Клинок Гармонии (СИ) - Кишин Илья
Погибшие члены ордена вскоре уютно расположились на мемориале ордена «Спектр», который образовался на месте нашей сгоревшей дотла базы. Строители разобрали обломки и выгребли оборудование, мебель, личные вещи, памятные безделушки и много чего еще, а вскоре залили бетоном все подземные помещения, в которых некогда были рабочие места, создав на поверхности ровную плоскость без всяких скрытых комнат, где уже могли спокойно организовать кладбище для погибших членов ордена.
Тела Эмбер Роуз, Ринны Регер, Эмили Морроу, Джозефа Даяна, Натальи Рейх и Торина Мак Лохлейна были навеки погребены здесь, где народ смог бы их запомнить и никогда более не забыть. Их могилы расположились рядом друг с другом в один ровный ряд, надгробия отражали имена и их заветные мечты, а в центре располагался памятник в виде нашей признанной эмблемы, на табличке близ которой рассказывалось о самом ордене «Спектр». Амелия и Леонхардт Акина тоже были здесь, но их тела никто не решился откапывать из дорогого сердцу семьи места, где была захоронена их матушка Анна, потому Амелию после революции захоронили там, чтобы она могла остаться в объятиях любящей семьи. Хомура тоже могла оказаться здесь, но она заслуживала большего и вскоре получила свое.
Смерть Ринны очень неожиданно ударила по всем нам, и никто не мог поверить в то, что девушка добровольно отдала свою жизнь в руки доктора Фишера, однако после того, как оба из близнецов это подтвердили, все наши обвинения в миг порушились и доброе имя Дэниела оказалось восстановленным. Было особо тяжело хоронить ту персону, которая смогла все пережить и спасти еще множество жизней, расставшись со своей во имя любви и нежелания оставаться инвалидом. Мы могли лишь хоть как-то оставить ее в памяти и подчеркнуть заслуги при жизни, потому назвали в ее честь улицу в районе Славы и опубликовали найденную в архивах «GenTask» работу ее мужа Артура, скрыв все подробности о реализации проектов, оставив только результат и посмертно наградив обоих той премией, которую получают только самые лучшие.
Сам Дэниел Фишер после этой истории еще больше преисполнился в своем деле, вскоре расширив лабораторию и получив несколько государственных наград. Его работа углубилась в изучение Разлома, но постепенно затихла безрезультатно, поскольку мужчина не мог похвастаться тем, что открыли еще задолго до его рождения. Через два года доктор покинул лабораторию и устроился преподавателем в единственный государственный ВУЗ на новое медицинское направление, начав уделять больше внимания своим приемникам, не позабыв о личной жизни и будущей семье, в поиски которой он с головой погрузился.
Труды не заставили себя долго ждать, и уже через полтора года он неожиданно сошелся с принцессой. Аой Изуми на тот момент уже претерпела множество внутренних изменений, наконец достигнув той эмоциональной зрелости, которой давно желала. Девушка покинула дворец почти сразу же, как закончилась революция, устроившись на работу стилистом в один из новых модных журналов, усевшись в уютном домике на границе Академического района, а уже вскоре вышла замуж за очень влиятельного и добродушного доктора. Бартон спокойно воспринял и одобрил этот союз, дав дочери полную свободу действий, чтобы она могла сама распоряжаться своей жизнью и больше никогда не чувствовать себя запертой в клетке. Этот шаг сильно улучшил их отношения, и пропасть между отцом и дочерью вскоре исчезла, вернув теплую ноту в семейные узы, после чего она могла ненадолго принять фамилию Кишин, пока еще не стала Аой Фишер.
Нао Кишин же не особо обрадовала других чем-то выдающимся, напротив, она плотно села на шею и круглыми сутками жила в свое удовольствие в собственной комнате во дворце. Пройдя недолгий курс реабилитации, девушка полностью восстановилась от полученных ранений, и уже вскоре могла свободно передвигаться где душе угодно в поисках интересных для себя занятий. Она много чего перепробовала, множество раз меняла свой образ и пыталась открывать в себе новые таланты, но так ничего и не нашла за долгие два года, потому из соображений безнадеги отправилась в путешествие через океан, чтобы увидеть мир за пределами стен, и вот уже год ее с нами нет, потому остается лишь гадать, как же у нее там складывается жизнь.
