Евгений Щепетнов - Грифон
Ругнув себя за то, что в ответственный момент в голову лезут всяческие дурацкие мысли, взял быка за рога или скорее хозяйку за подбородки:
— Где сын?
— Чего вы привязались к моему мальчику? — визгливо-недовольно спросила хозяйка. — Нет его! Уехал!
— Давно уехал?
— Сегодня уехал.
— Куда?
— Тебе-то какое дело! — поджала дряблые губы владелица пяти подбородков. — Уходи! Достали вы уже моего Олежку! Целыми днями долбят и долбят в дверь, долбят и долбят!
— У вас второй ключ от двери в нашу квартиру есть? — сухо спросил я, прилагая усилия, чтобы не схватить хозяйку за горло и не начать душить.
— Есть, и что? — с вызовом спросила хозяйка. — Я что, после каждого постояльца должна менять замки? Само собой, есть.
— Нас сегодня обокрали. И, похоже, что сделал это ваш сын. Он наркоман?
— Не ваше дело. И никого он не обкрадывал! — зло посмотрела женщина. — Небось сами чего-нибудь спрятали, а теперь на Олежку напраслину решили возвести да на меня! Иди отсюда, а то полицию вызову!
— А если я вызову? И у вас сделают обыск? И прихватят вашего Олежку?
— Ну, попробуй-попробуй, — усмехнулась женщина. — Ничего не найдете! У нас нет ничего незаконного! А вот вы кто такие — это еще надо посмотреть! Прощелыги! Небось девка проститутка какая-нибудь, потом ваш сифилис отмывать придется!
Я подошел вплотную к мерзкой бабе и посмотрел ей в глаза. Она внезапно побелела, схватилась за сердце, ее глаза закатились, и женщина опустилась на пол бесчувственной тушей.
Перевел дыхание — сам не заметил, как сдерживал его почти минуту. Прошел в комнату.
Это был зал — комната с телевизором, креслами, стол посередине, под люстрой. Мебельная «стенка», светильники на стенах, пыльные обои. Интересно — получает столько денег, куда она их девает? Квартирка как-то не очень-то шикарно обставлена. Телевизор десятилетней давности, старый ноутбук, размером больше чем две пачки сигарет — древность древняя. Тот, что мы купили, в два раза тоньше, чем сигаретная пачка, и с нее размером. Говорят, что такого размера были сотовые телефоны, ныне полностью вышедшие из употребления.
Быстренько прикинув, где может лежать искомый предмет, я распахнул дверцы шкафчиков и просмотрел содержимое.
Через пару минут альбом был у меня в руках.
Старый, потертый кожзаменителевый переплет, фотографии — отпечатаны на бумаге для принтера и на специальной бумаге для снимков. Попадались и старые снимки, тех времен, когда фотографировали нецифровыми камерами. Несколько снимков было на бумаге для трехмерного изображения. Вот они-то меня и заинтересовали.
Один из снимков изображал хозяйку квартиры, такую же полную, как и сейчас, но возрастом помоложе. Рядом с ней стоит парень лет двадцати пяти, плюс-минус пару лет, очень похожий на толстуху — одутловатое лицо, покатые бабьи плечи. Вот только выше ее на голову. Прикинул — он примерно с меня ростом, только толще, наверное, раза в полтора.
Захватив с собой фотографию толстяка, пошел в прихожу, где возилась, очухавшись, хозяйка квартиры:
— Это он? Олег? Фамилия его как?
— Олег… — Женщина беспомощно уселась на скамеечку и потянулась в карман за таблетками. Достав одну, она сунула ее себе в рот и добавила:
— Олег Мирошин. Да, он наркоман. Это моя беда, мое наказание… Только все равно я его в обиду не дам! Если с ним что-то случится, я вас посажу! Не смотри на меня, не смотри на меня так! — Женщина едва не забилась в истерике, и я, пожав плечами, пошел к двери.
Уже выходя, нечаянно посмотрел в зеркало и едва не вздрогнул: из зеркала на меня смотрело знакомое лицо — слегка загорелое (все-таки мы с Василиской неплохо повалялись на пляже), вот только глаза не были моими. Из глазниц как будто проглядывал огонь ада — глаза светились в полутьме прихожей…
— Ну что, Вась? — с надеждой спросила Василиса, прижимая кулачки к груди. Я молча подошел к ней, поцеловал и приказал:
— Собирай вещички. Похоже, что скоро нам придется отсюда сваливать. Не похоже — а придется. Я вычислил его. Это сын хозяйки. Наркоман. Когда я к ней шел, первое, что подумал, скорее всего это она обокрала. Или ее родственники — муж, сын, племянник — и всякое такое. В подъезде у них тусуются нарки — прямо при мне заправляли баян в вену.
— Чего заправляли? — не поняла Василиса. — Какой баян?
