Евгений Щепетнов - Грифон
— Вы чего к нам пристали? — сухо осведомился я, стараясь не смотреть на прелести стоящей передо мной русалки. (Они, негодяйки, всегда славились красотой! Еще покруче нимф! Как и русалы — по которым сохли многие женщины из простых граждан. И когда у женщины вдруг рождался ребенок с зелено-голубой кожей — все знали, кого в этом винить…)
— Вы ночевали в нашем заповеднике. Спали на берегу нашей реки, в которой мы живем. С местными жителями у нас договоренность — ночуют здесь только те, кто хочет секса с русалами и русалками. Так чего тогда спрашиваешь? Твоя девушка пришлась по нраву нашим парням, и они захотели с ней переспать. Она раздета, охвачена желанием. Мы приняли ее сопротивление за игру. И кстати, ты тоже очень неплох, мы готовы позабавиться и с тобой! Я имею в виду — девушки… хотя… если ты больше склонен к парням… у нас и такие есть. В чем проблема?
— Проблема в том, что, во-первых, она не девушка, а моя жена. Во-вторых, мы случайно здесь оказались и совсем даже не местные жители. А в-третьих, нам пора уходить, иначе сейчас сюда явятся разъяренные жители деревни и нам всем непоздоровится.
— И вы не хотите с нами позабавиться? — русалка легонько толкнула меня пальцем в грудь и вздохнула так, что ее торчащие вперед зеленоватые груди чуть не достали до моего носа. Я сопроводил движения сосков внимательным взглядом (совершенно автоматически!), мягко убрал ее руку со своего бедра и, покосившись на Василису, с невольным сожалением сказал:
— Нет, не хотим.
— Не хотим! Не хотим! — пискнула Василиса и снова спряталась за мою спину. — Нам ехать пора! И вообще — мне моего мужа хватает!
— Хмм… возможно, и хватает… — вибрирующим голосом сказала зеленокожая красотка, отчего у меня в животе возник холодок, а штаны спереди стали ощутимо оттопыриваться.
Честно говоря, я уже несколько дней был без женской ласки, и обнаженная красотка вкупе с любовной магией против голодающего половозрелого парня… В общем, меня аж затрясло от желания. Потому я трясущимися руками вынул из кармана трофейный антимагический амулет и надел его на шею. После этого неодолимое желание наброситься на русалку и попользовать ее прямо на глазах улыбающихся родичей сошло на нет, превратившись в легкое возбуждение.
— Ну — так нечееестно! — разочарованно протянула русалка. — Ну чего ты перекрылся? Я что, не красотка? Ребята, я что, стала уродиной? Паскудство какое! Пришел на мой берег и даже приласкать меня не хочет! Хватай его! Топи! Зараза какая! Трахнуть меня ему западло, скотина эдакая! Бей его!
— Я тебе дам — бей! — грозно крикнула Василиса и бросилась в бой. Она вцепилась в длинные голубые волосы русалки, и обе красотки с визгом покатились по земле, нанося друг другу увечья с помощью длинных ногтей и острых зубов.
Как ни странно, Василиса не сдавалась, несмотря на то, что русалки по определению были сильнее, чем обычные люди, обычные женщины. У Василисы имелось преимущество — ее короткие волосы не позволяли противнице ухватиться за них как следует, а сама Василиса, ловко накрутив голубые пряди себе на руку, загнула супостатке голову и колотила ей о сухую землю.
Я замер, глядя на рычащих и визжащих девок, не зная, что делать, как их разнять так, чтобы ничего не сломать и не оторвать. Потом шагнул к ним и был остановлен высоким голубым русалом:
— Да ладно, дай полюбоваться, не трогай! Ничего они друг другу особого не сделают, зато какое зрелище! Гляди-ка, Светка наконец-то нашла себе достойную противницу! Твоя рыжая красотка хорошо держится, наша-то победительница многих поединков за мужчину! Победит твоя — вы спокойно уйдете. А проиграет — извини, придется отдуваться — ей с нашими парнями, а тебе с нашими красотками. Таков закон! (Такого закона я не знал и знать не хотел! Хрен им, а не Василискиного тела! А вот отдуваться за нас обоих с синенькими красотками так-то я был не против… на пятерых меня бы хватило. После такого долгого воздержания…)
Наконец, русалка застонала после особо крепкого удара головой о пенек и запросила пощады:
— Все, ладно, выиграла! Пусти! Сдаюсь!
Русалы разочарованно застонали — похоже, они предвкушали знатную оргию, но потом перешли к поздравлениям, похлопывая смущенную Василису и тайком поглаживая ее то по бедру, то по спине. Она раскраснелась и — явно было видно — слегка возбудилась от их внимания. Я быстренько спровадил жену за свою спину от похотливых рук водных жителей и только направился к оставленным узлам с одеждой, когда услышал шум и крики со стороны ограбленной мной деревни:
— Сюда! Сюда давайте! Он сюда пошел! Сюда!
