Миднайт Хилл - Аффи Алина

– Да господи, Ламм, сиди ты смирно! – мило огрызнулся Хьюго, словно маленький зверек.

– Но такая песня!

Мелисса улыбнулась. Она бы с радостью забыла все плохое и странное, что случалось в компании де Лордесов. Потому что, когда ничего не случалось, она чувствовала себя с ними уютно и весело. Но кровь, оскорбления, травля – это все в жизни тоже появилось из-за них. В начале они оттолкнули ее, чтобы уберечь от этого. Они знали, что за ними по пятам идет жестокость. Но Мелисса выбрала быть рядом с этими двумя балбесами. В конце концов, ей они ни разу не причинили вреда.

Мелисса поднялась, встала на носочки у Хьюго за спиной и собрала его мягкие волнистые волосы в хвостик.

– Дарю, – сказала она, упав обратно на пуф. Кофейные глаза потеряли свое сосредоточение на ранах Ламмерта, застенчиво глядя на девушку. – Так же удобнее.

– Дома он так и ходит, – заметил Ламмерт.

– Ах, значит семье ты доверяешь, а мне нет? – с наигранной обидой говорила Мелисса, прищурившись. – Может, я тоже хочу смотреть тебе в глаза при разговоре? А?

Хьюго сжал губы, подавляя улыбку. Он наклеил пластырь Ламмерту на нос.

– Так будто вся душа наружу, – сказал он.

Ламмерт обзавелся ватками в носу, пластырем, марлей на скуле и пакетиком со льдом, который он прикладывал к глазу. Хьюго сам обработал себе раны, перебинтовал пальцы. Бровь выглядела очень плохо, казалось, что ее нужно зашивать, но Хью отмахнулся. Он настойчиво уверял, что все заживет и что он не боится шрамов.

Затем они вернулись к мистеру Майлзу. Он еще раз по-отцовски пожурил братьев за драку, а затем предложил им устроить Мелиссе экскурсию по «Олимпу».

– Мы сделаем так, что она влюбится в «Олимп», Кев! – заверил Ламмерт, – И начнем с музкрыла!

– Ну дурак или нет? – спросил мистер Майлз, заговорщически взглянув на Хьюго. – Музкрылом нужно заканчивать! Понял? За-кан-чи-ва-ть. А потом вот, – мужчина вручил Хьюго небольшой ключ. – Можете завалиться в випку, до вечера она свободна.

Олимп оказался куда просторнее, чем казалось снаружи. Здесь были и библиотечный зал с книжным магазином, и отдельное крыло с небольшими кинозалами, и компьютерный зал, в котором большинство столов были заняты детьми, и, наконец, музыкальное крыло. Тут располагались длинные стеллажи с виниловыми пластинками, кассетами и дисками разных годов и жанров, а в соседнем помещении такие же развалы фильмов. Ламмерт знал каждый уголок и с энтузиазмом рассказывал, как послушал и посмотрел здесь все. Он вообще трепался без остановки, лишь изредка беря паузу из-за вновь треснувшей губы. Мелисса многое узнала и про Кевина и про его детище – «Олимп». Директором был отец мистера Майлза, сам же он был универсальным работником, влюбленным в «Олимп» до фанатизма. Он нанимал сотрудников, занимался закупками, интерьером, библиотекой, архивом и даже подменял на кассах. Из-за этого коллектив был как одна большая семья, работающая над детищем семьи Майлзов. «Олимп» был главным местом для досуга всего города, что было и хорошо, и плохо, по мнению Ламмерта, ведь «здесь можно наткнуться на кого угодно». Кевин был местной знаменитостью. Он разбирался в музыке, кино и книгах, а главное – в технике, из-за чего его помощь могла пригодиться в самой ратуше.

– Но музыкальный вкус Кева – это что-то! – восторгался Ламмерт, бродя пальцами по обложкам пластинок. – Я буквально слушаю все его любимые группы с детства. У тебя, кстати, очень похожий вкус.

– Я у мамы набралась.

Оказалось, что причиной знакомства с Кевином был юный любознательный Роланд, проводивший в библиотеке часы напролет. Когда Ламмерт описывал брата семилетней давности, Мелисса невольно вспомнила о Лие. Показания сходились: Роланд был ярким и активным ребенком, который заинтересовал Кевина не только пытливостью ума, но и фамилией. В отличие от многих, мистер Майлз относился к потомку безумного графа с интересом и уважением. Именно он рассказал Роланду настоящую историю их семьи, основанную на архивных газетах и документах.

