Заклятие – (не)покорная для бывшего (СИ) - Медведская Евгения

Эритар лежал рядом и все еще спал. Его светлые волосы слегка закрывали лоб, ресницы чуть подрагивали. Лицо было спокойно и полно безмятежности. Беатрис скользнула взглядом по губам, вспоминая их жесткую ласку. Она нерешительно подняла руку и коснулась пальцами его щеки. Осторожно, чтобы не разбудить. Сердце отреагировало на это бешеным стуком. Что происходит в душе? Почему такая странная реакция?

Она с наслаждением вдохнула запах его кожи. Эритар сейчас был близкий, почти родной. То, что он сделал с ней, утолило жгучий голод, заставило замолчать сумасшедшие желания. Огонь ее тьмы напитался и горел тихо, не истязая больше душу. Все было идеально, ровно та самая боль, ровно столько безумных пограничных эмоций, сколько было нужно.

Пальцы пробежались по кончикам волос, лаская. Хотелось зарыться в них, привлечь к себе и оставить поцелуй на губах мужчины. Стало страшно. Ведь Беатрис не собиралась допускать его в сердце. Она все еще думала, как сбросить с себя заклятие и уйти, но сейчас в душе поднималось что-то другое. Что-то сильное и глубинное. То, что она не желала чувствовать.

«Он – мой хозяин, а не возлюбленный», – подумала она. Память вспышками бросила ей несколько ярких всполохов. Самые сильные впечатления этих дней мелькнули калейдоскопом. Беатрис задышала чаще, вспомнила, как отдавалась в его власть и мысленно повторила, теряя вторую часть фразы, а первую наполняя совсем другим смыслом:

«Он – мой хозяин».

Там, глубоко в мыслях, можно было быть честной. От этого имени по венам бежало пламя, голова кружилась и становилась пустой.

«Эритар», – с удовольствием несколько раз повторила, чуть шевеля губами.

Как же было хорошо от передачи власти в его руки.

«Дело в заклятье», – успокоила себя.

Беатрис осторожно приподнялась, убирая мужскую руку. Он не схватил ее. Решила, что не потревожила сон. Девушка подошла к двери и оказалась в ванной комнате. Тут был небольшой бассейн и все необходимые удобства. В первую очередь она всласть напилась воды прямо из крана и умылась.

Вернувшись в комнату с полотенцем в руках, она подошла к большому зеркалу и посмотрела на себя с сожалением отмечая, что спереди никаких следов их страсти нет. Одну едва заметную полосу на бедре можно было не воспринимать – пройдет к утру.

Она повернулась боком и провела рукой по ягодице, которую покрывало то, что точно утром не покинет ее тело. Эритар действительно бил не как попало. Четкие следы расходились лучами. Они уже налились синим. Изумительно.

– Мне тоже нравится, – промурчал мужчина с их ложа. – Знал, что оценишь. Иди ко мне.

Беатрис подошла, прикрываясь полотенцем.

– Серьезно? – улыбнулся он. – Оно спрячет тебя от меня?

– Ты не нагляделся?

– Я не в силах наглядеться на тебя, моя любовь.

Он взял ее руку и потянул к себе. Беатрис легла рядом, мужчина оказался сверху, волосы соприкоснулись, вызывая электрический разряд. Губы накрыли губы сладкой прохладой. Девушка почувствовала, как он расстегивает ошейник, удивленно вскинула взгляд.

– Мне казалось, что ты его оставил на мне не просто так.

Ответом был шумный вздох.

– То есть ты действительно хочешь, чтобы все было как раньше? Хочешь, чтобы мне было хорошо? – в голосе Беатрис скользило неприкрытое недоверие.

– Да, хочу, – сказал он. – Дай руки, я сниму браслеты. Очень не желал тебя будить.

Она расслабилась, предоставляя ему заниматься этим без ее участия. В ее голове роилось столько мыслей, что было сложно пребывать и тут, и там.

– Как вышло, что ты меня спас? – спросила она. – Это было совпадение?

– Конечно, нет, – вздохнул он. – Я оказался рядом не случайно. Как и все наши встречи в последний месяц – все это было результатом моего безумного желания видеть тебя, слышать твой голос, пусть даже полный язвительного ехидства. Ну да ничего.

– Следил за мной?