— Шприц так нарки называют, — пояснил я. — Так вот: в подъезде нарки. Когда подошел к входной двери в квартиру, гляжу — а в металле вмятина. Овальная такая, размером с детский кулак. Вспомнил — видел как-то такую, по работе пришлось. Такая вмятина получается, если из обреза выстрелить в железную дверь. Посмотрел в угол — увидел следы отрикошетившей картечи. Вывод — кто-то вежливо напоминал проживающему в квартире кадру, что тот, с их точки зрения, неправильно себя ведет.
Итак — логическая цепочка: нарки — дорогостоящий наркотик — выстрел в дверь — проживающий там человек, предположительно вор, укравший наши монеты. Делаю вывод: некий нарк, доведенный угрозами своих кредиторов-наркодилеров и отсутствием дозы до безумия, обдумывает, как бы ему добыть бабла. Он знает, что мать сдает квартиру некой парочке отдыхающих, и, вероятно, не бедных, так как оплатили квартиру сразу на месяц вперед и даже не торговались. Он дожидается, когда парочка уйдет, берет ключи от сданной квартиры, наводит шмон и, счастливый, сваливает с золотишком. Вот и все. Теперь давай подумаем, куда он мог уехать и уехал ли из города вообще. Ну-ка, напряги извилины. Куда он мог деться?
— Никуда, — улыбнулась моя умненькая жена, — никуда он не делся. Он скорее всего залег где-то в притоне или у каких-то друзей — что, впрочем, одно и то же. Так?
— Так… — усмехнулся я, — а на основании чего сделала вывод?
— Ну, ты же сказал, что он нарк. Где в чужом городе он сможет купить дозу? Нигде. Только здесь. Здесь он всех и все знает, здесь он в системе. А в чужом городе может и как следует попасть, загреметь за решетку. Здесь же нормально сожрет все наши деньги, отсиживаясь, пока мы не исчезнем из его жизни.
— Верно мыслишь. Беру тебе опером в маг-отдел!
— Не пойду. Там одни мужланы — ну, кроме тебя, конечно, — рассмеялась Василиса. — Так что, когда мы идем ловить супостата?
— Нет уж. Не мы, а я. Я иду ловить. Один. Ты останешься дома и, как положено праведной жене, будешь дожидаться моего прихода.
— Вась, ну это нехорошо! Мы должны быть вместе! А вдруг сюда кто-то без тебя придет? И что я буду делать? Вдруг меня тут убьют, украдут и сдадут в турецкий гарем? Не боишься?
— Боюсь, — честно признался я. — Вот зачем ты так сказала? Совесть у тебя есть? Ты понимаешь, что будешь мешать мне? Что я буду думать не только о своей безопасности, а еще и тратить время и силы, чтобы прикрыть тебя?
— Ну и что. Может, наоборот, я буду следить, чтобы тебе в спину не ударили! Что уж ты считаешь меня такой бесполезной? Я хорошо бегаю, сильная — ты же видел — я шла в горах и не пищала! И мне без тебя страшно… ты не забыл, что теперь мы муж и жена? Одна сатана!
— Все, ладно — собери вещи, я пойду сполоснусь, и приступим. У меня его фото есть, а раз фото есть — если он жив, я его найду. А если его грохнули… вот тут уже сложнее. Будем надеяться, что он пока еще жив.
Я всмотрелся в лицо негодяя и сосредоточился. Давно уже не пользовался своими способностями мага-поисковика и опасался, что они как бы… «заржавели», без постоянной тренировки. Ведь любые способности ослабевают, если их не тренировать, если регулярно не использовать.
Вздохнул облегченно — норма! Стоило войти в транс, как сразу же почувствовал напряжение магического поля. Сосредоточившись, я представил лицо этого человека и мысленно провел нить от меня до него. Щелк! Нить как будто зазвенела, и я облегченно вздохнул — жив! Он жив. Это уже хорошо. И просто замечательно. Теперь по нити я его найду.
— Есть! Быстрее! Выходим! — поторопил я Василису, и мы, захлопнув дверь, выскочили на лестницу. Через минуту уже стояли возле подъезда, освещаемые тусклым фонарем, раскачиваемым ночным ветром.
Да, была уже ночь, довольно прохладная, — видимо, ветерок с гор остудил ночной воздух. Поначалу это было приятно, после дневной-то жары, но после того как ветерок забрался под одежду своими ледяными руками, я пожалел, что не надел куртку. Видимо, Василиса подумала то же самое, потому что она поежилась и прижалась ко мне.
Решив не возвращаться — плохая примета, — вызвал духов, и они подняли нас в воздух, вознося в ночное небо все выше и выше.
Вообще-то не любил я пользоваться их услугами в деле перемещения наших бренных тел в мировом пространстве. Все время казалось, что вот-вот потеряю контроль над призраками, и каааак… в общем, упасть с высоты трех девятиэтажных домов, поставленных друг на друга, мне не хотелось. А еще эти рожи! Представить только эти рожи нормальному человеку — так он спать неделю не сможет! Серые, перекошенные, с глазами — черными провалами — фильм ужасов, да и только. Хорошо Василисе — она-то их не видит.
