Второй кощей (СИ) - Билик Дмитрий Александрович

— Лео, — подсказал я. — Я тут решил, что вам нужны будут люди. Правда, не знал, что он…

— Отмеченный Скуггой, — закончил Анфалар.

Больше того, Безумец подошел и без всяких церемоний провел указательным пальцем по черному шраму на лице Лео. Не знаю, как тут, но в нашем мире и за меньшее можно было получить в морду. Я мысленно благодарил Дракона за его смирение. Лео даже не дрогнул.

— Давно? — только и спросил Безумец.

— Больше трехсот лет назад, — ответил Лео.

— Рубежник?

— Животное. Точнее, неразумная нечисть.

— Зачем?

Вот тут Лео так густо покраснел, словно был рекламным лицом завода красок «Невская палитра».

— Ради любопытства, — с трудом ответил он. — Молодой был, глупый.

— Даже рубца не взял. Но это хорошо. Ладно, пойдемте ко мне в дом.

— А Форсварар? — удивился я. — Я думал, по обычаям следует посетить правителя.

— Я временный правитель Фекоя. Пока Форсварар болен.

— А что с ним?

Вместо ответа Анфалар опустил глаза и как-то неоднозначно дернул плечами. Что совсем не вязалось с образом моего брутального друга. Как явиться в чужой мир для того, чтобы спасти товарища от неведомой хрени, — дайте два билета на поездку. Как нормально поговорить — извините, я стесняюсь.

Но что я точно с ним поболтаю, к гадалке не ходи. Меня впечатлил непродолжительный диалог двух незнакомых рубежников, в результате которого Анфалар за минуту узнал о Лео больше, чем я за целый месяц. «Не надо лезть с расспросами», «если человек захочет, то сам скажет». Ага. Но так может получиться, что ни фига не скажет. Если чего-то хочешь, то надо влезать в тему двумя ногами.

Зато уже в доме Безумец преобразился.

— Момой! Момой!!

Крохотный домовой возник довольно быстро. По сравнению с моими недорослями, он вообще поставил какой-то мировой рекорд по сборам. Но Анфалар все равно остался недоволен.

— Где тебя носит? Быстро собери нам еды в комнате для важных гостей. Вытаскивай из кладовой все самое лучшее.

Домовой кивнул и исчез.

— Это он чего сказал? — шепнула мне Алена.

— Чтобы домовой еды принес, — так же тихо ответил я. — Вот тебе еще один минус, придется местный язык учить.

— Английский выучила и этот смогу, — отмахнулась приспешница.

Ну да, было бы странно, если бы я испугал ее такой пустяковиной. К тому же, боюсь, как бы Момой не заговорил на русском через пару недель. Алена умеет добиваться своего. Но вслух я произнес другое:

— В прошлый раз мы ели в обычной комнате для гостей.

— Так это она и есть, — захохотал Безумец. — Просто я хотел подчеркнуть, как рад вас видеть.

Алена, к слову, тоже заулыбалась. Ну да, ну да, знал я эту аксиому — влюбленная девушка будет смеяться над любой твоей шуткой. Даже если она идиотская. Не девушка, а шутка. Хотя, признаться, в случае с Безумцем вышло более чем забавно.

Несмотря на то, что стол оказался заставлен до отказа (Момой расстарался), еда была довольно однообразной. Сырой разделанный крестсеж, он же маринованный, жареный, тушеный, два вида хлеба — один из которых, само собой, из крестсежа. Зато вишенками, пусть и без торта, стали: копченая нога какого-то зверя, напоминающего оленя, и дэбе — нечто среднее между мясистой тыквой и переспелой дыней.

К моему удивлению, Алена принялась уплетать все за обе щеки. Даже не обратила внимания на горечь крестсежа. Наверное, это нервы. Приспешнице явно не понравилось находиться внутри темного артефакта.

— Сначала к делам, — сказал я Анфалару, который, как и Лео, был не особо голоден. — Чуры разрешили нам разорвать договор, который мы заключили при последнем посещении. И еще, моя приспешница решила поменять хозяина.

Ну вот не специалист я во всех этих амурных делах. Хотя, как я понял, у Алены с Анфаларом тоже опыта не особо много. Девушка сразу стала пристально разглядывать жареный крестсеж, а Безумец закашлялся. Ага, наверное, семейная жизнь в горло попала.

