Александра Огеньская - Слепое солнце
— Подписи? Серьезно? Может, и подписывал, но я ничего не помню. Читай уже, хоть узнаю, что они из меня вытрясли.
— Джош, я поверить не могу… Я не знала. — Удивительно. А Джош полагал, что все косточки оперативнику Рагеньскому перемыты уже на десять раз, и неосведомленных в этом деле не осталось. — Читаю. «Отчет номер один о регрессном…». Ну, это опустим, титулы тоже не нужны, так… Вот. «Испытуемый ввиду энергетического истощения нестабилен, в связи с чем процедура проводится в щадящем режиме…» Заботливые какие. Не могли подождать, когда ты поправишься?! «… У испытуемого наблюдаются дрейф сознания, галлюцинации, бред. Время и дата начала сканирования — пять: тридцать от четвертого ноября две тысячи шестого года по Познани. Регрессия — полгода…» Слушай, а почему — полгода? Ты разве полгода этим делом занимался?
— По срокам, наверно. Первую магичку убили полгода… то есть уже полтора года назад.
— Ясно. «Регрессия — полгода. Испытуемый сопротивляется сканированию, подсознательный блок третьей степени. Шесть: ноль три — блок взломан». Ого, полчаса ломали! Потом расскажешь, где обзавелся таким крутым блоком? «…В воспоминаниях интимно-личностного характера искомая информация (дело? 3686-п) отсутствует. В межличностном общении — на уровне уже указанной в досье. Мыслительные операции — обнаружение взаимосвязи событий А, В и С через общность интересов погибших. Полный отчет прилагается…», - еще шорох листков и возмущенное. — Джош, отчета тут нет!
— Спросим в архиве. Наверно, забыли. — Очень странно было обсуждать собственные воспоминания, забытые в казенном архиве. А еще невероятней было осознавать, что в этих воспоминаниях пошарили — обстоятельно обсмотрели и обсудили ВСЁ (даже в постели с Луизой, даже… в сортире?). И Джош лежал перед ними абсолютно беззащитный, и не мог даже ничем прикрыться. Блок откуда-то взявшийся (Откуда? Джош не умел ставить ментальные блоки! Никогда!) они взломали в тридцать минут.
— Ладно, в понедельник спрошу. Так вот, «…отчет прилагается. Тринадцать: сорок пять — приступили к изучению временного промежутка между двенадцатью-тридцатью второго ноября две тысячи шестого года и часом — сорока пятью третьего ноября этого же года (до обнаружения испытуемого дежурной оперативной группой в подвале дома сорок семь по Платтен-штрассе)…». Ооо… Это когда ты… ослеп?
— Да, — коротко и сухо.
- «…Обнаружен новый блок. Взломать не удается. Четырнадцать: сорок — взломать не удается. Пятнадцать: тридцать — взломать не удается. Шестнадцать: тридцать — у испытуемого признаки крайнего истощения. Семнадцать: ноль-ноль — состояние испытуемого критическое, нарушение дыхания, асфиксия. Прекращение исследований…» Господи, Джош! Они же тебя чуть не угробили! И ради чего? Что это вообще за дело такое?!
«Хреновое дело, очень хреновое дело», - тоскливо подумалось Джозефу. Вот откуда взялись эти три месяца в лазарете и откуда — провалы в памяти. Его рассудок ломали и крошили, а он и не помнит ничего. Он много раз пытался припомнить — ничего не выходило. Но все же он попытался вновь. Вот он просмотрел списки. Вот — нашел адрес того парня. Вот — «прыгнул» почти точно по адресу. Вот — оглядывался, полчаса ползал под дождиком по кустам вокруг коттеджа. Потом проверил амулет — тот мигал тревожно-красным. Вот запихнул его в карман… Идиот! Тысячу раз — кретин, дурак! Любой новичок знает, что на задание ходят «упряжками»!.. Вот дверь. Вот лестница. Вот провал. Потом холодно, плохо и темно. Чужие голоса над ухом. Потом мама и Луиза. Всё.
— Тут еще два протокола! Это уже пытки какие-то!
— Читай дальше. Я должен знать, что было в подвале. Это важно.
— Точно — пытки. Джош, я не буду это вслух читать. Весь второй отчет — как они твой блок ломали… Это ужас.
— Мэва, читай!
— И опять твоя подпись о согласии на сканирование стоит, надо же. Никогда не поверю.
— Мэва!
— Во втором ничего важного. Кроме того, что второе сканирование они начали на следующее же утро и дважды… нет, трижды доводили тебя до критического состояния. Убила бы. Так что перейду сразу к третьему. При втором сканировании они все-таки взломали твой блок, но позволили тебе отдохнуть часиков пятнадцать. В третьем уже начинает то, что тебя интересует. «… Отчет номер три…. Состав Комиссии… Испытуемый стабилен при поддержке энергетического донора (реанимационная бригада Иерарха Кшиштофа, состав…)» Короче, ты тогда вообще на последнем издыхании был.
