Андрей Васильев - Отдел 15-К
— Ээээ — Пал Палыч приложил ухо к двери — Вроде нет никого, ушли. О чем я? А, да — ээээ, милай. Это тебе еще столько ждать придется. Погаснуть‑то солнышко погаснет, но так нескоро, что к тому времени и планеты нашей не будет уже.
Тьма, обступившая оперативников, завибрировала злобой. Страшной, многовековой, той, которая заполняет все, что только можно.
— Ну, ты побесись, а мы пошли — предложил Пал Палыч Хозяину метро и осторожно открыв дверь, шагнул в тоннель — Вроде никого. Оп — па!
— Чего? — подскочил к нему Колька — Чего такое?
— А я все думал — обо что они подковками цокают, не о гравий же? — Пал Палыч направил луч фонаря — А тут вон какая красота!
Колька увидел то, о чем он говорил и чуть не прослезился. Это были рельсы.
— Вот почему он бесится — шепнул на ухо парню Пал Палыч — Выход совсем недалеко, ускользает добыча.
— Но так его злить тоже не стоит — предложил Колька — А ну как обозлится, да и плюнет на свое слово?
— Он — не человек — щелкнул его по носу Пал Палыч — Нам слово нарушить — как высморкаться, а они в этом плане честнее намного. Ладно, пошли.
— Давай только не в ту сторону — Колька мотнул головой в направлении, противоположном тому, куда ушли люди в кожаных плащах — Как‑то не тянет меня туда идти.
— Само собой, я себе не враг — согласился с ним Пал Палыч — Потопали.
Они шли по найденным рельсам довольно долго, и в результате уперлись в закрытые высокие гермоворота.
— Вот тебе и раз — оперативник почесал затылок — Ты у меня про 'Метро-2' спрашивал? Ну вот, можешь посмотреть на один из входов в него.
— Да ладно? — Колька поглядел на напарника — Вот прямо в него?
— Ну да — Пал Палыч вздохнул — Герман как‑то сдуру умудрился пробраться за такие же, только те на 'Калужской' находились, много интересного потом рассказывал. Правда, упорно молчит о том, как живым оттуда выбрался.
— Он поэтому под землю лезть боится? — немедленно спросил Колька, которого очень удивило в кабинете Ровнина поведение Германа.
— Нет, это по другой причине — уклонился от ответа Пал Палыч — Так, а нам вон туда, вон в ту дверцу, надо думать. Ветки 'Метро-1' и 'Метро-2' обычно находятся недалеко друг от друга, копали‑то их одни и те же люди. Да и обслуживают, скорее всего, тоже.
И снова напарники брели через какие‑то технические помещения, правда здесь не было такого запустения и безжизненности, как в тех местах, что остались у них за спиной. Чувствовалось то, что здесь бывают люди, может и не часто — но бывают. Начали попадаться по бокам от прохода и закрытые двери — какие на врезной замок, какие — на навесной, что не очень радовало путников, они боялись, что раньше или позже какая‑то из таких дверей перекроет им дорогу дальше. Но в этом был и позитивный момент — подобные опасения заставляли забыть о том, что незримо следовало за ними.
— Иии — эх — налег Пал Палыч на очередную дверь, резко поворачивая массивную ручку вниз — Давай — давай, родимая!
Дверь скрежетнула, что‑то затрещало и оперативник буквально вывалился из нее наружу.
— Колька! — раздался его радостный вопль — Иди сюда! Все, дружище, мы считай выбрались!
— Оставь его — что‑то холодное коснулось спины парня — Закрой дверь, иди со мной — и ты увидишь и узнаешь такое, что недоступно всем людям. Великие знания, великие тайны — и великая власть.
— У меня дела — пробормотал Колька — Извините.
Он не знал, что говорят в тех случаях, когда подобные существа что‑то предлагают. Когда это делают люди, вроде того же Арвена — там все просто и понятно. А вот когда вот такое страховидло… Но тут двух вариантов быть не может.
Колька рванул к дверному проему и сиганул в него.
— Тоннель, дружище — Герман крутанул лучом фонаря, который потихоньку начинал тускнеть, видно, батарейки садились — Кабели на стенах! Рельсы! Выбрались мы, считай!
— Ну — ну — проскрипела дверь, колыхнувшись у них за спиной.
Не сговариваясь, напарники припустили по колее, не особо задумываясь о том, в верную ли сторону движутся — что они так к станции, по идее, должны были выйти, что эдак.
Так оно и вышло — сначала впереди замаячил тусклый свет, а после, минут через пять, уставшие до невозможности люди с трудом вскарабкались на платформу мрачно — серой станции.
- 'Партизанская' — огляделся вокруг Пал Палыч — Точно она. Ничего себе мы петлю по подземке заложили! Где 'Красные ворота' — и где 'Партизанская'?
