Ольга Баумгертнер - Темные сады Охотника
— Илья, твой приезд вызовет ненужные подозрения у Темных. И ты сорвешь операцию.
— Если я не приеду, Машку больше не увидим. Не беспокойся, я не напортачу. Не в первый же раз.
— Да уж… — протянул Виктор Николаевич, сдаваясь.
* * *Маша достала маленький деревянный сундучок, переданный ей шефом перед самым ее отлетом. Извлекла один из амулетов. На вид это был обычный ключ, правда, старый на вид. Таким, наверное, запирали дореволюционные буфеты. Она вообще не представляла, что будет потом. Ей становилось страшновато и в то же время любопытно. После ужина она набрала номер Фризена.
— Добрый вечер, Харди. Не отвлекаю? — спросила она, когда он ответил.
— Нет. Что-то нашли?
— Не совсем. Я вспомнила, что в библиотеке паркетный пол.
В ответ она услышала стон Фризена.
— Мария, а если бы вы нашли метку на кирпиче? Вы бы весь дом по камушкам разобрали? — поинтересовался он со смехом.
— Это вы вряд ли бы разрешили. Можете приехать посмотреть?
— На паркет? Сейчас?
— Да.
— Только через два часа. Не поздно? Либо завтра утром.
— Можно сегодня. Я все равно буду еще часа три ломать себе голову.
— Это лучше, чем паркет, — заметил Фризен. — Без меня не начинайте только, ладно?
Маша ждала в библиотеке. На этот раз Фризен появился точно без опозданий через обещанные два часа. Вошел в комнату, явно собираясь что-то сказать, и застыл в некотором недоумении.
— Добрый вечер, Мария. Надо же, забыл, что хотел сказать.
Фризен потер лоб, растерянно оглядываясь, словно вдруг почувствовал себя неуютно. Маша чуть испугалась: неужели почувствовал сработавшее на нем заклятие «тройного ключа»?
— Вы тут ничего не делали? С магией?
— Как обычно, — пожала плечами Маша. — Пробовала подставлять разные слова в конец заклятия.
— Понятно.
Фризен уставился на паркет. Тот был наборный, из разных пород древесины.
— Шестое — это у нас что? Береза?
— Да. Будете ломать?
— Очень не хотелось бы. Тут много элементов. Видите, мелкие треугольники. Штук триста, наверное.
— Но вы же сделаете это? — спросила Маша.
Фризен обратил на нее взгляд. Словно пытался выловить в ее словах какой-то дополнительный смысл.
— Только не так быстро.
— Вот и хорошо. За неделю справитесь?
— Неделю? — Айлерт смотрел на нее в полном недоумении.
— Мне нужно время, Харди. Ваш дед владел еще одним важным заклятием. И мне тоже поручили его найти.
— Понимаю, — отозвался Фризен. — Но я вам разве препятствую? Ищите.
— Оно не так безобидно, как то, которое мы раскрыли. Им вполне могут заинтересоваться в Дневном Дозоре. Нам надо найти его первыми. Чтобы никто не натворил бед. Тогда никто не пострадает. Вы мне верите?
— Верю.
— И вы мне поможете?
— Помогу, Мария.
Маша облегченно вздохнула.
— Вам придется тут задержаться. Ни у кого не вызовет подозрений, что вы здесь проводите много времени?
— Нет. Не думаю. Дом принадлежит мне. К тому же в клубе привыкли, что я могу исчезать на несколько дней без предупреждения. Ну, вы понимаете.
— У вас давно были приступы?
— Нет, недавно. Следующий не раньше чем недели через три случится.
— Можете рассказать о своей семье? — спросила Маша.
— Да, если вам интересно. Тут должен быть семейный альбом.
Он поднялся по лестнице на второй ярус, вернулся с огромным фолиантом, положил на стол.
— В основном какие-то совсем древние фотографии по линии деда. В начале есть генеалогическое дерево. Моих фотографий тут нет вообще. Есть одна родительская. Остальные он, кажется, сжег. Даже не знаю, почему эту оставил.
Фризен перевернул толстую кожаную обложку и целый блок картонных страниц. На самых последних Маша увидела фотографию Светлого мага. Она была сделана, судя по дате, восемь лет назад, но разительно отличалась от той, что нашла Маша в оранжерее. Дело не в том, что Вебер выглядел значительно старше, почти стариком, словно резко сдав. Здесь на его лице лежала печать одержимости. Маша вдруг подумала, что во всем этом огромном доме нет ни одной фотографии прежнего хозяина. Впрочем, как и любых других семейных фотографий или портретов, какие обычно ожидаешь встретить в старых особняках. Она перевернула страницу.
— Это родители, — прокомментировал Айлерт.
Мать Фризена была очень красивой женщиной, светловолосой. А отец очень походил на Айлерта. Точнее, наоборот.
