Евгений Щепетнов - Возвращение грифона
Все мое передвижение по дому выглядело как хаотичное движение молекулы. По дороге разрушал все, до чего дотянусь, — паркет, людей, двери. Три пулевых ранения не повлияли на мое продвижение — лишь добавили ярости. Нет — ну кто не расстроится, получив пулю в зад? И я расстроился. И в расстройстве оторвал руку стрелку! И голову.
Надо отдать должное бойцам — дерутся до последнего. Даже если видят, что это безнадежно. И не сдаются до самой смерти. И это плохо — мне нужен «язык». Где спрятаны Василиса и Сергей?
А вот это плохо — пуля отрикошетила от моего клюва — больно ужасно! Все равно как человеку врезать по башке бейсбольной битой. Даже в голове помутилось. На пару секунд. Слава богу, прошло. Ум снова стал ясным, быстрым и коварным. Слава строителям особняка Гриньковых! Перегородки комнат в несколько кирпичей толщиной держат удары армейского пулемета! Не пробиваются навылет! А вот одна пуля все-таки успела врезать по моему клювику. Хорошо, что клювик-то непростой…
Жалко портить комнаты — тем более они принадлежат теперь моей жене. Одной из моих жен. Но что поделаешь?
«Огненный туман Осурга». Поехали! Кастую уже на автомате — только руки мелькают. Мастер, однако. Потом вонь год не выветрится, надо будет эту комнату вычищать до камня. И то может не получиться. Само собой — превратить в пепел несколько человек в закрытом пространстве — немудрено, что запах впитается.
Ффффуу… никогда больше не буду есть шашлык. Чуть не вырвало. Подождать — раскаленные патроны еще самопроизвольно палят по стенам. Аж оглушили… Да и раскаленный туман еще не ослабел. Минута… две… три… пора! Ухххх! Как в раскаленную парилку вбежал! Только не смотреть на эти фигуры… Кстати — хорошо, что у них не было гранат, иначе точно бы рванули от температуры. Как-то я лоханулся с этим делом, не подумал о такой возможности. Впрочем — не могли они применять гранаты, боятся своих покалечить. А у меня тут нет своих. Кроме двоих. Так, ладно, буду идти по нити, ничего не поделаешь. По всему видно — моя Василиса где-то в подвале. Нить туда идет. И Сергей, думаю, где-то рядом.
Бам! Это чего еще такое? Уже и гранаты в ход пошли? Отчаялись, что ли? Пора и отчаяться, да. У них и народа-то не осталось. «Огненный град» вперед — пусть выжигает. Фаерболы тут мелкие, но злые. И главное — больших разрушений не наносят, сжигают только горючие вещества… и плоть. Кто-то страшно кричит. Выстрелы из пистолета — похоже, я добрался до руководства операции, сидящего где-то в подвале. И славно. Этих тварей поджарить — сам бог велел.
Нить уходит за ничем не примечательную дверь. За ней никакого движения. Ударом лапы выбиваю замок — и тут же получаю скальпелем в морду. Металл скребанул по клюву — ты что, совсем болван? На боевого грифона со скальпелем?! Ну и отморозки! Лети в угол!
Пожалел — башку не оторвал, только сломал челюсть. Пусть живет — награда за храбрость. Пусть глупую, но храбрость — на грифона с ножичком! «Безумству храбрых поем мы песню!»
И тут же пожалел, что не прибил этого врача — Василиса с закрытыми глазами, к рукам тянутся трубки — какую-то гадость в нее закачивают — видать питание, плюс снотворное. Раздели догола — лежит, как труп в анатомичке. Белая, еле дышит. Выглядит отвратительно.
Прислушался, в коридоре пока тихо. Наконец-то выбил всех, что ли? Раздумывать некогда — быстро вырвал иглы из сгибов рук моей женщины и начал читать заклинание оздоровления. Оно не такое уж длинное, так что… черт! Закашлялся, захлебнувшись кровью — какая-то сволочь воткнула мне нож в спину! Бросил читать заклинание и быстренько сломал шею бойцу, демонстрирующему чудеса ловкости — он продержался целых две секунды против грифона! Это круто.
Теперь — последний?! Да где я вас всех хоронить-то буду?! Места уже нет! Неее… не беспокойтесь — я пошутил. Найдем место.
Наконец заклинание прочитано. Тихонько похлопал Василису по щекам, она вздрогнула и открыла глаза:
— Васенька! Милый! Ох, какие гадости мне снились! Опа! Не снились… значит, правда.
Она села на краю кушетки, пошатнулась и чуть не упала, вцепившись в край ложа.
— Голова закружилась. Ты в порядке? Где мы? Что с нами? Что с тобой — ты весь в крови! Дрался?
— Дрался, — нервно усмехнулся я, — пришлось слегка подраться. Нам нужно найти Серегу и быстренько отсюда валить. Я уже устал убивать. Пока что лимит моих убийств на сегодня закончился. Ага… и я о том же, — грустно усмехнувшись, посмотрел на Василису, пытающуюся извергнуть все то, что могло бы находиться у нее в желудке, — увидела бойца со свернутой шеей и выпученными глазами, укоризненно смотрящими на нас.