Колька на этой станции никогда не был, не сложилось как‑то. Да, собственно, он по этому поводу не сильно и переживал, ему хотелось только одного — выбраться на поверхность, и по возможности в ближайшее время больше не спускаться сюда, под землю. Он не знал, что и где случилось с Германом, но теперь прекрасно его понимал.
— Серая ветка — вообще такая, невеселая — заметил Пал Палыч, направившись к крутой лестнице, которая вела к выходу — Неяркая, я бы сказал.
— Зато с статуями — Колька показал на бронзовое изваяние старика с бородой, надо думать — партизана, который стоял лицом к выходу.
— Герои войны — подтвердил оперативник — Никто не забыт, ничто не забыто.
В этот момент бронзовый старик повернул голову, уставившись немигающими металлическими глазами на так и глазеющего на него Кольку.
— Вы сумели уйти в этот раз, но в следующий — не рассчитывайте не это — раздался под сводами станции гулкий голос — Если я еще раз застану вас в моих владениях, вне того, что вы называете линиями, — я заберу вас себе без всяких договоров.
Губы статуи не двигались, но взгляд ее был настолько живой, настолько настоящий, что тут Колька, который был уверен в том, что страшнее чем уже было, быть не может, впал в какой‑то просто животный ужас.
Видимо, заметив это, статуя разразилась хохотом, ее поддержала стоящее рядом с ней изваяние девушки, а после к ним присоединилась и целая скульптурная группа, нависавшая над входом в станцию.
Гулкое эхо заполнило пространство, Кольке показалось, что сейчас его голова взорвется — от шума, от страха, от этой бесконечной ночи в темноте.
— У меня дед воевал! — заорал он в голос — Не имеете права!
И парень припустил по одной из лестниц, стремясь скорее добраться до дверей, ведущих прочь из этого царства темноты и ламп дневного освещения, да так резво, что Пал Палыч его еле догнал.
Колька бился в запертые двери с сопением и всхлипами, напоминая птицу, колотящуюся о закрытое окно.
— Успокойся — потряс Пал Палыч парня за плечо — Уже все кончилось. Все — кончилось.
И впрямь — на станции царила тишина, которую вдруг прорезал сонный голос.
— Граждане, а вы что тут делаете?
К напарникам подходил растрепанный и расхристанный полицейский, моргающий заспанными глазами, и которого, как видно, они разбудили.
— Свои — немедленно показал ему удостоверение Пал Палыч — Кое — какую следственную проверку проводили.
— Какая проверка? — потер глаза кулаком полицейский — Ночью?
— СКП никогда не спит — веско ответил ему оперативник — Давай, открывай двери.
А на улице уже было относительно светло, лето есть лето, даже если оно уже и клонится к своему концу.
Колька глотал утренний свежий воздух жадно, как рыбка корм.
— Ты чего так запаниковал? — мягко спросил у него Пал Палыч — Это же все был морок.
— Какой морок? — Колькин голос дрожал — Статуи эти, они…
— Обычный — засмеялся оперативник — Это Хозяин метро от бессилия напоследок выдал дешевенький трюк, которым особо никого не испугаешь. Слушай, а при чем тут твой дед? Ну, тот, что воевал?
— Я не знаю — подал плечами Колька — Просто это как‑то мне пришло в голову. Они партизаны, дед мой тоже партизанил…
Он запутался и замолчал.
— Интересный логический ряд — тактично заметил Пал Палыч — Нетипичный такой.
В этот момент в кармане у Кольки задергался телефон.
— Ровнин — сообщил ему парень, достав его и глянув на экран.
— Очень хорошо — подхватил трубку с его ладони Пал Палыч — Я поговорю.
Колька ничего против этого не имел. Он прислонился к колонне, достал сигарету, прикурил ее и глубоко затянулся.
— Да нормально все — тем временем вещал Пал Палыч — В полном. На 'Партизанской'. Вот и я говорю — ого. Да он вообще молодец, держался отлично. Да, растет смена. Будет кому отдать знамя, когда оно выпадет из наших рук. Да. И когда мы упадем на шар земной, тоже будет кому над нами склониться. Нет, не надо приезжать, я сейчас машинку поймаю, и мы сами приедем.
— Держи — Пал Палыч договорил и протянул телефон Кольке, одновременно с этим забирая у него сигарету — Сейчас докурю и пойдем машину ловить.
— А ведь все могло быть проще — Колька повертел в руках девайс — В телефоне ведь есть навигатор.
— И что? — Пал Палыч в две затяжки добил сигарету и бросил ее на асфальт — Там‑то он тебе как помог? Ровнин звонил нам по очереди с интервалом в две минуты, потом количество непринятых вызовов посмотри. Хоть раз у тебя телефон закурлыкал?
