Битва за Изнанку (СИ) - Билик Дмитрий Александрович

Сначала я подумал, что одежка нужна для пожаротушения. С непривычки довольно неприятно, когда вещи на тебе горят. Нас с детства учили на уроке ОБЖ, что в таком случае надо начать кататься по земле, а возможным помощникам следует накинуть на пострадавшего ткань.

Видимо, Лео на уроки ОБЖ не ходил. Или кататься совсем не хотел. Не знаю почему. Может, гордость не позволяла или еще что. Вот и решил потушить огонь таким способом. Однако мое предположение оказалось в корне неверным.

Стоило ему накинуть пончо, как оно вспыхнуло ярче пионерского костра, словно было чем-то пропитано. Теперь рубежник походил на факел попутного газа. И вот эта здоровенная свечка двинулась к Всемилу.

— Вставай, сс… Вставай. — потянула меня за руку Лихо. — Не хватало еще, чтобы затоптали тебя тут.

В ее словах имелся определенный резон. Потому что про недавнего спарринг-партнера Всемила все как-то уже забыли.

И несмотря на мои вялые протесты, Лихо отволокла меня к самому краю импровизированной арены, где я так же благополучно развалился на земле. Попытался встать, но тут же меня замутило с новой силой. Поэтому я, несмотря на явный дискомфорт, стал наблюдать за происходящим снизу.

Волот недовольно сдвинул брови, однако не дрогнул. Оно и понятно, отступать некуда, позади Коловрат. Всемил разве что еще немного понаблюдал за тем, кого называли Драконом, после чего тяжело выдохнул и перешел в наступление.

Первый же удар откинул Лео шагов на десять. Значит, к великану вернулась сила, которой я пытался его лишить. Конечно, для рубежника это было не особо приятной новостью. Он рухнул на землю, как объятый огнем сноп, рассыпав кучу искр. Но тут же поднялся, продолжая гореть. С такой способностью держать удар Лео надо было в бокс идти. Стал бы классическим неваляшкой.

Всемил нахмурился еще больше, вновь подскочил к Лео и обрушил на него уже целый град ударов. Только бил волот теперь не наотмашь, а словно пытался забить рубежника своими кулаками-молотами. А горящий факел пусть и вновь рухнул на землю, не собирался тухнуть, а продолжал коптить небо.

Наконец волот отпрянул, торопливо поглаживая ладонями обожженные костяшки пальцев. Видимо, для него атаки тоже не проходили бесследно. А когда Лео, к моей нескрываемой радости, опять поднялся на ноги, Всемил чуть не заревел от досады и ярости.

Я, вкупе с моим израненным мозгом, ничего не понимал. Словно смотрел какой-то фильм о высоком искусстве вчерашнего выпускника, который пытался сломать все существующие законы кино. Только на непонятном языке и с субтитрами на арабском. Какой-то человек, больше походивший на объятое огнем полено, от души получал от великана. Но нисколько не сокрушался по этому поводу. Будто все пока шло по ранее заготовленному плану.

Коловрату подобная картина тоже не нравилась. Он поглаживал бороду и смотрел на происходящее исподлобья. Больше всего я боялся, что Ипат сейчас вмешается. Но нет, глава волотов лишь мрачно наблюдал, как его подопечный бесплодно тратит силы.

— Землей его, Всемилушка! — не вытерпев, крикнул кто-то из волотов.

Великан и сам понял, что непобедимость противника явно как-то связана с огнем. И огромными ручищами, походившими на экскаваторные ковши, загреб землю. Однако и Лео, или кто там сейчас скрывался за этим пылающим живым костром, не дремал. Бог знает, сколько всего там было на Слове у рубежника. Теперь он вытащил какую-то стеклянную бутыль и одним ударом разбил ее себе об голову. Так что же ты сразу не сказал, родной, что из ВДВ?

Жидкость в бутыли оказалась густая, но сразу стала обволакивать тело Лео. Чтобы потом что? Правильно — вспыхнуть. Едва ли внутри бутыли был бензин, консистенция не та. Скорее, какой-то кустарный вариант напалма. Надо отметить, что вариант весьма неплохой, потому что полыхнул Лео здорово. И даже гроздья гнева и кубометры земли не смогли потушить Дракона. Из искры возгорелось такое пламя, какое и декабристам не снилось.

