Опричники (СИ) - Коруд Ал

Илья щелкнул пробелом на клавиатуре. Еще одна глава готова! Казалось бы, типично научная задача для Отдела ЧС имела на самом деле практический смысл. За столетия плотной работы в регионе был накоплен немалый опыт. Но он был рассеян по отчетам, отчасти потерян или забыт. Но все возможно восстановить, если, конечно, браться с умом. Илья бы не поверил этому, кабы сам не увидел в их лаборатории вернувшиеся в явь письмена на старинной грамоте. Архивариус знать не знал, что для этого использовала Дарина Алексеевна Вахрушева. Но наверняка не только методы из традиционной науки. Потому лаборатория Отдела и была заглублена в землю.

Да и место для конторы выбрано вовсе неслучайно. Расположенная в менее чем километре от реки странная возвышенность в старые времена, о которых уже напрочь забыли, когда-то была покрыта лесом. Вернее, тут рос небольшой сосновый бор. И он являлся «священным». Со временем его вырубили, а расположившиеся неподалеку монахи Михаило-Архангельского монастыря постарались «освятить» поганое место. О нем совершенно забыли, застроили домами, возвели винзавод, а неподалеку устроили кладбище. Так что Илья, посвящённый в эту загадочную тайну, уже, будучи в Отделе, был особенно усерден.

— Семенов, — в кабинете показалась лысоватая голова Вакорина.

— Да?

— Собирайся. Едем.

— Куда, зачем? — Илье не хотелось отрываться от любимого дела.

— На Кудыкину гору. А конкретно в Кучкас.

Трескина встрепенулась:

— Это на Пинеге? Сказывают, самое поганое место. Неужель, опять икотники?

— Да нет, — отмахнулся главный оперативник Отдела. — Охотники пропали.

— А мы здесь при чем?

— При том, — Вакорину надоело препираться. — Приказано! У тебя, кстати, прививка от энцефалита сделана?

— Так точно. Всем в один день укололи.

— Тогда по коням!

Семенов получал у Ивана Васильевича одежду и снаряжение в дорогу, заодно выслушивая советы начальства.

— До Карпогор нас на дежурке докинут. А там сто двадцать пять верст останется. МСЧники встретят и довезут.

— Кстати, а почему мы ищем, а не они?

— Так в том-то и дело, что искали они, и цельная группа в лесу пропала.

— Как это? — Илья примеривал сапог, прикидывая его размер с портянками.

— А вот так! С навигатором и рацией.

Иван Васильевич отнял руку от своих пышных усов:

— Да ну? Никак Лешак шалит?

— Ты, что ли, Васильич, о тех местах ничего не помнишь? В восьмидесятые там геологи пропали.

— Что-то припоминаю. Егор Семенович искал их, долго потом ругался. Место там нехорошее есть. И зачем народ туда прёт?

— Народ считает, что уж с ним ничего не случится. Приезжие со столицы, чего с них взять, — Вакорин остановился, выбирая себе подсумки. — А вот пропажа МСЧников напрягает. Илья, ты что-нибудь по тому району помнишь?

— Нет, — растерянно ответил Семенов.

— Эх, молодежь. Эти места упоминаются еще в грамотах князя Святослава 1137 года и новгородских летописях как «Сура поганая». И связано это с чудской мифологией напрямую. Нюхча всегда была местечком лихим, чудским. Кучка и вовсе на самом краю области расположен. Орлиное место, место высокой силы. Кучкас родом от финского котка или мордовского куцкан, что и есть «Орел».

Илья напрягся, что-то припоминая. Ни фига у них, получается, не обычная спасательная экспедиция.

— То есть мы ищем не людей?

— Их, но это уж как получится. Наша задача — поиск аномалии. Уж что дальше с ней делать, пусть в столицах решают.

— Оружие?

Вакорин уже упаковал в чехол свой замысловатый штуцер Бюксфлинт с двумя стволами. Его верхний ствол был гладким 12-го калибра, нижний — нарезной 7,62×51. Затем оперативник задумчиво повернулся к Семенову:

— Пистолет там без надобности. Ты из гладкоствольного оружия стрелял?

— Да так….