Я мысленно застонал — или жители проснулись раньше времени, или их кто-то разбудил, а еще хуже — кто-то видел, куда направился грабитель. И теперь нас ждет неминуемая расплата за мои коварные преступления.
Бросившись навстречу толпе, успел схватить узлы с барахлом и едой. Бросил один узел Василисе:
— Быстро, надевай!
Второй узел взял в руки и стал дожидаться, когда жена оденется и обуется. Она лихорадочно натягивала на себя юбку, сапожки, свитер, который я схватил, второпях обшаривая дом. Надевать чужие трусы и лифчик категорически отказалась, заявив, что это негигиенично — мало ли кто их таскал до нее?! — чем вызвала мой истерический смех — заботиться о гигиене после того, как голышом повалялась в иномирном болоте и тут, на земле возле костра, по меньшей мере глупо.
Впрочем, оделась она быстро, и когда толпа разъяренных граждан появилась возле потухшего костра, Василиса была уже полностью одета.
— Вот он! — показал пальцем здоровенный детина, которого ранее я свалил заклинанием. — Вот он! Вот он! — вторили остальные народные мстители. — Стоять на месте!
— Она в моей юбке! И в моем свитере! — завизжала молодуха, указывая перстом на Василису, украшенную синячищем на скуле, свидетельством маленькой победоносной войны с русальским племенем. — Гляньте, синюха какая, шалава, надела мои шмотки!
— Синюха? — зловеще прошипела Василиса. — Я тебе сейчас дам синюху, доярка хренова! Сама шалава! Сейчас ты у меня получишь! — Василиса бросилась вперед так быстро, что я едва успел ее поймать. Она брыкалась, размахивала руками и не давала мне сделать единственно возможный шаг — швырнуть в толпу людей сонное заклинание. Пока я ее держал, пока успокаивал, внезапно настала тишина. Оглянувшись, увидел, как несколько русалов и русалок вышли вперед и медленно пошли к людям, фиксируя их взглядом. Те затихли, встали, как завороженные, а потом стали медленно раздеваться, скидывая с себя одежду и бросая ее прямо на землю. Через минуту все преследователи стояли обнаженными, и выглядело это забавно — на фоне прекрасных зеленых русалов.
Простые жители не отличались красотой тел и стройностью фигур. Впрочем, как я понял, русалам на это было наплевать…
— Валим отсюда! Быстро! — шепнул я и увлек Василису в сторону, за куст, не забыв прихватить узелок с пирожками и минералкой — ты еще маленькая, негоже тебе видеть то, что сейчас начнется!
— Васька! Ты меня все за дурочку держишь — если я в таких делах не участвовала, это не значит, что я их не видела! Видела, и даже в три-дэ! И даже с русалами и русалками!
— Кстати, а чего ты не поддалась на их чары, — спохватился я, — ну у меня антимагический камень, а ты-то как устояла? Неужто не хотелось ни одного крепенького русальчика?
— Честно? — хихикнула Василиса. — Хотелось. Но я тебя люблю и тебя хочу больше, чем какого-то там русала. Так что разве я могу променять тебя на него? Пока я тебя люблю — никакие русалы не будут допущены к моему телу.
— Обнадеживает — «пока», — уныло констатировал я, раздвигая ветки деревьев и следя за тем, чтобы они не ударили по физиономии Василисы, и так пострадавшей в ходе русало-василисиной войны.
— Ну а что ты хотел? Вдруг я тебя разлюблю? — невозмутимо ответила Василиса, пыхтя следом за мной, как паровоз. — Да ладно, успокойся! Не разлюблю! — обнадежила она, и мы продолжили свой бег по лесу.
Неожиданно я остановился, почувствовав, как по моей шее что-то ползет. Посмотрел — клещук, здоровенный, скотиняка, как лось!
— Чего ты? — недоуменно спросила Василиса и, заметив у меня в пальцах размахивающее ногами «чудовище», взвизгнула от отвращения и исполнила что-то вроде пляски святого Витта. Потом задрала свитер, сверкнув титьками, и потребовала, чтобы я осмотрел ее со всех сторон, так как она точно знает — эти твари уже сидят на ее теле и покушаются на его целостность.
Поразмышляв, пришел к выводу, что осмотреть тело красавицы лишний раз не помешает и даже его ощупать, но избавляться от насекомых нужно по-другому.
Пощупав повизгивающую Василису в разных местах и удовлетворившись осязательным процессом, отошел на шаг и выкрикнув несколько слов, сделал пасс в сторону жены. Потом то же самое проделал и с собой.