Войд быстро освоился в новом теле и новом мире, став жить свободнее куда раньше, чем мы привыкли относиться к нему, как к мужчине. Его поведение кардинально изменилось по сравнению с тем, каким я его запомнил, но он все равно настаивал на том, чтобы я называл его так, как делал это всегда — просто Войд. Только близнецы называли его Лисом, и они же оказались лучшими друзьями для гуманоида, вскоре назначив того главным государственным алхимиком. Этот мужчина был очень добродушен, открыт и харизматичен, несмотря на женские черты, всюду вливался и везде оставлял след, стремился создать такой образ, в котором его будут знать, уважать и почитать, и уже совсем скоро у него получилось. Собрав ломкие и иссохшие волосы в хвост, покрасив их кончики в фиолетовый и обтянув тело более удобными и броскими короткими шортами с майкой без рукавов, закрыв шею шарфом и обувшись в модные кроссовки, Войд создал того, кого мы теперь помним, и я даже рад смотреть на то, как некогда пустая кукла начинает жить и все больше доказывает, что она была живой и до встречи со мной.
Николас Райс тяжело перенес все произошедшее, тайком подсев на наркотики, стараясь все больше и больше загубить свою молодую душу, пока не осталось ничего, что можно было купить, ведь в первый год после революции Гармонийский наркобизнес удалось полностью искоренить, достав и наказав всех известных «поваров» и распространителей, но лишь одно имя так и осталось в списке непойманных — Маэстро. Лишь пережив длительный период реабилитации, Ник смог увидеть что-то помимо тлена, наконец взявшись за свою жизнь. Лишь недавно он вспомнил о своих выдающихся умениях и устроился на работу в «Vostok.inc», который мы с ребятами чуть сами и не разрушили, где он нашел себе новую девушку, новых друзей и новый стимул жить, постепенно отдалившись от прошлого и начав жизнь с чистого листа.
Шин Дайго тоже пришел в упадок, но все равно продолжал использовать и нарабатывать те умения, которым его научила Мисато, постепенно прыгая все выше и выше по карьерной лестнице. Сейчас он всегда находится рядом, работая инженером на первом в Гармонии заводе машиностроения, планируя создать комфортные условия жизни не только для себя, но и для всех остальных, попутно отвлекаясь от дурных мыслей, которые уже долгое время его гложут.
Речь идет о Мисато Хагашиде, которая так и не вышла из комы за долгие три года, как бы сильно мы в это не верили. Девушка все еще пребывала в бессознательном состоянии на койке в клинике Фишера, пока он не оставил попытки вернуть ее в реальность, передав свою работу другим выдающимся докторам. Лишь Итачи ежедневно навещала свою дорогую подругу и наставника, ухаживая за ней и наблюдая за состоянием. В честь Мисато был назван тот самый государственный ВУЗ, в который она не смогла поступить, и если бы Хагашида сейчас очнулась, то была бы рада утереть нос всем тем, кто в нее не верил и кого она переиграла, не позабыв похвастаться государственной премией за открытие энтропиума как вида электрической энергии.
Итачи, очевидно для других, показывала всю свою любовь, привязанность и благодарность Мисато, и вскоре она навсегда отказалась от прижившейся любимой работы горничной, найдя для себя новое призвание, которое она называла «возращением долга и благодарностью». С помощью Илии кошечка переняла всю память Мисато до того самого дня, узнав все подробности о ее жизни, которую словно сама пережила, а также переняв все знания и умения, не исключая даже фамилию. Так Итачи стала Хагашидой — главой государственного инженерного отдела и главным инженером Гармонии. Она принесла колоссальную пользу всем нам, но все свои заслуги присваивала Мисато, какими бы важными они не были. Продолжая совершенствоваться, улучшая свое слабое тело и развивая мозг, Итачи с каждым днем становилась лучше и лучше, ожидая в заветный день сказать проснувшейся Мисато слова благодарности.
