Артем Михалев - Темное сердце
Чернорясые спасли мне жизнь и теперь отдыхали, изредка отмахиваясь от назойливых ищеек из нашего отдела. Глядя на их бледные лица становилось понятно, что борьба далась им непросто. Несмотря на поддержку бешеной регенерации, они выложились до самого донышка.
— Как себя чувствуешь? — Насмотревшись на мертвую тварь, ко мне подошла мастер-координатор.
— Жить буду. Фонтан вот только жалко.
Вдоль спины пробежал характерный щекочущий холодок сканирующего заклинания. Кивнув, Женя согласилась:
— Будешь. А фонтан — ерунда, не расстраивайся. Главное, что людей уберегли.
В этот момент мимо нас провезли укрытое с головой тело сердюковца, и я только вздохнул в ответ на ее заявление. Бойцов было четверо. Тот, которого мы нашли, принял удар ската, закрыв собой священника. Удар повредил руку, но святой отец остался в строю. И вывел оставшихся.
— Не всех.
Лицо Евгении на мгновение окаменело. Черт, нашел с кем обсуждать боевые потери. У Женьки было очень насыщенное прошлое. Мастер-лекарь всякого навидалась за свою жизнь, и эта смерть для нее не первая и даже не десятая.
— Извини, просто я не привык еще.
— К смерти вообще сложно привыкнуть. Не бери в голову. Он сделал все правильно. Их так учили. Священник должен выжить любой ценой, потому что иначе отряд обречен. Без его поддержки ведьмакам не выстоять против кровососов.
— Да все я понимаю. Просто парня жалко. Молодой, на год меня старше.
— Саш, закругляй сантименты. Сам едва живой остался, чуть насквозь не продырявили, а туда же. Собирайся давай. Поедем в контору, будете отчет писать. Дотошно, со всеми подробностями. Наши аналитики ждут не дождутся твоего появления. Давай-давай! Я пока в трупах поковыряюсь. Надо же узнать, что за мерзость вы мне подкинули.
В свое время Салех занимал не последнее место в исследовательских лабораториях тринадцатого отдела. Сильный теоретик, он почти не интересовался практической стороной заклинаний, за что позднее и поплатился.
Длительное заключение, голод и положение «дойной коровы» вампиров не пошли на помощь душевному равновесию сверха, а финальная трансформация в кровососа завершила начатое, породив расчетливого циника и мерзавца.
К сожалению, сменив цвета, Салех не растерял былой силы, в два счета заняв подобающее место в магическом подполье столицы. Церковь кропотливо собирала любую информацию о высших вампирах, но бывший сотрудник Магической Безопасности по понятным причинам избежал их внимания. Более того, как и многие другие «черти», он до сих пор числился среди пропавших без вести.
Будучи разумным «человеком», Салех не собирался воевать против системы, и будь на то его воля, он бы без сомнений вернулся в контору. Тринадцатый отдел не чурался вампиров, хотя те редко вступали в организацию. Немертвому племени стоило больших трудов удерживать себя в рамках. Сказывались бунтарский дух и склонность к излишнему кровопролитию. У высших это было особенно заметно. Периодически возникающее желание вырвать кому-нибудь горло изрядно раздражало прежде хладнокровного Салеха.
Впрочем, нашлась одна женщина, при мысли о которой в глазах вампира разгоралось багровое пламя и непроизвольно выдвигались клыки. Эльвира. Самозваный полубог столицы. Именно она запустила немертвое сердце бывшего ключника. Благодаря ее усилиям Салех не отправился на небеса. Их знакомство началось с тюремного заключения и пыток, а продолжилось рабством. Никакой благодарности к ведьме вампир, понятно, не испытывал и с удовольствием убил бы Эль, представься такая возможность.
Мечты… Мечты…
Глубоко въевшаяся в тело татуировка-ошейник не позволяла противоречить Хозяйке, переводя ее приказы в ранг абсолюта. Каждая ошибка каралась немедленно и беспощадно. В таких условиях почти не оставалось пространства для маневра. Почти…
Во время службы в тринадцатом отделе ММИ Салех занимался разработкой сильнейших магических арканов, к великому сожалению, весьма далеких от медицины. Теперь ему приходилось наверстывать упущенное. Надо признать, получалось неплохо.
Переоборудованный для исследовательских целей подвал выглядел как смесь операционной и пыточной. И хотя первые опыты высшего нельзя было назвать успешными, сородич быстро набил руку. С каждым разом его операции получались изящней, но не сказать чтобы человечнее. На пути к собственной свободе вампир отринул многое. Впрочем, результаты соответствовали.
