Читай меня вслух. Том 1 - Юркина Евгения

Так, ощущая слабость в теле, под колыбельную гудящего компьютера, экран которого уже погас, Катя уснула – провалилась в сон резко, точно кто-то одной кнопкой отключил ее от реальности, а потом, так же неожиданно, включил.

Она вздрогнула и открыла глаза. В комнате было еще темно, но Кате казалось, что она проспала очень долго. Ворот водолазки неприятно сжимал горло, а ремень на джинсах давил в бок металлической пряжкой. «Кто придумал такую неудобную одежду?»

Катя нащупала пряжку, долго провозилась с ней и, наконец, победно стянула с себя штаны, швырнув их на другую сторону дивана. С водолазкой расправилась проще – если не считать того, что голова застряла в узком вороте.

Сражение с одеждой ее взбодрило. Она захлопала глазами и поднялась на локтях, застыв в позе, средней между «лежать» и «сидеть». Катя попыталась прикинуть, сколько сейчас времени, но проверить свои догадки не смогла. Будильник скрывался где-то в беспорядке на письменном столе, а настенных часов в комнате не оказалось – она сняла их в первую же ночь, когда переехала сюда. Часы были маленькие, но громкие, с яркой оправой из дешевого пластика и объемными фруктами на циферблате – очевидно, кухонные. Они висели в комнате, над дверным проемом, и противно тикали Кате под ухо, а потому были сосланы в кладовку, к остальным ненужным вещам, которые хозяйка жилья не разрешала выбросить.

Чтобы узнать время, пришлось доставать телефон из рюкзака. Часы на экране показывали 5:55. Ей понравилось сочетание цифр, и она смотрела на эту идеальную комбинацию, пока та не превратилась в заурядную 5:56. Теперь даже созерцание потолка было интереснее циферблата.

Несколько минут она пролежала неподвижно, глядя наверх, в потолок, но и без того слабое зрение в темноте не различало почти ничего. Внезапно глаза уловили какое-то движение. Она не увидела его, а скорее почувствовала. Это напомнило о таракане или сороконожке, что в любой момент могли сорваться и свалиться на нее. А она не то чтобы боялась насекомых, но и симпатии к ним не питала. Поэтому клацнула выключателем, чтобы осветить потолок и встретиться с врагом лицом к лицу. Каково же было ее облегчение, когда вместо воображаемого таракана она увидела на потолке кусок штукатурки, который готовился вот-вот рухнуть вниз. По мнению Кати, падающий на голову потолок был куда лучше таракана. Со всей этой историей про ожившего персонажа она стала слишком нервной и пугливой.

После таких приключений спать расхотелось. Завернувшись в плед, Катя включила компьютер и забралась на стул. В ее жизни сон и творчество давно стали взаимозаменяемыми: если не спалось, она садилась за роман, а если предложения не клеились – ложилась спать.

Катя открыла текстовый редактор, прочитала последние пару строк, вспоминая, на чем остановилось повествование, и начала новый абзац. Пальцы бодро забарабанили по клавиатуре.

«Пора разбудить Ника!»

Он проснулся от будильника. Противный звук больно царапал уши, привыкшие к музыкальной гармонии. Прижав голову к подушке, Ник попытался нашарить на пыльном полу будильник. А тот, казалось, убегал от руки, потому что нашелся под кроватью, вначале подсунув вместо себя тапочек. Когда источник шума был обезврежен, Ник проснулся окончательно. Он сел в кровати, разминая затекшую шею, и захлопал глазами, точно сбрасывая с них картинки из сновидений.

Пальцы замерли над клавиатурой, устав, как после исполнения сложного ритмичного этюда: вместо нот – буквы, вместо мелодии – гармония слов. Ничто не волновало ее в этот момент, кроме пульсации курсора. Вначале он мигал с обычной частотой, потом, едва уловимо для глаз, искривился, словно хотел выгнуться дугой, а в следующий миг сорвался с места, запрыгав по строчке и оставляя за собой вереницу букв.

– Эй, мы так с тобой не договаривались! Я разве не предупреждал тебя, что хочу отдохнуть? – написал Ник, спросонья пропуская запятые, а потом возвращаясь вместе с курсором назад, чтобы исправить ошибки.