– Но нам всегда было интереснее играть с Ролом, – говорил Ламмерт. – Мы безумно ревновали, что он целыми вечерами зависает с каким-то дядькой. Пришли мы как-то с Хью в «Олимп» поговорить с Кевином «по-мужски». Он отправил нас, двух воинственно настроенных оболтусов, бесплатно поиграть в комп. Так мы и подсели и на Кевина, и на «Олимп».

Судя по всему, все трое были тепло привязаны к Кевину. Невольно Мелисса подумала, что они искали в нем отца. Более заботливого и участливого, чем родной. А мистер Майлз будто был доволен этой ролью. Однако остальные сотрудники не прониклись симпатией к шныряющим по «Олимпу» де Лордесам и не одобряли подачки мистера Майлза. Поэтому и на подработку сюда устроиться они не смогли.

Ламмерт отобрал целую кучу дисков, которую пришлось нести всем вместе. VIP-комната оказалась не слишком просторной. В ней умещались широкий диван, столик, на стене висел большой экран, а под ним на полу стояла аудиосистема. По дороге ребята накупили напитков и снеков в автоматах. Хьюго устало развалился на диване с пачкой чипсов и геймпадом. Хотя он и пытался не подавать виду, но Мелисса заметила, как он прихрамывал и иногда морщился от боли. Ламмерт суетился у колонок, а Мелисса сняла обувь и уткнулась в подушку в углу дивана.

Все наконец-то было хорошо, как и обещал Хьюго. Мелисса будто телепортировалась из Миднайт Хилла не просто в Нью-Дарши, а в прошлую жизнь, в которой она могла беззаботно зависать с друзьями в кафешках, играть в приставку и слушать музыку. Только теперь все было еще лучше, потому что такого заводилы, как Ламмерт, она раньше не знала. Хьюго не поддавался его задору, распластавшись среди подушек, но Мелисса с любопытным прищуром наблюдала, как он пританцовывал под Blur, перебирая израненными пальцами диски.

– Ты хоть понимаешь, что встряла? – с ухмылкой бросил Ламмерт из-за плеча.

– Во что?

– В мое желание дать тебе послушать все это, – Ламмерт окинул стопки дисков взглядом, и Мелисса невольно расплылась в улыбке, заметив, что артистичность его мимики нисколько не пострадала от полученных увечий.

– Полагаю, мне очень повезло, что с половиной из всего этого я знакома?

Она вскочила с дивана и подошла к музыкальному центру. Ступни в ярких колготках утонули в ворсистом ковре, пока Мелисса игриво постукивала черными ногтями по обложкам альбомов, изучая их.

– Прекрасный, – сказала она, ткнув в альбом The Killers. – Обожаю, – палец указал на Oasis. – Знаю. Знаю. Обожаю. Знаю наизусть. А этот, – Мелисса протянула Thriller Майкла Джексона прямо к носу Ламмерта. – Хочу поставить прямо сейчас.

Он слегка наклонил голову, чтобы посмотреть на Мелиссу, и улыбнулся. Израненные пальцы взяли коробочку с диском.

– Желание леди – закон.

Как только комнату наполнили знаменитые аккорды Thriller, Мелисса изобразила лунную походку, которая с трудом получилась на ковре, отчего она потеряла равновесие и захохотала. Ламмерт проследил за стройными щиколотками и коленями и засмотрелся на гибкую фигуру под мужской рубашкой, прежде чем его взгляд добрался до сверкающих синих глаз и глубоких ямочек.

– Так, на полу точно получится! – воскликнула Мелисса.

– Ты обязана меня научить.

Пока Мелисса пыталась освежить в памяти заветные движения, Ламмерт вполголоса напевал припев о звере, прячущемся в ночи, кокетливо переглядываясь с Хьюго. Тот снисходительно вздохнул, но все же покачивал в такт головой, ловко управляясь с геймпадом забинтованными пальцами.

– Что за взгляды? Я так нелепо выгляжу? – возмутилась Мелисса.

– Просто это любимая песня Хью.

– Правда?

Хьюго закатил глаза, но все же приятно улыбнулся.

– Он шутит.

– Значит, все же надо мной угораете, – Мелисса уперла руки в бока, приковав к себе взгляды братьев. – Это зря. Оцените.

Мелисса заскользила в лунной походке мимо телевизора и колонок, двигая плечами под музыку. Она подняла руки и замахала на себя, призывая ребят высказать свои восхищения.