Повинуясь выверенным жестам, кровь подопытного стекала в специальные емкости. Жидкость и не думала сворачиваться, пополняя немалые продовольственные запасы вампира. Плоть сдвигалась в сторону слой за слоем, открывая дорогу истинному взгляду. Магически измененная ткань сопротивлялась исследованию, и Салеху не раз приходилось удалять лишнее. Прошло достаточно времени, чтобы процедура не вызывала особых чувств и выполнялась механически.
Салех редко выбирался из дома, предпочитая любой отдых заменять работой. Только голод, визит Эльвиры или смерть очередного подопытного могли ненадолго вырвать его из операционной. Исследования становились интересней, так что обедать нежить предпочитала не отрываясь от работы. Гостей в последнее время не было, да и пациенты умирали все реже. Салех глубоко продвинулся в познании себе подобных и мог поддерживать их существование неограниченно долго. К примеру, распятый на операционном столе ободранный до костей бедолага мучился уже третьи сутки. Его растянутые по сторонам органы лежали в специальных углублениях стола и продолжали функционировать. Бедняга жил. Хоть и сошел с ума, если верить судорожному мерцанию ауры.
— Опытным путем удалось определить оптимальную глубину наложения печати. Образец номер двадцать четыре пережил операцию по удалению. Последствия: частичная потеря мыслительной деятельности, полный отказ опорно-двигательной системы. Регенерация прекращена вследствие необратимых повреждений головного мозга. Эксперимент признан частично удачным.
Отключив диктофон, Салех небрежным движением вынул сердце из распластанной грудной клетки и не глядя швырнул за спину. Кровавая гончая, казалось, все время мирно дремавшая в дальнем углу, прыгнула моментально. На лету подхватив подачку, псина в два глотка сожрала окровавленный кусок мяса.
Четвероногие творения Салеха получились как побочный продукт исследования нежити и во всем зависели от своего хозяина. Без его помощи псам грозила неминуемая смерть от истощения. Смесь органической пищи и крови вампиров поддерживала в гомункулах странное подобие жизни. Гончие не были мертвы, а потому им не грозило солнце. Их преданность не знала границ. Псы с одинаковой радостью умирали и убивали по приказу господина. Идеальные помощники для одинокого убийцы, которому работа заменила общение с внешним миром.
Вот и сейчас, наблюдая, как подопытный медленно рассыпается пеплом, вампир мысленно планировал дальнейшие опыты. Правду сказать, он сожалел, что несколько затянул с казнью, но сожаление было крайне мимолетным. Пациент продержался трое суток, и хотя при жизни был редкостной падалью, стойкостью заслужил некоторое уважение.
— Хорошо держался. Может, и зачтется на небесах, — сказал Салех и окончательно выбросил умершего из головы.
Сейчас его больше заботили результаты эксперимента. Будучи еще человеком, Эльвира нередко пользовалась услугами вампирского племени. И хотя достать образцы печатей оказалось нелегко, гончие пока справлялись. Прочесывая город сутками напролет, они искали сходные фрагменты заклятий. Магический нюх четвероногих ищеек оставлял далеко позади даже сверхъестественное чутье вампира. Салех не раз в том убеждался.
Вот и сейчас раздавшийся из угла скулеж предупредил хозяина дома о приближение гостей. Гостьи, если говорить точнее.
В полной мере оценив подлость наложенного ошейника, вампир проникся к Хозяйке поистине глубинной ненавистью. С каждым днем он все дальше уходил от прежней человечности, меняясь с каждым умершим на операционном столе. Узнав колдунью получше, Салех признал, что сильно недооценил ее. Эльвира оказалась очень далека от любимого ею образа заигравшейся девчонки, но глубина ее коварства не уставала поражать бывшего ключника.
В последние дни гончим все чаще попадались новые игрушки безумной Эль. Суть измененных даже у Салеха вызывала внутреннюю дрожь. Притом что он не отличался малодушием и брезгливостью и спокойно относился к чужим страданиям. Что говорить, только за последние дни вампир успел разделать больше двадцати собратьев. Пусть он по возможности старался выбирать из стада самых паршивых овец, но и в ином случае недолго бы колебался. Личная свобода стала для вампира целью номер один.
Или ты, или тебя — первый закон вампиров, и Салех принял его всем своим небьющимся сердцем. Хотя как раз ему стоило бы и задуматься.
