Дикий папочка (СИ) - Вечер Ляна

— Не знаю, — отворачивается.

— Не знаешь, — киваю, — но почему-то решила, что справишься без меня.

Полина сопит и в глаза мне не смотрит.

И тут я понимаю, что сейчас она пришла ко мне не как к мужику, который ей нравится, а как к вожаку. Как к отцу, в конце концов. Первый раз в жизни она воспринимает меня, как должна была воспринимать всегда. Да это же чудо! Прозрение! Послать кошку к чёрту я сейчас просто не имею морального права.

— Ладно, извини, — она шмыгает носом и собирается уходить.

— Стоять, — приказываю, и Полина замирает.

Я достаю из кармана джинсов кошелёк, вынимаю пятитысячную купюру и протягиваю кошке.

— Что это? — она растерянно лупает глазами. — Мне не надо, — мотает головой. — Я за советом к тебе пришла, а не за деньгами, — делает пару шагов назад.

— Считай это первой частью моего совета, — насильно вкладываю в руку Поле купюру. — Пока тебе хватит. Но ты должна найти работу. Жить за Васин счёт, учитывая, что он ходит в местных сумасшедших — неправильно.

— Я и не собиралась жить за его счёт, — фыркает кошка. — Как искать работу?

Наивный до ужаса вопрос заставляет меня тяжело вздохнуть.

— Как в стае, так и здесь. Вспоминаешь, что умеешь, и предлагаешь свои услуги. Попробуй наняться к одинокой старушке помогать по хозяйству и с огородом. Это у тебя хорошо получается.

— М-м! — Полина воодушевляется. — И мне заплатят?

— В теории должны заплатить, да. Обычно это делают раз в месяц. Но если обманут — придёшь ко мне, покажешь пальцем. Всё ясно?

— Пока не очень, но я попробую разобраться.

— Вот и славно, — по-доброму улыбаюсь. — И ещё, — улыбка пропадает с моих губ, — Лера нашла нашу с тобой переписку. Будь добра, постарайся не мозолить ей глаза.

— Лера… — кошка поджимает губки. — Ты уверен, что она не как Катя?

— Не о том думаешь. Тебе надо учиться самостоятельности и не лезть в чужие отношения, — пресекаю рысью попытку сунуть нос не в своё дело.

— Мне бы со своей личной жизнью разобраться, — вполне искренне заявляет Поля.

— Тут я тебе точно не советчик. Извини.

— Да ясно, — отмахивается. — Пойду, а то Вася меня потеряет.

— Иди-иди. Доброй ночи.

Я возвращаюсь во двор и топаю к своему спальному месту.

— Спасибо! — кричит шёпотом мне в спину Полина.

— Не за что! — отвечаю так же.

Надеюсь, у Поли реально начали вставать на место мозги. Иначе ей среди людей не выжить. Обратно в стаю попросится — приму. Но меня, безусловно, радует стремление кошки чего-то добиться. Не клянчить пришла, не в ноги падать, а просить совет. Это правильно.

Растягиваюсь на матрасе и смотрю на небо — там ничего не изменилось. Луна, звёзды и бескрайний простор для полёта мысли.

Лера моя… Она не заносчивая капризная девица. Женщина, которая так обожглась в семейной жизни, по определению не может отнестись к новому мужчине с безусловным доверием. А я, если честно, со своей правдой выгляжу крайне подозрительным типом.

Я бы ей сейчас смс написал, чтобы проснулась и прочитала милую глупость в духе «С добрым утром». Но только у девочки нет телефона. Сгонять утречком в город, купить Лере смартфон? Пожалуй, так и сделаю. На рассвете выдвинусь, приеду в город к открытию магазинов, куплю и обратно. Мои девочки ещё спать будут, когда вернусь.

Глава 27

Просыпаюсь чуть раньше сигнала будильника и отключаю его, чтобы не разбудил Машу. Пусть ребёнок поспит лишние двадцать минут. Мне безумно жалко поднимать дочь ранним утром.

Зевая, плетусь на улицу к умывальнику — плеснуть на лицо прохладной воды. Я чувствую себя разбитой, надо взбодриться. Но бодрость приходит, откуда не ждали — Ян куда-то пропал.

У забора пусто — машины его нет. Надувной матрас сдут, упакован в сумку и сложен вместе с фонарём у сарайки. Внутри курятника, кроме бройлеров, никого. Видно, что дикарь их накормил, оставил воды… и смылся.