– Звучит не очень, но, пожалуй, это так. Встретил тебя на той вечеринке и пропал. Мысли о тебе сводили с ума, осиным роем жужжали в голове. Ты была как яд и как лекарство одновременно. Я хотел говорить с тобой, как бы ни жалила в ответ, хотел видеть, как двигаешься, ходишь, ешь, дышишь. Вспоминал наше прошлое… Что в тебе такого, Беатрис? Почему я развелся с Эвиан и ни минуты не провел в таких метаниях?

– Ее звали Эвиан?

– Даже не удосужилась узнать, на ком я женился? – оскорбленно спросил Эритар.

– Нет. Ты же женился не для меня, а для себя. Какое мне было дело?

– Умеешь же… – досадливо сказал он. – Даже имя не узнать. Настолько плевать хотела.

Беатрис повернулась к нему. Эритар столкнулся с ее глазами и узнал это холодное выражение превосходства. Шла смена ролей, как и всякий раз после того, как он доминировал.

Она заговорила, но слова противоречили взгляду.

– Я не смогла тебя забыть, – признание было неожиданным, будто ведро ледяной воды на голову. – Ты постоянно всплывал в мыслях. Еще и наш секс… Мне сложно подчиняться даже тебе. Обязательно вылезет мой характер. А уж другим – и вовсе немыслимо. При этом желание никуда не уходит, сводит с ума, выматывает в тех особых снах, когда слышишь звон цепей, ощущаешь тяжесть ошейника, пытаешься найти границы своей боли, перейти их. Для этого надо признать кого-то хозяином, передать права. А ты знаешь, что я никогда не передаю их до конца.

– На мой взгляд все как надо, – буркнул он. – Мне твои выходки дают понять, что ты в порядке. Для меня тоже сложно не перейти черту. Сегодня я видел, как ты испугалась по-настоящему, но иногда это упускаю. Сложно понять, что реально, а что нет и соблюсти баланс. Иной раз и разбираться не хочется. Я о том моменте, когда спросил про твоего бывшего.

– Ты мой бывший, – усмехнулась Беатрис и посмотрела ему в глаза, давая понять, что имела ввиду.

– Не говори так, пожалуйста. Быть твоим бывшим – удовольствие ниже среднего.

– А зачем ты спросил, если знаешь себя и представляешь, какими могут быть последствия?

Эритар обнял ее.

– Думала, мне сорвет крышу? Ну и на что я, по-твоему, способен?

Беатрис пожала плечами:

– Ты же сделал меня своей рабыней. Это уже о многом говорит.

– А я мог устоять, когда ты так меня желала? – взвился он. – Как вообще нормальный мужчина мог бы в такой момент остановиться?

Беатрис самодовольно улыбнулась. Да, ему пришлось сложно.

– Кстати, почему не спала с женихом? Что за бред? Как ты вообще собралась замуж за того, с кем не разделила постель?

– Тебя это задевает? – Беатрис потянулась в его объятиях. – У нас с ним как-то быстро все вышло. И он лез ко мне в неудачные моменты…

– Серьезно? – Эритар лишь покачал головой. – На других время нашлось, а на собственного жениха – нет? Ты ему по рукам била? Скажи.

– Для тебя удовольствие слышать об этом? Хорошо, я повторю еще разок: были другие и до тебя, и после, – Беатрис понимала, что учитывая признание, упоминание Антари не причинит боли и била в другие точки.

– Главное, что не во время, – Эритар заложил руки за голову и посмотрел в потолок.

Беатрис кивнула.

– Встречный вопрос, ты играл со своей женой в НАШИ игры? Или с кем-либо еще? Бил ли этой плетью другую женщину?

– Ты ревнуешь? – он перевернулся на бок и уставился на нее, будто бы желал прочесть как открытую книгу.

– Нет. – покачала головой Беатрис. – Я ревную, только когда люблю.

Он мог бы оскорбиться, но в ее глазах что-то было. Какой-то ехидный огонек, капля чего-то дурманящего и дразнящего. Пусть развлекается, пусть покажет свою силу.

– Я не играл с Эвиан. Не говорил ей, что мне нравятся такие вещи. Но я был с ней груб, если тебе интересно. Это никак не выходит контролировать, все равно получается жестко. Другие женщины воспринимают мои ласки как что-то унизительное, даже в том, что для меня совершенно нормально. То, как я держу, как касаюсь.

Беатрис не выдержала его взгляда и отвернулась, позволяя ему понять, какой хаос он только что устроил у нее на душе.