Второй кощей (СИ) - Билик Дмитрий Александрович

Безумец внимательно посмотрел на Форсварара. Или того, кем теперь стал правитель. И вид его не выражал никакой радости.

Глава 23

Собственно, все вышло именно так, как я и думал. Алена отреагировала на повышение мужа по карьерной лестнице как и любая нормальная женщина. Обрадовалась. Хотя чему? Машину с мигалкой ей все равно не выдадут, безлимитную карточку тоже. Нет, думаю, определенные бонусы от этого должны быть. Только какие именно — я пока не представлял. Повышенная пайка крестсежа?

А вот Анфалар считал себя как минимум обманутым. Я знал, что Безумец не рвется к власти. И пошел на этот шаг лишь из-за удручающе бедной на кандидатов политической системы — других достойных звания правителя здесь попросту не оказалось. И тут я вынужден был с ним согласиться. Фекой — городок-крепость на пару тысяч жителей. Тут рубежников можно по пальцам двух рук пересчитать. Если ты живешь возле атомного реактора.

И как бы ни хотел Анфалар отыграть все обратно, Форсварар оказался непреклонным. Даже привел множество аргументов. Во-первых, еще неизвестно, как повлияет заклинание, наложенное теперь уже на артефакт. Может, с бывшим правителем тоже произойдут определенные изменения. История про волота, которую я рассказал, ему очень не понравилась.

Во-вторых, по признанию Форсварара, именно его правление привело Фекой к упадку. На мой взгляд, тут новоиспеченный защитник лукавил. Трудно процветать, когда у тебя под боком живет крон с выводком тварей.

В-третьих, Форсварар признался, что он устал, он мухожук. Не в физическом плане, само собой, в эмоциональном. Хотя и согласился первое время помогать своему преемнику, взяв на себя часть хозяйственного управления городом. Но сразу открестился по поводу внешнеполитических решений.

На мой взгляд, Форсварар был тем еще ловкачом, в хорошем смысле этого слова. Все это правление в Фекое представало четким и явным геморроем. А местному мэру даже проктозан за вредность не давали.

Ну вот действительно — воровать тут особо нечего. Население и так живет очень скромно. Нет, можно, конечно, как говорил отец Костика: «Собирать сметану на говне». То есть пытаться заработать крохи серебра, делая бедных еще беднее, только к чему это приведет? Допустим, революции не случится. Все-таки рубежник в вакууме сильнее десятка чужан, а ведун и того больше. Но жители просто возьмут и уйдут. Если не в один из великих городов, то в какое-нибудь заброшенное селение. Это раньше представить подобное было нельзя, твари кругом и все такое. А теперь — пожалуйста.

Фекою попросту везло с правителями. Те оказались неискушенными в житейских благах мужиками. Не пили Hennessy VSOP, не ездили по саунам с проститутками, не материли ДПС-ников. В общем, по нашим меркам, вели себя очень уж странно.

Впрочем, что-то мне подсказывало, что в правлении Анфалара не последнюю очередь станет занимать его будущая жена. Я, правда, так и не понял, она уже супруга или дело только близится к свадьбе? Этим мне странные фекойские обычаи.

Нет, конечно, у Алены карьера сумасшедшая. От пустомели, которую нечисть чуть не использовала в качестве приманки, до жены первого лица города-государства. А учитывая, что теперь степень обороны этого поселения значительно выросла, можно было даже выдохнуть спокойно.

Что до площади воздействия артефакта — тот почти полностью накрывал город. Разве что с юга, где находились главные ворота, не доставал до части стен. Но тут уж сами виноваты — не могли построить Фекой ровненько. Да, пришлось бы стесать кучу скал, зато безопасность оказалась бы в приоритете. Всего-то и надо было, что посмотреть в завтрашний день. Жалко, что не только лишь все это могут.

Границы своих «владений», то есть пространства, в котором Форсварар был суперменом на минималках, он определил опытным путем. Прошелся, а точнее, пронесся гоночным болидом по крепостным стенам. Разве что ближе к центральным воротам, где Фекой вытягивался, стал сереть лицом и будто осунулся, с каждым шагом превращаясь в подобие трупа. Мы, как люди неглупые, все поняли. Да и сам Форсварар тоже.