Да, вероятней всего. Обиды на Иерархов Джош не испытывал — в конце концов, ничего этого он не помнил — только все нарастающее изумление. Верхние, большая часть из которых исповедует принцип ахимсы — и такое варварство? Со стороны действительно выглядит бессмысленной жестокой пыткой. Без согласия регрессия проводится только в отношении преступников, слишком велика вероятность свести человека с ума. Добровольцев при таком раскладе почти не находится. А тут — три раза подряд в течение трех суток. Это что же за причина подвигла Иерархов на такое явное нарушения принципа милосердия и гуманизма? И нет, добровольно Джош не подписался бы ни под одним из предложений сканирования, не говоря уже о трех подряд. Наверняка он просто был не в себе.
— Читай дальше.
- «Блок снят, в восемь: ноль-ноль приступаем к сканированию. Очевидно искусственное вмешательство в память испытуемого — скачкообразность, неоднородность, нечеткость, затемнения отдельных фрагментов. Фрагмент первый — испытуемый ведет наблюдение за домом подозреваемого. Необычных деталей не обнаруживает. Двухэтажный коттедж, красный кирпич, магический фон отсутствует. У испытуемого разряжен защитный амулет. Возможно, работает какой-то глушитель магии. По мнению компетентных лиц — широкополосный, типа «завеса» или «буран». Испытуемый принимает решение проникнуть в помещение без поддержки и прикрытия…» Джош, ты идиот! Ты еще больше идиот, чем раньше! Ох, нет, прости… Я бы, наверно, так же поступила.
— Наверно. — Свои ошибки в свете чужих комментариев?
- «… Фрагмент два. Испытуемый обнаруживает дверь в подвальное помещение. Производит вскрытие. Начинает спуск вниз. Дальше — затемнение. Очевидно, утрата сознания. Причины не выяснены. Продолжительность — неясна. Фрагмент три — восприятие исключительно эйдетическое (возможно воздействие наркотика — мнения специалистов разошлись), эмоциональный фон ровный, мыслеформы вялые, неопределенно-неясные. Высокий потолок в трещинах, возможно, зафиксирован по рукам и ногам, лежит на твердой холодной поверхности. Свет слабый, прыгающий (пламя свечей — обряд?). Монотонно повторяющиеся фразы — в реконструкции слова обряда призвания Силы. Затем — режущая боль. Поочередно запястья и лодыжки (раны от острого, предположительно кинжального типа, предмета залечены при поступлении в лазарет). Процедура похожа на жертвоприношение (в данном случае — кровь Светлого). Лицо подозреваемого и голоса еще как минимум трех человек, испытуемому не знакомых. Действия явно ритуального характера. Фрагмент четыре — вспышка, боль в области сердца и затемнение. Испытуемый демонстрирует максимальную двигательную активность, наблюдаются симптомы буйного бреда. Дальнейшие изыскания бесспорно повлекут летальный исход.»
Джошу внезапно стало страшно, как в первые дни в лазарете. Тогда он в основном бредил, но в минуты просветления, кажется, как сумасшедший вцеплялся в чьи-то руки и умолял его не бросать, не уходить. Постоянная паника и ощущение полной беспомощности, помноженной на внезапную слепоту. Так вот, сейчас Джош обнаружил, что сидит, крепко зажмурившись, хотя теперь в этом нет ровно никакой необходимости, и вцепившись в край кровати ледяными пальцами. Опять возвратился чертов холод первых дней после…
— Джош, ты чего? Тебе нехорошо? Я ж говорила — не нужно это читать.
— Нет, все в порядке. Ничего. Я просто пытался вспомнить, чтобы дополнить… — Заглядываешь в подвал. Вниз, как в колодец. И накрывает чернотой, как ржавой металлической крышкой. Нет, обряда он точно не помнил. — Там в шкафу на третьей полке мой свитер. Не затруднит подать? Похолодало, ты не заметила?
— Нет, не заметила. Сейчас подам. И закончим на сегодня. Уже девятый час.
Страх схлынул, сменившись стыдом. Что за позорная паника? Все нормально, ничего не произошло. Или бывшему оперативнику Джозефу теперь и страшные сказочки читать нельзя — кисейной барышней будет в обморок падать? Нет, не в этом дело. Просто на миг Джошу показалось, что… крышка захлопнулась.
— Да, пожалуй. Сколько листов мы осилили?
— Триста. И все-таки я не пойму — за что с тобой так жестоко? Так даже с преступниками не поступают! Это негуманно!
— Правильно. С преступниками не поступают. Преступников убивают при задержании, и их больше уже ни о чем не спросишь. А так поступают с добровольцами, — через силу, сквозь зубы выдавил Джош. Та крышка продолжала быть где-то рядом — висит над головой. — Думай, Мэва. Ты теперь не эксперт, а детектив.