Катя улыбнулась – хитро и гордо. Никогда прежде внезапное озарение и сумасшедшая идея не приносили таких результатов. Ей достаточно было написать, что Ника разбудил будильник – и это действительно произошло в его книжной реальности. Впрочем, она уже перестала поражаться странным вещам; само слово «странный» следовало вычеркнуть из лексикона за ненадобностью.

– Доброе утро! – ответила Катя, несмотря на то, что в ее реальности было шесть часов утра – время, не совсем подходящее для пробуждения с хорошим настроением.

– Да уж, добрее и представить сложно, – продолжал занудничать Ник. – Чего тебе не спится?

– У меня накопилось слишком много вопросов к тебе.

– А я уж подумал, что ты соскучилась…

– Ты слишком высокого мнения о себе! – написала Катя, хотя ей хотелось согласиться с Ником. Но случай был совсем неподходящий.

– Я, вообще-то, про творчество говорил.

Она фыркнула, однако Нику в ответ досталось только обиженное молчание. Катя выдержала всего пару минут. Опасаясь, что за это время Ник снова уснет, она спросила:

– Я поняла, как ты узнал про руки в чернилах. Но что ты написал мне в той книге, которую я подобрала на улице?

– Возьми да прочитай. Глупо спрашивать об этом! Представь, что тебе написали письмо, а ты звонишь с вопросом, что же в том письме, которое лежит в твоем почтовом ящике.

– Книга не в почтовом ящике, а у незнакомого человека, напугавшего меня! И это по твоей вине, между прочим!

– Анатоль абсолютно безобидный! Очень добрый и доверчивый. Думаешь, обычный человек стал бы исполнять просьбу, написанную в найденной книге?

– Так это был случайный прохожий?

– Вовсе не случайный, а тщательно подобранный, – исправил Ник. – Я подумал, что поэт и безнадежный романтик не откажет в помощи передать книгу воооон той мисс Чернильные Руки. Ты бы знала, сколько времени и фантазии мне потребовалось, чтобы привлечь его внимание. На твое счастье, Анатоль принял это за игру и согласился. А ты еще нос воротишь!

– К чему столько сложностей?

– Ну ведь в блокноте ты мне не отвечала! Так что ты сама все усложнила.

– Допустим, – сдалась Катя. Бессмысленно было продолжать разговор на эту тему. Она решила попытать счастья в другом: – Я нашла твою подсказку, но ума не приложу, где должна искать этот старый томик со стихами…

– Э-э, нет, мы так с тобой не договаривались. Неужели ты считаешь, что я буду придумывать загадки, если могу просто так взять и сказать тебе все? Я лягу спать, если ты продолжишь донимать меня расспросами!

– Опять вернулся к шантажу? – Катя нахмурила брови, но это не произвело никакого эффекта на Ника, который все равно ее не видел.

– Это правила игры, а не шантаж, – написал он и, не дав Кате ответить, добавил: – Ты бы не могла написать, что мои носки лежат под кроватью? Никак не могу их найти!

– Только если скажешь, что делать с твоей загадкой, – не растерялась Катя.

– И этот человек пять строчек назад укорял меня в шантаже… – ответил Ник и, сделав затяжную паузу, неожиданно написал: – Хочешь получить подсказку?

– Зачем спрашивать, если и без того знаешь, что хочу?!

– Тебе нужно купить манго!

– Ты шутишь?

– Я разве похож на шутника?

– Я вообще не знаю, как ты выглядишь.

– Ты сама писала, что я молчаливый и угрюмый.

– Но ведь ты совершенно не такой!

– Я тебе про манго, а ты мне – про меня же. Умение поддержать разговор – ноль баллов!

Катя замерла, перечитывая их эмоциональную переписку. То он отказывается давать подсказку, то настаивает, чтобы она воспользовалась ею: было в этом что-то подозрительное. И все же, несмотря на сомнения, она взглянула на часы, размышляя о том, как долго ей придется ждать открытия магазина. Все ближайшие супермаркеты закрыты в столь ранний час. Да и кому взбредет в голову покупать фрукты в шесть часов утра, в воскресенье! Однако один магазин для таких страждущих ей вспомнился – круглосуточный супермаркет в паре остановок от дома. Бегло набрав Нику сообщение: «Я тебе верю, и только попробуй обмануть!», Катя отправилась в ванну, чтобы привести себя в порядок перед утренним путешествием. Вскоре она выскочила в коридор: ловко нырнула в рукава пуховика, зыкнула молнией, натянула ботинки, которые уже привыкла не завязывать в спешке…