— И вы совсем не знали деда?
— Знал его с той стороны, с которой знать бы не хотелось… Так что разница невелика. Он был против брака родителей. Делал все, чтобы они не были вместе. Мой отец из фризов. Это национальное меньшинство, у нас даже язык совершенно другой, чем у немцев. Но деду отец, конечно, не поэтому не нравился.
— Он был оборотень?
— Да. Потом он инициировал мою мать, хотя она, наверное, могла бы стать сильным магом, как дед. Они надолго прервали отношения. До тех пор, пока не появился я. Дед немного оттаял. Ну, это сильно сказано, конечно. Но мы все же иногда бывали в этом доме. Хотя каждый раз пребывание здесь заканчивалось жуткими скандалами. Все прекратилось, когда я прошел инициацию.
— Но почему?!
— Я хотел. Это кажется странным? Дед желал, чтобы я стал магом. Но я не доставил ему такого удовольствия. За все те унижения, оскорбления и прочие прелести. Это одновременно была и месть. И я не жалею. Хоть и расплачиваюсь за нее некоторыми неудобствами, присущими оборотням.
— Мне жаль, что все так вышло, Харди.
Он только пожал плечами.
— Что собираетесь делать дальше?
— Пойду спать. Вы должны остаться сторожить библиотеку.
Фризен кивнул. Когда Маша выходила, он достал с полки какую-то книгу, сел в кресло и принялся задумчиво перелистывать.
* * *Айлерт пролистал книгу и еще час сидел задумавшись. Затем вышел из библиотеки, осторожно поднялся на второй этаж. Смотрел несколько минут на спящую Машу. Потом так же неслышно удалился, вышел из дома. Мотор автомобиля негромко заворчал, как разбуженный зверь. Фризен очень тихо вырулил на дорогу, медленно выехал на автобан. Миг стоял. Потом черный автомобиль, взревев, рванул прочь. На ночном автобане Айлерт выжал из машины максимум. Из динамиков гремела композиция «Кетткар» — «Рейвланд». Такая музыка выметала из головы все мысли, только заставляла гнать и гнать вперед. Минут через сорок автомобиль замедлил ход. Фризен слизнул кровь с прикушенных губ. Доехал до развязки, повернул назад. Набрал номер на телефоне.
— Нужно встретиться. Через полчаса.
Он свернул с автобана в Бад Ибург, один из небольших городков, что раскиданы по округе. Оставил машину на стоянке у парка и направился вглубь. На скамейке около пруда сидел, ссутулившись, мужчина. Айлерт сел рядом. Оба некоторое время смотрели на гладкую поверхность, в которой отражался мрачноватый силуэт холма и замка на нем.
— Проверь меня.
— «Тройной ключ». Ты понял?
— Да. Защита твоя выдержала или нет?
Незнакомец повернулся к Фризену, присмотрелся.
— Почему сомневаешься?
— Потому что пришлось делать вид, что сработало. А теперь я думаю, может, действительно частично сработало.
— Ты что-то лишнее сболтнул девчонке?
— За кого меня принимаешь?
— Все нормально с защитой. А вот с тобой — нет.
— С чего бы?
— Раз уж ты подумал, что что-то не в порядке. Может, девчонка тебе симпатична, Харди?
— Она — симпатичная. Но у меня бывали и посимпатичнее. — Фризен поднялся. — Больше ничего?
— Ты чист. Точнее, эта дрянь на тебе висит, но не пробивает. Ты уходить уже собираешься? Вытащил меня только из-за своей паранойи? Рассказывай, что девчонка успела раскопать?
— Заклятие плодородия.
— И все?
— Изучает библиотеку деда. Пока больше ни до чего не докопалась.
— Так, может, ее убрать пора, пока она не докопалась?
— Шутишь? В доме уже была подозрительная смерть.
— Вывези ее прогуляться.
— Ты прекрасно понял, что я имел в виду. Смерть рядом со мной.
— До того, что ты убил собственного деда, еще додуматься надо.
— Ты приставил меня к ней для отвода глаз. Не впутывай меня в это дерьмо.
— Других вариантов все равно не было. Ты — хозяин дома. И ты уже засветился. Даже если девчонку устранит кто-то другой, ты все равно попадешь в список подозреваемых. Кто знает, может, про тебя еще что-нибудь раскопают.
Айлерт нервно облизнул губы, нахмурился, почувствовав вкус крови.
— Боишься за свою шкуру, Харди?
— Она мне очень дорога. И я не хочу становиться разменной пешкой!
— А это уже зависит от тебя. Придумай, как выкручиваться. Сам знаешь, в таких делах ошибки не прощаются.
Неизвестный не спеша поднялся.
— То, что к тебе применили «ключ», ни на какие мысли не наводит?