Он мог полноценно жить лишь в черте города. Ну, как полноценно — за все наши посиделки бывший правитель не съел ни кусочка еды, разве что выпил немного чего-то хмельного. Тут тоже все просто. Если жестко, то Форсварар был уже не совсем человек. Поэтому такие мелочи, как еда и вода его не интересовали. Защитник питался напрямую от Осколка. С одной стороны — удобно, с другой как-то жутковато.

Как еще я понял, что Форсварар, пусть и выглядящий как голливудская звезда, уже не тот? Из-за своего хиста. После всего произошедшего Анфалар, несмотря на тягость правления, поблагодарил меня. Затем это же сделал и вновь обретенный защитник, который признался, что я вдохнул в него новую жизнь. Вот только если слабенькое на фоне моего хиста «спасибо» Безумца дошло, то второе затерялось где-то в дороге. И сомневаюсь, что Форсварар был неискренним.

В любом случае, теперь все было закончено. Анфалар за столом с мрачным видом говорил, что предстоит сделать. От сбора дикого урожая, до перестройки части города (аккурат у главных ворот), чтобы все жители были в безопасности. Что забавно, как бы Безумец ни говорил, что не хочет управлять Фекоем, и для этого не годится, но именно теперь рассуждал как крепкий хозяйственник. Вот и Форсварар изредка кивал, почти ничего не добавляя в к сказанному.

Лео, который из-за силы промысла стал чем-то вроде правой руки Анфалара, сидел тут же. Мне показалось, что следы его проклятия уменьшились. И вообще теперь походило скорее на остатки какой-то кожной болезни. Неужели действительно это работает? И когда-то отвергнутые Скуггой могут стать нормальными? Получается, даже этот мир давал второй шанс.

— Ладно, друзья, мне пора.

— Матвей, куда ты? Я думал, что ты погостишь. После всего, что ты для нас сделал, — поднялся вслед за мной Анфалар. — Ведь мы теперь можем выдержать даже полноценное нападение крона.

От подобных мыслей у меня похолодело внутри. Надеюсь, до этого не дойдет. Не знаю, сработает ли Осколок и собранный мной артефакт против Стыня, но что фекойцы могли отразить нападение небольшой армии — точно. А кучки наемников и вовсе — грязь под ногтями.

— У меня еще есть дела в Скугге. Надо избавить вас хотя бы от части наемников. А потом меня тоже ждут дома.

— Пьяницам привет, — отозвалась Алена. — Как они там?

— Водку кушают, Митину игру на флейте слушают.

— Вот по чему я точно не буду скучать, — хмыкнула Алена.

Я чуть не добавил, что грифону нравится. Но потом вспомнил истерику черта, во время которой он издавал с помощью музыкального инструмента инфернальные звуки, и согласился.

— Хотя с ними было весело, — закончила приспешница.

— Хорошо. Передам привет от первой леди Фекоя. Скажу, что любит и скучает.

— Не смей!

Провожали меня до самых ворот. Разве что Форсварар чуть раньше откололся, чтобы не разложиться на плесень и на липовый мед. Прощались мы с Анфаларом снаружи так, будто не собирались больше встречаться. По крайней мере, правитель даже почти прослезился, тиская меня в объятиях.

— Матвей, я лишь хотел спросить, — Безумец говорил так тихо, что слышал его только я. — Кто теперь Форсварар?

— Кто теперь? — переспросил я. Не потому что не понял, а скорее пытался выиграть немного времени, чтобы придумать нужный ответ.

— Я видел, что с ним было. Он умирал. А теперь жив, здоров, весел и молод. Так не бывает. За все в жизни приходится платить. Какова цена за это нашего нового защитника?

— Скажем так, как только артефакт уничтожат или Осколок истощится, думаю, Форсварар умрет.

— Меня интересует одно: жив ли он теперь?

— Для нас, рубежников, жизнь понятие чуть более объемное и сложное, чем для обычных чужан. Лично для меня он жив.

— Я тебя понял, — ответил Анфалар, хмуро оглянувшись на ожидавшего его защитника. Бог ведает, что творилось в голове Безумца. — И еще… Форсварар почему-то спросил у меня, а не у тебя… Если переместить артефакт, то изменится ли и площадь воздействия защитника?