А потом случилось и вовсе неожиданное. Рубежник перехватил инициативу. Резко, но вместе с тем совершенно неотвратимо. Понятно, что его удары были для Всемила, как дробь для слона. Проблема в том, что дробь все время горела и потухать не собиралась.

Волот вяло отмахивался, с каждым движением становясь все медленнее. Пот градом катил по его лицу (и дело тут не только в горящем противнике), а пудовые кулаки поднимались все тяжелее. Что интересно, у меня не было злорадства в виде набившей оскомину фразы: «Чем больше шкаф, тем громче падает». Всемил здесь был вообще не при делах. Грубо говоря, он просто попал под раздачу. И мне его было откровенно жалко.

Волот дошел до края арены, но тут случилось и вовсе неприятное. Едва он коснулся спиной братьев, как те толкнули его обратно. В объятия пылающего Лео. Я сначала подумал, что эта какая-то особая жестокость. Но как только рассмотрел лица стоящих великанов, понял, что многие из них взволнованы, а у одного из молоденьких волотов и вовсе глаза были на мокром месте. Они искренне любили Всемила и переживали за него. Но не могли выразить это вслух.

Ну да, проклятая честь и все такое. Из разряда — мужчины не плачут, а инфаркты в пятьдесят — само собой разумеющееся. Вот и волоты не могли позволить себе дать слабину. Даже ценой жизни собственного брата.

Знал ли Коловрат, что все закончится именно так, когда соглашался на условия Лео? Может быть. Ипат продолжал чесать бороду, склонив теперь голову так, будто и вовсе не следил за поединком.

Уставший Всемил из последних сил махнул рукой, но на этот раз даже не достал противника. Лео, несмотря на тяжелое пончо, легко присел, уходя от выпада, и ударил в ответ.

И Давид сразил Голиафа. Крохотный рубежник поверг могучего великана. Волот грузно рухнул на землю, тяжело дыша и даже не пытаясь защищаться. Совсем как я недавно. Рубежник подошел к нему и стал медленно, но методично бить по лицу. Как какой-нибудь законченный псих.

Удар, второй, третий, четвертый… Брызнула кровь, хрустнула лицевая кость. А Дракон все не унимался, продолжал вколачивать противника в землю. И никто не собирался его осадить.

— Стой, прекрати! Лео, не убивай его!

Я даже пытался кинуться вперед, однако меня хватило всего на пару шагов, после чего я благополучно упал на землю, потеряв равновесие.

Впрочем, сработало. Лео обернулся ко мне, и я вздрогнул от взгляда оранжевых зрачков. Жесть какая. Он будто бы и не человек теперь вовсе.

— Коловрат! — обратился я к Ипату. — Останови бой. Он же убьет его!

Ипат мельком взглянул на меня, словно пытаясь понять, что я имею в виду в этом потоке местоимений. Всемил уже лежал без сознания, заливая землю собственной кровью. А рядом, почти сидя, находился Лео, явно готовый продолжить экзекуцию.

— Все это останется между нами! — продолжал я. — Никто не узнает! Позволь ему выжить!

Не знаю, какие чувства боролись внутри Ипата. Явно что-то связанное с гордостью и честью. Однако после моих заключительных слов он все же дрогнул. Видимо, все же я смог достучаться до его сердца.

— Хорошо, пусть будет так. Дракон победил и отныне может считаться равным волотам. Может есть, пить и говорить. А еще получит Ярый Рог.

Коловрат хлопнул в ладоши и сразу несколько волотов бросились к поверженному Всемилу. Их даже не напрягло то, что Лео продолжил гореть возле великана. Правда, после некоторого запоздания, рубежник все же отошел в сторону, чтобы ненароком никого не обжечь и скинул с себя горящее пончо. Он все еще продолжал пылать, хотя что там на нем осталось — лишь какие-то обрывки одежды. Горел сам напалм, которым была покрыта кожа.

Но недавний телохранитель неторопливо присел и стал обтирать себя землей, пытаясь погасить пламя. Выходило у него, конечно, не очень быстро, однако определенного успеха он достиг. Всего через каких-то минут пятнадцать передо мной стоял тот же самый Лео. Ну, разве что голый, чумазый и заставляющий внутренне задать лишь один вопрос: «Почему огонь не произвел депиляцию зоны бикини?».