Кассандра Клэр - Леди полночь
- Вы рассказали ему о расследовании? - Малкольм выглядел обеспокоено. - Он упомянул линии лей.
- Я спросила его о них, - призналась Эмма. - Но я не рассказала, зачем мне это. И я ничего не упомянула о переводе маркировки.
Малкольм начал ходить взад и вперёд, смотря на бумаги снова и снова.
- Ты не знаешь, кто расшифровал первую строчку? Огонь к воде. Это помогло бы узнать её значение.
- Мы не знаем, - сказал Джулиан. - Но я также не думаю, что переводчик тоже знал значения. Но ты же можешь разобраться в этом, верно? Для того чтобы получить остальную часть заклинания или сообщения?
- Возможно, это могло бы сработать, если бы мы хотя бы язык знали.
- Это очень старый язык, - сказала Эмма. – Старее нефилимов.
Малкольм вздохнул.
- Это не дало мне многого. Хорошо… старый демонический язык, очень древний. Я сверюсь со Спиральным Лабиринтом.
- Будь осторожен с тем, что скажешь им, - сказал Джулиан. - Как мы уже говорили, Конклав не должен знать, что мы расследуем это.
- Это означает причастность фейри, - сказал Малкольм с весельем, особенно, когда он увидел их испуганные лица. - Не волнуйтесь, я ничего не расскажу. Я люблю Холодный мир не больше, чем любое существо из Нижнего мира.
Джулиан был столь безэмоциональным, что ему впору построить карьеру на игре в покер, подумала Эмма.
- Сколько тебе понадобится времени? - спросил он. – Чтобы перевести?
- Дай мне несколько дней.
Несколько дней. Эмма попыталась скрыть свое разочарование.
- К сожалению, я не могу перевести быстрее. – Малколму было искренне жаль. - Давайте. Я выведу вас на открытый воздух. Мне он точно нужен.
Солнце выглянуло из-за облаков и осветило палисадник. Пустынные цветы вздрогнули, они серебрились по краям, на ветру. Ящерица выскочила из-за кустарника и посмотрела на них. Эмма показала ей язык.
- Я беспокоюсь, - внезапно сказал Малкольм. - Мне не нравится это. Магия некромантов, демонический язык, серия убийств, которые никто не понимает... Работа без помощи Конклава… Осмелюсь сказать: это очень опасно.
Джулиан посмотрел на далёкие холмы и ничего не сказал.
Эмма ответила:
- Малкольм, в прошлом году мы отбивали батальон форнеских безликих демонов с щупальцами, - сказала Эмма. - Не пытайся испугать нас этим.
- Я просто сказал. Опасность… Вы же знаете, что это та вещь, которую многие люди избегают.
- Но не мы, - бодро сказала Эмма.
- Щупальца, Малкольм. Без лиц...
- Упрямая, - вздохнул Малкольм. – Просто пообещайте мне, что вы позвоните, когда будете нуждаться во мне, или если вы выясните что-то ещё.
- Конечно, - сказал Джулиан.
Эмма задумалась: чувствовал ли он ту же вину, которую чувствовала она из-за сокрытия этих вещей?
Поднялся ветер. Он поднял в саду пыль и закружил её.
Джулиан откинул волосы с глаз.
- Спасибо за помощь, - сказал он. - Мы знаем, что мы можем рассчитывать на тебя.
Он пошёл по дорожке к мосту, который ярко замерцал, как только он приблизился к нему.
Несмотря на яркий дневной свет, отраженный в океане, лицо Малкольма стало мрачнее.
- Не полагайтесь слишком сильно на меня, - сказал он, так тихо, что она задумалась, понимал ли он, что она его услышала.
- Почему нет? - она повернулась к нему. Солнечный свет упал на её лицо и она моргнула. Его глаза были цвета джакаранда – сиреневого, с вкраплениями белого.
- Потому что я разочарую вас. Как и все, - сказал Малкольм, и вернулся в свой дом.
Глава 7
Звучание моря
Кристина сидела на полу возле комнаты Марка.
Оттуда не доносилось ни звука в течение долгого времени. Дверь была приоткрыта, и она могла его видеть, свернувшегося в углу комнаты, как животное в ловушке.
Она изучала фейри дома. Она всегда была очарована сказками о hadas[10], от благородных воинов Двора до duendes[11], которые дразнили и доставали примитивных. Она не была в Идрисе на подписании декларации Холодного мира, но её отец был, и рассказы об этом приводили её в дрожь. Она всегда хотела сказать Марку и Хелен Блэкторн, сказать им, что...
Тибериус появился в холле, неся картонную коробку. Его сестра-близнец была рядом с лоскутным одеялом в руках.
- Моя мама сделала его для Марка, когда он ещё был с нами, - сказала она, поймав взгляд Кристины, - я подумала, он может помнить его.