— Оххх… пошли отсюда, Вась!
— Пошли! — легко согласился я и предложил: — А может, пока накинешь на себя чего-нибудь? Чтобы не смущать прохожих?
— Ой! — Василиса только что заметила свой «младенческий» наряд. Вернее, отсутствие какого-либо наряда вообще. Она растерянно посмотрела по сторонам и, подняв брови, спросила:
— И что делать? В простынку замотаться, что ли?
— Можно снять одежду вот с него, — я указал на врача с разбитой головой, тихо сопящего в углу.
— Нет! — решительно заявила Василиса. — Лучше простынку!
— Тогда — держи.
Я сорвал простыню с лежанки, оторвал от нее длинную полосу — будет поясом, — разорвал ткань посредине и напялил ее на Василису, надев через голову. Полосу ткани обвязал вокруг талии — получилось что-то вроде туники, прикрывающей спереди и сзади. С боков белая ткань расходилась, обнажая соблазнительные бедра до самых подмышек, но тут уж ничего не поделаешь. Пусть смотрят и завидуют. Впрочем, кому смотреть-то? В темноте. Ночь на дворе.
Теперь нужно было найти Серегу. Но это несложно — при моей-то магической силе. Щелк! Готово. Где-то в соседнем кабинете наш Серега.
Прежде чем уйти, проверил карманы доктора и с облегчением нашел магическое зеркало — теперь можно связаться со «своими». Хотел тут же соединиться с нашим куратором и передумал. Чуть позже. На всякий случай. Вначале Серегу найдем, выйдем из дома, а потом уже… впрочем, а зачем нам выходить из дома? Нам и тут хорошо. Главное, чтобы не попасть под пули супостатов. Если они еще живы.
— Вась, а ты так голышом и пойдешь? — напомнила о себе первая моя супружница.
— Пойду. И вперед пойду, а ты позади. Как только скажу — падай, значит, падай там, где стоишь, если говорю: беги — бежишь. Ты все поняла?
— Поняла, не идиотка, — слегка обиженно заявила Василиса, — а куда идем?
— Серегу вытащим, потом быстренько свалим из дома, вызовем подмогу.
— А может, не надо из дома? — несмело спросила Василиса. — Мы тут посидим, дождемся. Чего мы по темноте шастать будем?
— Мне обязательно надо выйти из дома. Дело есть. Ненадолго. Как только сделаю, вернусь.
— Что за дело такое тайное? Что ты можешь скрывать от любимой жены? — подозрительно осведомилась Василиса. — У тебя не может быть от меня тайн! Ты что там собрался делать? Что-то не нравится мне твоя эта отлучка…
Чутье. Женское чутье! — подумалось мне, и сердце заныло. Как я представлю Машу? Само собой — это я за ней собрался лететь…
— Потом все узнаешь, — невнятно буркнул я и под прищуренным взглядом жены выскочил в коридор, забыв о безопасности — за что тут же поплатился пулевым отверстием в спине. Ну как вы мне надоели! Ну не дохнете, и все!
Еще один боевик — с пистолетом. Второй выстрел он сделать не успел — сонное заклинание. Решил я взять «языка». К моему удовлетворению, магического защитного амулета на парне не было. Изумруды не всем по карману.
Подхватил с пола скальпель, которым собирались произвести операцию над моим многострадальным клювом, и ткнул в палец мирно спящего бойца. Капельки крови закапали в рот лежащего «языка», заклинание полетело в пространство.
— Проснись, эй! Проснись! Ты кто? Как звать?
— Петр Абалкин.
— С какой целью оказался в поместье Гриньковых?
— Получил приказ от командира. Как обычно.
— Ладно. Потом разберемся. Сейчас встаешь, идешь с нами, прикрываешь нам спину. Всех, кто в нас стреляет, кто на нас нападает — уничтожать. Приказ ясен?
— Чего уж там неясного… не первый раз.
Боец легко поднялся с пола — ему было лет тридцать. Высокий, тренированный, жилистый, со скупыми движениями — ничего лишнего, ни разболтанности, ни сомнений — настоящая боевая машина. Даже слегка позавидовал — мое человеческое тело всегда сомневается, всегда совершает лишние телодвижения — раздолбай раздолбаем! Впрочем — зато у меня есть тело грифона. Вот у того тела никаких сомнений, а по эффективности превосходит легкий танк.
Успокоившись этими мыслями и преисполнившись чувства собственного достоинства, я пошел туда, куда меня вела нить поиска. Василиса шла за мной следом, а краем глаза я следил — интересно, как отреагирует боец на развевающуюся простыню, обнажающую бедра моей жены, а также, частично, все остальное. Он не реагировал никак — сосредоточенный на отслеживании обстановки в коридоре. Даже немного обидно, неужели такая красотка — моя красотка! — не привлекает внимания мужчин?! Потом успокоился — бойцы обучены выбрасывать лишние мысли, сосредоточившись на главном. Мне бы так научиться.
