Миднайт Хилл - Аффи Алина

– Десять из десяти за технику! – Хьюго приложил ладонь-рупор к лицу.

– И за артистизм! – добавил Ламмерт.

Диски сменялись один за одним, музыка становилась все громче. Ламмерт уже пел в полный голос, прерываясь только на глоток газировки или чипсы. Мелисса порой не подпевала: то плохо знала текст, то хотела насладиться исполнением Ламмерта. Она разваливалась на диване рядом с Хьюго, набивая рот терпкими чипсами с паприкой, но каждый раз все равно вскакивала обратно танцевать, как только в колонках звучали особенно знакомые аккорды. Эти танцы были безудержным потоком импровизации и хохота. Они вдвоем бесстыдно загораживали экран, но Хьюго не злился. Он улыбался. И теперь Мелисса видела его блестящие глаза, потому что волосы он так и не распустил.

Это была самая камерная вечеринка в ее жизни. И самая лучшая.

Мелисса мялась у музыкального центра, покачивая бедрами и головой. Она взбалтывала остатки газировки на дне банки, выбирая среди дисков следующую группу, когда дверь в комнату приоткрылась. С широкой улыбкой она повернулась в сторону сквозняка и увидела Роланда. Идеально выглаженная черная футболка была заправлена в брюки. Даже вне школы он выглядел строго и опрятно. Только угольные волосы были убраны за уши чуть небрежнее, чем обычно. Мелисса словно оказалась под водой. Все в комнате размылось, музыка стихла, остались только внимательные серые глаза.

– Тебя за километр слышно, – послышался его тягучий голос, но Ламмерт и бровью не повел, глядя на брата. – Что с твоим лицом?

Ламмерт продолжал петь и пританцовывать, двигаясь в сторону Роланда. Он словно намеревался вытолкать его из комнаты, но уж точно не отвечать на вопрос. Роланд закатил глаза и нашел Хьюго, который махал ему с дивана.

– Черт возьми, и ты туда же? – глубоко вздохнув, сказал он, когда заметил рассеченную бровь. – С кем вы умудрились сцепиться?

– С твоими гребаными одноклассниками, – вместо текста песни пропел Ламмерт, двигая шеей из стороны в сторону.

Роланд нахмурился и скрестил руки на груди.

– С кем именно?

– Со всей компанией сразу, – в схожей манере отвечал Ламмерт.

– Они хоть на выпускной смогут прийти?

– Надеюсь, нет.

– Эй, Рол, давай к нам! – крикнул Хьюго с дивана.

Мелисса с надеждой смотрела на Роланда. Она никак не могла отдышаться после танцев и вдруг почувствовала себя вспотевшей, раскрасневшейся и такой нелепой, стоя тут босиком с оранжевыми пятнами от чипсов под носом и на щеках, но даже несмотря на это, если Роланд останется, может, он…

– Я пас, – отрезал он. – Вам тут и без меня хорошо.

– Это точно, – в шутку бросил Ламмерт, делая музыку громче. – Пока-пока.

Роланд усмехнулся такой прямолинейности. Он бродил взглядом по обстановке и братьям, и, наконец, глаза остановились на Мелиссе. На ее лице все еще была улыбка, которая застыла в миг, когда он вошел. Роланд тоже слегка улыбнулся. Этот едва уловимый жест вдребезги разбил холод в его образе, отчего дыхание у Мелиссы сперло. Наверно, таким он был в детстве. Теплым.

– Рол, давай прикроем эту вечеринку, а то она по всему этажу разносится, – Кевин по-дружески хлопнул Роланда по плечу, помахал всем, спросил, все ли отлично, и, получив положительный ответ, закрыл дверь в VIP-комнату, не дав Мелиссе опомниться.

Кевин и Роланд шли по холлу на третьем этаже. Музыка все еще слегка доносилась до их ушей.

– Кажется, Мелисса неплохо сблизилась с ребятами, – заметил Кевин, шествуя вдоль стеллажей.

– Всем от этого только хуже.

– Я давно не видел Ламма и Хью такими счастливыми. Особенно после драки. Хотя если бы не она, драки могло и не быть.

– Они дрались из-за нее? – Кевин многозначительно кивнул. – О чем я и говорю. Они только вляпываются в неприятности друг из-за друга. Лучше бы ее не было.

Кевин сдержанно улыбнулся. Они спустились по лестнице, а затем направились к помещениям для персонала в другом крыле.