— Понятно. Васильевич, выдели ему тогда карабин. Тот же Калашников, только стрельба без очередей.

Илья получил самозарядный карабин Вепрь СОК-95, тут же его разобрал и почистил. Патронов дали немного. Всего три пачки или шестьдесят патронов. Так и не очередями палить. Отдельно Иван Васильевич выдал уже снаряженный спецпатронами магазин. С чем они столкнутся на месте, было неизвестно. Потому что переломный ручной гранатомет также исчез в большом рюкзаке старшего опера. Семенов знал, что из него стреляли водяными гранатами. Святая вода и на самом деле обладала неким воздействием. Особенно если на гранаты предварительно Варакиной были нанесены особенные руны.

— Держи разрешение на оружие. С собой возьмешь удостоверение офицера МЧС.

— Почему не свои?

— А что ФАПСИ в тайге делать? Конторскими мы уже достаточно наследили в Звозе. Смежникам не очень нравятся силовые операции под их крышей. Политика! — многозначительно добавил Вакорин.

— Потому мы не под их крышей?

— В том числе. Иначе бы занимались всем, кроме непосредственного предназначения. Начальников много, и не всем сразу разъяснишь, что к чему. Это не бизнес крышевать и слежку за оппозицией вести. Тут работа намного тоньше. Все, встретимся у поезда, там и оружие получишь. Что брать, ты знаешь. Никак, походник бывалый.

В дежурке было время переговорить и обсудить. Но сначала Григорий Дмитриевич проверил содержимое рюкзака молодого сотрудника. Смена белья, запасные портянки и теплые носки, флисовка. Погода на севере переменчива. Вместо палатки непромокаемый плащ, из которого можно соорудить легкий шалаш. Набор титановой посуды, мультитул и огниво у опытного охотника вопросов также не вызвали. А вот кривой нож Кукри удивил.

— Зачем такой?

— Он отлично работает небольшим тесаком. Нарубить веток для шалаша, щепы для костра.

— Или шею кому-нибудь.

— Это уже к Наташке.

Мужчины засмеялись. Увлечение их сотрудницы мечевым боем вызывало у мужчин противоречивые чувства и массу подколок.

— Про едомаху что-нибудь слыхал?

— Это леший?

— Копай глубже. Дух лесной. Лешаки — это в большей степени сказки для детворы. Психология. Суть ведь в чем? Считается, что у каждого места — озера, реки, горы или леса есть хозяин. А у нас же леса безбрежные, где тут хозяев на все напасешься? Северный ведь человек, как из дома на околицу вышел, и, по сути, уже в чужом опасном мире оказался. В старину сказывали — ЗаРусь ушел. А вот когда назад в обитаемые места возвратился — НаРусь обратился.

— Любопытно.

— Так и на Вологодчине сказывали. Старинное поверье. Откуда взялось, не ведаю.

— Что ищем тогда?

— Того, кто эту аномалию вызвал. Люди ведь лес за последние десятилетия неплохо освоили. Охотники избушек понаставили, зимой на снегоходах, летом на моторках все окрест излазили. А уж про лесопромышленников молчу. Вся тайга в зимниках. Куда там духу проявиться?

— Но здесь?

— Места дикие, люди пришли непуганые. Вот сила и взяла свое. Ладно, подремлем малость. Нас там встретят, а по той дороге и не поспишь.

К месту подкатили еще в ночи, только ночи белой. Солнце встало еще в дороге, да и вовсе не было темно. С реки поднялся зябкий туман, еле пробиваемый лучами встававшего светила, когда они свернули в луга. Деревня находилась чуть в стороне от Пинеги. Так что завтракать сели в четыре утра. Кучкос — деревня почти не жилая. Три или четыре дома еще трепыхаются, да небольшая ферма для детского лагеря работает. Остальные дома навещают время от времени. Так что ни магазина, ни другого заведения в нем не имеется. Лишь телефонный аппарат на столбе одиноко сиротеет. Благо, дежурные МЧСники без разговоров поставили ради ожидаемых гостей на газовую плитку уже готовую гречневую кашу с мясом. Затем, прихлебывая чай, Вакорин ознакомился с новыми данными поисков.