячейками, но сейчас ему было не до этого, другие мысли одолевали. Он изо всех сил пытался подавить в себе жажду крови, сознавая, что в любой момент может преобразиться в натурального вампира, с горящими глазами и острыми, как бритва, клыками, готового наброситься на человека.
Отец Хуан тем временем, покинув дом Алис, ехал в сторону международного аэропорта Нового Орлеана имени Луи Армстронга; во всяком случае, он собирался подобраться к нему как можно ближе. Отец Гилберт отбыл так же тихо и незаметно, как прибыл, твердо оставаясь при своем мнении: в происходящие события ему вмешиваться нельзя.
Улицы Французского квартала, по которым должны были проходить парады, были перекрыты, транспорт туда не пускали. После нескольких быстрых вопросов на автозаправочной станции они выяснили, что парад, устраиваемый так называемым Клубом Крови, должен начаться в восточной части квартала, на Франклин-авеню. Марк постарался подогнать машину как можно ближе и свернул в узенький переулок, где находился покинутый жителями многоквартирный комплекс (таких здесь было довольно много), и небольшой отряд вышел из фургона. На кирпичной стене спреем была выведена надпись крупными буквами: «Вампиры, кровососы, убирайтесь к чертям, проклятые». Марк мрачно усмехнулся.
Было семь часов, обеим группам пора было разделиться. Задача Марка: убить как можно больше вампиров. Задача бойцов Саламанки: спасти Хеду Лейтнер. Совместная задача: существенно изменить ситуацию в городе.
— Bonne chance,[101] — пожелал Марк удачи Эрико и остальным охотникам.
Группа Марка планировала примерно в миле от этого места встретиться с еще одной ячейкой, действующей в городе. Остальные присоединятся к ним. На секунду сощурив глаза, он задержал взгляд на Антонио, перевел его на Скай, и черты его смягчились: в помощь бойцам Сопротивления колдунья творила заклинание.
— Наш удар отвлечет внимание от вас, — сказал Марк.
Он сделал глубокий вздох, и Антонио увидел на его лице решимость воина, идущего в смертельный бой. Это чувство было ему знакомо. Он сам когда-то был бойцом «маки» и каждую ночь знал, что судьба его находится в Божьих руках. Но операции, в которых он участвовал, по степени риска были неодинаковые. Возможность умереть порой становилась вероятностью. Марк и его товарищи сейчас шли на дело, где вероятность была весьма велика.
— Banzai,[102] — сказала Эрико, кланяясь и напутствуя четверку: Марка, Бернара, Сюзи и Мэтта.
Японцы традиционно преклоняются перед камикадзе, воинами, готовыми в любую минуту умереть за свое дело. Все четверо поклонились в ответ, и Марк ниже всех.
— За мной! — приказала Эрико своим бойцам.
По одному и разбившись на пары, чтобы не привлекать внимания, они двинулись вперед. На охотниках не было ни защитных жилетов, ни курток, ничего, что могло бы привлечь к ним праздное любопытство.
Ник рассказал, что теперешнее логово Авроры располагалось на Декатур-стрит, возле кафедрального собора. Как раз здесь будет проходить маршрут парада крюдюсанов,[103] и охотники должны добраться туда через полчаса после начала парада, в восемь часов.
Вье Карре — так по-французски называли Французский квартал — был украшен зелеными и фиолетовыми гирляндами, блестящими нитками бус и перьев, протянутых поперек улиц и вдоль балконов. Улицы были битком забиты толпами народу, многие в полуодетом виде — или в полуголом, это как посмотреть — одни в черной коже, другие в джинсах, рубашках, бейсболках, ковбойских шляпах. У многих пластмассовые стаканчики с пивом. А вверху, на балконах, полуголые женщины выставляют напоказ свои прелести, задирая и без того тоненькие майки и получая за свой стриптиз нитки золотистых бус.
Две телки, одна в рыжем, другая в фиолетовом парике, под одобрительные вопли и улюлюканье зевак исполняли танец живота прямо посреди толпы. Четверо мужиков в костюмах Санта-Клауса пустились с ними в пляс.
Но чувствовалось, что многое в этом веселье было аффектировано, натужно и неестественно, словно люди не веселятся от души, а выступают на сцене, участвуют в каком-то шоу. Улыбки на лицах нарисованы, все непрерывно и много пьют. Дженн вдруг увидела, что какая-то женщина отвернулась и заплакала. Мужчина обнял ее, склонился к ней, словно урезонивал в чем-то. Все еще всхлипывая, женщина вытерла слезы, взяла протянутое пиво и выпила его залпом.
Но другие, казалось, были искренне веселы и счастливы. Даже очень. В целом все было похоже на всеобщее безумие.
— Гляди-ка, — пробормотала Дженн.
Антонио посмотрел в ту сторону, куда она указывала. Вверху, на одном из балконов за толпой наблюдали четверо вооруженных до зубов, в шлемах и полном боевом снаряжении полицейских Нового Орлеана; на каменных лицах не было и тени улыбки. На другой стороне улицы, на расположенном прямо напротив балконе стояли еще трое, также экипированных и готовых к бою.
В общем, все верхние этажи раскрашенных во все цвета радуги кирпичных домов были забиты вооруженными силами правопорядка. И в каждой группе полицейских имелись специальные люди с видеокамерами и мобильными телефонами, которые снимали все, что происходит на улицах. И люди внизу знали это. Они смеялись, пили и веселились, но мало кто осмеливался поднять глаза и посмотреть вверх.
— Avestmces, — пробормотал Антонио. — Страусы.
— Как же мы будем работать в такой толпе? — спросила Дженн, прижав губы к его уху.
Он сразу отшатнулся, чувствуя, что снова вампирская сущность его лезет наружу. Повернувшись кругом, он нашел взглядом Скай, стоящую возле следующего дома.
— Давай за мной, — сказал он Дженн и, пробиваясь сквозь толпу, поспешил к колдунье.
Полупьяные пешеходы, глядя на него, переглядывались, смеялись, и подбадривали, другие поспешно глотали пиво и уступали дорогу. Ясно было, что они не понимают, настоящий он вампир или ряженый.
Антонио протолкался к Скай. Увидев его, она раскрыла рот, и он потряс головой.
— Послушай, можешь хоть что-нибудь сделать? Если люди Марка увидят меня в таком виде…
— Не знаю.
Она поводила руками и зашептала на каком-то древнем, незнакомом ему языке. Тело его расслабилось, но это тоже обеспокоило его: сейчас надо быть в состоянии готовности ко всему.
— Не сопротивляйся, — сказала она. — Вот так.
Клыки втянулись обратно. Жара в глазах он тоже больше не чувствовал.
— Ох, спасибо, век не забуду, — сказал он.
Рядом с ним откуда-то вынырнула Эрико. Она подняла брови.
— Схожу на разведку, — сказал он. — Проверю, кто у них там в логове.
Она едва заметно кивнула.
— Удачи, Антонио.
Голос ее звучал довольно сдержанно. Она все еще не доверяла ему.
Он повернулся и заметил в толпе Дженн. Она занималась прической, собирала рыжие кудри в пучок, чтобы подвязать хвостиком. Руки ее заметно дрожали. Сердце ее стучало так быстро, что он испугался: не дай Бог, с ней случится сердечный приступ. Антонио долго не мог оторвать от нее глаз. Возможно, он видит ее в последний раз.