– Я думаю, ты их ревнуешь, – аккуратно бросил Кевин.

Роланд пренебрежительно фыркнул.

– К слову, тебе Мелисса никого не напоминает? – спросил мистер Майлз, открывая массивную дверь из темного дерева.

– Нет.

– Может, какую-то актрису? Что-то очень знакомое.

– Нет, Кев.

Они зашли в небольшой кабинет на нижнем этаже. Здесь не было окон, поэтому вдоль всех стен стояли стеллажи с книгами и дисками. Длинный стол был завален стопками документов, среди которых возвышался широкий монитор. Роланд привычно сел в кожаное офисное кресло и покрутился из стороны в сторону. Кевин отпер нижний ящик стола ключом, достал стопку бумаг, надел на нос пенсне и внимательно стал перебирать документы.

– Из университета было новое поступление в архив, – пояснял он, делая задумчивые паузы. – Между папок попался листок явно не университетский. Сразу решил показать тебе.

Мистер Майлз протянул Роланду небольшой мятый лист в файлике. Тот с трепетом взял его в руки и положил на колени. Тонкие пальцы аккуратно попытались разгладить складки.

– Убрал его в файлик. Вдруг там какие-то скрытые надписи, не знаю.

На нем был список имен, напротив каждого из которых стояли числа. Без пояснений и заголовков, зато заверено печатью. «Управление Дома Охотников. 1995». Глаза Роланда восторженно распахнулись. Он нагнулся над листком.

«Р. Пристон – 35

О. Максвел – 22

Лунна – 11…»

– В конце списка, – подсказал Кевин, указав пальцем.

«У. де Лордес – 12».

– Уильям, – хором произнесли они.

– Девяносто пятый – год смерти отца, – задумчиво произнес Роланд, потирая висок. – Что это за список?

Кевин лишь пожал плечами и скрестил руки на груди. Он присел на край стола и тоже внимательно смотрел на столбик имен.

– Я поискал другие имена. Сложно сказать из-за инициалов, но все они погибли еще раньше, чем Уильям. К тому же вот, есть странные имена: Аша, Лунна. Не понимаю.

– Зато теперь есть доказательство того, что де Лордесы были связаны с Домом вплоть до Уильяма, – светлые глаза с восторгом смотрели на Кевина. – И того, что здание не до конца переквалифицировалось в университет. Только ничего не становится яснее. Это список Охотников? Или их жертв? Что за числа?

Кевин устало вздохнул и положил пенсне в чехол.

– Я не тяну такие загадки, Роланд. Можешь забрать листок с собой.

Глава 21

Хьюго протер запотевшее зеркало в ванной. Он рассматривал побледневшую бровь и темные разводы от синяков на своем теле. На груди, плечах, ногах. Они болели всю неделю и будут болеть завтра, на выпускном его брата. Хьюго ни о чем не жалел. Правда, было бы лучше, если бы Мелисса ничего не узнала. На раковине лежала ее резинка. Хьюго взял расческу и провел по мокрым волосам. Он оттянул челку и взял ножницы. Глубокий вдох, и рыжие пряди посыпались в раковину.

В доме Санлайт перед выпускным была невиданная суета. Мелисса с мамой утром вновь заехали за Лией. Ранний завтрак, обжигающий кофе, нерасчесанные торчащие кудри. Мелисса пробежала по дому, сметая все необходимое: расчески, фены, лаки, забрала косметику у мамы. Лия очень волновалась, а Мелисса приговаривала, какой она будет красавицей, растушевывая нежные блестящие тени по ее векам. В полном образе Лия была похожа на изящную фею: темные накрученные локоны обрамляли лицо и были собраны сзади, закрепленные посеребренными заколками, мягкий макияж, подчеркивающий зеленые глаза и длинные ресницы, с румянами на щеках и кончике носа, и, конечно, платье. Из светло-изумрудной органзы были сшиты рукава-фонарики, воротник и декольте. Затем шла белая имитация корсета и пышный, оставшийся от оригинального платья подол, укороченный до щиколоток. Лия надела очки с треснувшей линзой, чтобы получше рассмотреть себя в зеркале. Она простояла так, почти не сходя с места, полчаса, пока собиралась Мелисса.

– Нашла платье своей молодости, тебе как раз будет по фигуре, – сказала миссис Санлайт, протягивая дочери черный сверток.