- Мы не смогли попасть в кладовую, поэтому принесли Марку немного подарков. Чтобы он видел, что мы ему здесь рады, - сказал Тай.
Его взгляд блуждал по холлу.
- Мы можем зайти?
Кристина заглянула в комнату. Марк не двигался.
- А почему бы и нет? Просто не шумите и не будите его.
Ливви вошла первой, оставив одеяло на кровати. Тай положил коробку на пол, потом медленно подошёл к лежащему Марку. Он подхватил одеяло и опустился на колени рядом с братом. С некоторой неловкостью он накрыл Марка.
Марк резко поднялся. Его голубо-золотые глаза распахнулись и остановились на Тае, который издал хриплый крик как чайка. Марк начал двигаться с невероятной скоростью, заваливая Тая на пол. Ливви закричала и вылетела из комнаты, в то время как Кристина ввалилась внутрь.
Марк нависал над Тибериусом, вдавливая его в пол коленом.
- Ты кто такой? - спросил он, - что ты делаешь?
- Я твой брат! Тибериус! - Тай дико извивался, его наушники сползли на пол, - я всего лишь дал тебе плед!
- Лжец! - Марк тяжело дышал, - мой брат Тай - маленький мальчик! Он ребёнок, мой маленький братик, мой...
Дверь грохнула позади Кристины. Ливви ворвалась в комнату, её каштановые волосы парили.
- Отпусти его!
Клинок серафима появился в её руках, начиная пылать. Она говорила с Марком сквозь зубы, будто видела его первый раз в жизни. Как будто она только что не принесла ему одеяло.
- Если ты навредишь Тибериусу, я убью тебя. И мне плевать, что ты Марк, я убью тебя.
Марк успокоился. Тай всё ещё корчился и крутился, но Марк перестал двигаться. Медленно он повернул голову к своей сестре.
- Ливия?
Ливви дышала с трудом и начала всхлипывать. Джулиан был бы горд, однако, Кристина заметила, что Ливия плакала, лезвие тряслось в её руках.
Тай воспользовался тем, что Марк отвлёкся, и со всей силы врезался в его плечо. Марк вздрогнул и откатился в сторону, не отвечая на удар. Тай вскочил на ноги и бросился через комнату, чтобы присоединиться к Ливви; они стояли плечо к плечу, смотря на брата дикими глазами.
- Вы оба, идите, - сказала им Кристина.
Она чувствовала панику и волнение, исходящее от них волнами; Марк тоже прекрасно это чувствовал. Он дрожал, сжимая и разжимая кулаки или ладони, будто они болели. Она наклонилась к близнецам и прошептала:
- Он просто напуган. Он не хотел ничего такого.
Ливви кивнула и спрятала клинок. Она взяла Тая за руку, что-то тихо сказав ему - на их тайном языке. Он последовал за ней, напоследок бросив на Марка взгляд, выражающий боль и непонимание.
Марк сидел, склонившись к коленям, и тяжело дышал. Его рана на плече кровоточила, окрашивая рубашку. Кристина медленно пошла к выходу из комнаты.
Тело Марка напряглось.
- Пожалуйста, не уходи, - проговорил он.
Кристина остановилась. Насколько она помнила, это была первая его осмысленная фраза с момента, как он прибыл в Институт.
Он поднял подбородок, и на короткое мгновение сквозь грязь, синяки и шрамы она увидела того самого Марка Блэкторна, которого она могла сравнить с Ливви, Джулианом и Таем.
- Я очень хочу пить, - сказал он.
Было что-то хриплое, узнаваемое в его голосе, как звук мотора, который долгое время не использовали.
- Можно воды?
-Конечно, - Кристина нащупала стакан на тумбочке и зашла в смежную ванную.
Когда она снова появилась и протянула стакан Марку, он сидел, прислонившись к кровати. Он криво посмотрел на стакан.
- Вода из крана, - проговорил он, - я совсем забыл.
Он сделал большой глоток и вытер губы тыльной стороной ладони.
- Ты знаешь кто я?
- Ты Марк, - ответил она, - Марк Блэкторн.
Повисла долгая пауза, прежде чем он кивнул, совсем незаметно.
- Долгое время меня никто так не называл.
- Это всё ещё твоё имя.
- А ты кто? - спросил он, - я, возможно, должен тебя помнить, но...
- Я Кристина Мендоза Розалес, - сказала она, - нет никакой причины, по которой ты должен меня помнить, так как мы никогда не встречались.
-Какое облегчение.
Кристина удивилась:
- Правда?
- Если ты не знаешь меня, а я тебя, тогда у тебя нет никаких представлений, - он показался невероятно истощенным, - насчет того, кто я или что я люблю. Для тебя я могу быть кем угодно.
- Раньше, - сказала Кристина, - на кровати. Ты спал или притворялся?
- А это важно? - ответила он, и Кристина не смогла придумать более фейского ответа, чем этот.
Он переместился к изножью кровати.