На мгновение мне становится дурно. Вдруг Ян ушёл совсем? Но потом я понимаю — глупость. Даже если наш дикий папочка передумал спать у курятника под открытым небом, он всё равно придёт, чтобы увидеть дочь. В этом у меня почему-то нет сомнений.

Или к Полине поскакал? Но там Вася…

Надо срочно приходить в себя! Я, похоже, брежу. Быстро топаю к умывальнику — освежаюсь прохладной водой. Уже лучше. Чтобы почувствовать себя человеком в полной мере, не хватает лишь чашки кофе…

Пока я варю его, Маша просыпается. Сама. Но настроение у дочки, мягко говоря, скверное. Я пытаюсь закончить с утренним напитком у плиты и одновременно развлекаю сидящую в стульчике для кормления дочку. Она встала раньше положенного — капризничает и ждёт, когда мама покормит её кашкой. А мама не покормит. Машулю ждёт завтрак в саду, и на сытый живот она его есть точно не станет. Короче, у меня тот ещё карнавал. Кофе убегает из турки, Маша дотягивается до обеденного стола и опрокидывает сахарницу. Боже, как сейчас Яна не хватает!

Кое-как справляюсь на кухне и бегу с дочкой под мышкой в комнату одеваться. Процесс крайне ответственный — встречают по одёжке. Я ещё вчера приготовила вещи, в которых поведу дочь в сад, и несколько комплектов, которые оставлю в Машиной кабинке. У меня всё под контролем! Почти.

Главная проблема — я жутко волнуюсь. Во-первых, в ясли детки идут с полутора лет, а Машуля пока до этого возраста чуток не доросла. Только ждать мы не можем — потом мест не будет. Так сказала заведующая. А во-вторых, я просто боюсь доверить Машу воспитателю и нянечке. Это я перед Шурой вчера храбрилась, мол, персонал в саду опытный и бла-бла-бла, но сердце не на месте. И поддержать меня некому.

Если бы Ян вчера не занимался глупостями, я бы могла с ним поделиться новостями. Но он устроил представление, и как-то не срослось у нас поговорить. А с утра его вообще дома не оказалось. Но ничего-ничего, я ведь раньше как-то жила без Яна. Помощи с дочкой от Глеба не видела, он только палки в колёса вставлял, и нормально справлялась. Сейчас тоже справлюсь.

Выхожу с Машей на руках из дома, усаживаю её в коляску, быстро закрываю дверь на ключ и выхожу со двора. Утро раннее, свежее, прохладное. Хорошо! Несмотря на панику и мандраж, я способна оценить деревенскую атмосферу. Мне нравится. И Маша вроде оттаяла. Дочь снова увлеклась разглядыванием коров, которые вальяжно плетутся по обочине в поисках чего бы пожевать.

— Лера! — Шура догоняет меня почти у детского сада. — Погоди!

Соседка тоже с коляской — в ней спит Боря. Интересно, что Шура идёт совсем не со стороны нашей улицы. Чего она с утра пораньше с детём по деревне скачет?

— Случилось что? — спрашиваю, когда соседка подходит.

— Ты куда идёшь? — тяжело дыша, она встаёт у меня на пути.

— В сад Машу веду, — киваю на коляску с дочерью. — А что?

— Ты с Яном этот вопрос обсудила? — Шура утирает взмокший лоб.

— Нет. Ян вчера опять сказки мне рассказывал. Не до того ему было, — хмурюсь. — А сегодня куда-то уехал. Может, в вагончик к себе спать. Не знаю, — пожимаю плечами.

— Нет его в вагончике, — выдаёт соседка.

— А ты проверяла? — приподняв брови, смотрю на неё.

— Оттуда и иду. Утром приметила, что машины у твоего забора нет, и позвонила ему — абонент вне зоны доступа. Пришлось бежать туда, — тараторит.

— Зачем? — удивляюсь ещё больше.

— Лера, нельзя Машу в сад, — категорически заявляет Шура. — Ян про оборотней не врёт. Волк он, а дочь ваша — волчонок. Понимаешь?

— Нет. Вы с Яном сговорились?

— Никто не сговаривался! — соседка выходит из себя. — Я понимаю, поверить сложно, но это правда, — напирает. — А Маше в садик нельзя.

— С какого перепуга?! — я тоже на нервах.

— С такого! Представь, что будет, если девочка там превратится?!

— Бред… — шепчу и толкаю коляску.

Обойти соседку непросто — она меня не пропускает. Да что ж такое?! Мы и так опаздываем, ещё и Шура с закидонами. В Любушках пора открывать психиатрическую лечебницу — минимум два пациента есть.