— Такая приспешница гордость для любого рубежника, — негромко произнес Безумец. — Живу я скромно, поэтому если госпожу Алену все устраивает…

Ну погоди, госпожой она если и будет, то ночью. Правда, только в том случае, если вы прекратите краснеть и бледнеть.

Но кокетничал он изрядно. Я-то знал, что дом Анфалара один из самых богатых в крепости. Что там говорить, если уж у него нашлась комната для моей заначки. В смысле, Слова.

— Алена? — ткнул я пока еще свою приспешницу, которая явно готовилась к написанию кандидатской по теме «Состав волокон жареного крестсежа».

— Дом у Анфалара хороший, — отозвалась она. — Хозяйство пусть и небольшое, но есть домовой. В целом меня все устраивает.

Я даже по поводу хозяйства шутить не стал. Я же с ним в бане не был. Но заметил, что есть еще один рубежник, который следит за местным шоу с нескрываемым удовольствием.

Левой уголок рта Лео приподнялся, что на современном русском языке означало «безудержное веселье». Да, понимаю, сам искренне наслаждался происходящим.

— Давай начнем с договора. Я только не знаю, что нужно делать.

Вместо ответа Анфалар протянул руку, которую я тут же пожал.

— Что было сказано меж нами при чурах — забыто, — произнес он.

— Забыто, — повторил я.

И неожиданно почувствовал облегчение. Ощущение можно было сравнить с тем, когда выпьешь два литра пива, а потом, после долгих мучений, добегаешь до туалета. Нет, наверное, существовали какие-то возвышенные аллегории. Но ведь мысли человека всегда исходят из его опыта. А у меня экспириенс был именно такой.

Интересно, а что, если бы мы проделали все то же самое против воли чуров? Какие санкции могли бы наложить на нас существа, которые занимаются проходами в другие миры? О, видимо, я сам ответил на свой вопрос.

Ну да ладно, на повестке дня стояло еще одно важное дело.

— Я, Матвей Зорин, по ранее заключенной клятве, не препятствую новому служению Алены Завардиной рубежнику Анфалару…

— Сыну Карфанара, — тихо добавил Безумец.

— Анфалару, сыну Карфанара. Который обязуется оберегать ее, направлять по пути и стремиться к тому, чтобы по достижении нужного срока она получила рубежный хист.

Вот тут Безумец меня удивил. Потому что вежливо, насколько мог брутальный варвар, сказал, что ни о каком промысле речь не идет. Потому что это опасно в первую очередь для самой Алены. Вот так так! Видимо, Анфалар не торопился залезать под уютный каблучок. Что забавнее, приспешница спокойно согласилась с этим замечанием. Пришлось все переговаривать заново. После чего заговорила девушка, уже немного искушенная в плане произношения клятв.

— Я, Алена Завардина… дочь Николая, обязуюсь быть прилежной прислужницей, исполнять волю своего господина и не соглашаться с ним только в том случае, если это будет идти во вред самому Анфалару, сыну Карфанара.

У меня даже испарина на лбу появилась. Да эти двое стоят друг друга. Сдается мне, когда гормоны немного улягутся, тут будут летать тарелки. Хорошо, что фарфор в Фекое не особо ценится, а в ходу дерево.

Но что самое любопытное, Безумец это проглотил. Потому что спокойно подождал, пока Алена закончит и завершил это представление:

— Я, Анфалар, сын Карфанара, беру прекрасную Алену Завардину, дочь Николая, в приспешницы. Клянусь оберегать ее, направлять на пути и взять в жены по обычаям Скугги, когда Алена будет к тому готова. Клятва не имеет срока давности и будет гореть в наших сердцах, пока кто-то из нас не умрет.

Я поежился. Ну, такой брачный договор, романтичный, но вместе с тем немного жутковатый. Это насколько надо быть уверенным в себе, чтобы давать такие обещания? Что называется, никто же за язык не тянул.

Однако Алена была довольна. Видимо, ей понравилась та самая часть про женитьбу и пока кто-то не умрет.

Хотя она выразила свою признательность по-другому. Погладила меня по спине и шепнула короткое: «Спасибо».

Я совсем не ожидал внезапного паралича, который разбил меня тут же. Но хист, заполняющий тело, не мог ошибаться. Слово пустомели вознесло Мотю Зорина к девятому рубцу. Кто знает, было это связано с природой хиста самой Алены или дело шло об искренней благодарности влюбленной девушки? Но то, что это все произошло на Скугге, для меня было только в плюс.