Евгений Щепетнов - Грифон
Иногда думалось — как там парни без меня? И немного мстительно отмечал — пусть немного повертятся без мага-поисковика, узнают, как остаться без Васи Кольцова! И тут же вздыхал — все-таки привык и к суете отдела, и к вечной беготне, и к этой грязной и опасной работе, не очень богато оплачиваемой, но как ни странно — нужной людям. Ведь кто-то же должен ловить злодеев, в конце-то концов? И хотя, как говорит мой отец, ментов не любят, но случись беда — тут же бегут к нам.
Новая жизнь была непривычной — Василиса таки заставила меня завтракать, обедать и ужинать с их семьей. В результате — ее мамаша стала обедать в одиночестве у себя в комнате, ссылаясь на головные боли. Отцу Васькиному и ее брату все было по фигу. Вадим был углублен в свои дела, он почти с нами не общался, я даже не мог понять его отношения ко мне и ко всей ситуации — он был абсолютно равнодушен ко всему, что не входило в его интересы. А глава семьи занят своими делами — он всегда куда-то бежал, торопился, иногда мы не видели его целый день.
После школы я шел заниматься в спортзал и в тир. Да, пистолет, который мне выдали, отличался от старого доброго «макарова». Когда я снова вернусь в свой отдел, мне будет трудно привыкать к моей потертой железяке. А еще к тому, что необходимо экономить патроны. Здесь я жег их пачками, до тех пор пока у меня не немела рука. Обе руки.
Стрелял я вполне прилично, это признал и Игорь Михайлович. По крайней мере, в поясную мишень с двадцати метров точно попаду. А может, и подальше. Скорее всего снайпером мне не быть, но попугать супостатов пальбой смогу.
Что касается рукопашного боя — тут было посложнее. Так-то я драться умел и даже норовил изобразить что-то из приемов — учили же на полицейских курсах, — но честно, я бы не продержался против специалиста и минуты. Ребята из охраны валяли меня, как хотели. Будто куклу. Игорь Михайлович, так тот вообще был инструктором рукопашного боя — зверь-зверина, как врежет, как метнет — дух вылетает. Нет, не тот дух, который дух — их вокруг меня бегало и ползало десятками. Мой дух, который еще норовил удержаться в моем многострадальном теле.
А тело страдало. Ой, как оно страдало! Каждую ночь тело подвергалось испытаниям. Как только дом засыпал, в тщательно запертую мной дверь начинал ломиться демон сладострастия, именуемый в просторечии Василиса. Она скреблась, умоляла, то плакала, то смеялась, просила пустить.
Один раз устроила целое шоу, изображая, что ей стало плохо, и я чуть не пустил ее в комнату. Хорошо еще, что догадался отправить к ней дух Лимонова — посмотреть, чего она там делает. Дух явился через минуту и рассказал, что с девицей все в порядке, на ней нет ничего, кроме маленьких кружевных трусиков и прозрачной маечки, а еще — она вся пылает от желания. Так и сказал — «пылает». Представив себе пылающую Василису, я отказался от мысли запустить ее в комнату — нам еще не хватало разжечь пожар страсти, в котором я сгорю, как сухой навоз.
Василиса не обижалась — после часа ежевечерней осады она спокойно уходила в свою спальню, постучав напоследок в мою дверь и сообщив, что все равно когда-нибудь до меня доберется, и вот тогда… (Описания этих отвратительных сексуальных действий я опускаю, дабы не травмировать слабые нервы эстетов!)
И вот настал день «X», в который мы должны были с ней отправиться в злачное место под названием «Секс-магия». Название, если честно, меня просто шокировало. Между мной и Василисой состоялся примерно такой разговор:
— Ты чего меня, в бордель ведешь, что ли? Что за клуб такой?
— Ты чегоооо?! Это сейчас самый прикольный клуб! Музон шикарный, а еще — они набрали себе магов, и те колдуют прикольные картинки, ты увидишь! Там так прикольно — и, кстати, номера есть… никто не помешает. Можно посидеть…
— Исключено! Никаких номеров. Дергаемся в судорогах в такт музыке, пьем пару малоалкогольных коктейлей типа «Мохито» и валим. Кстати, «Мохито» с тебя, моя зарплата не перенесет цены даже одного! В этих клубах совсем дебильные цены, а я представляю, что будет в модном клубе.
— Да ладно… не думай об этом. Конечно, я угощаю. Такие мелочи…
Для нее это были мелочи, а для меня… у меня ум за разум заходил, когда я видел цену за бокал какого-то дурацкого напитка. Ну ничего не мог с собой поделать, и все тут. Набрасывалось огромное зеленое земноводное и душило, душило, душило…
Возникал вопрос — что же делать с охраной? В смысле, как я могу охранять объект в толпе народа, в полутьме зала и в сверкании лучей света? Игорь Михайлович на мой вопрос только посмеялся: «То-то же! Учись, это тебе не в классной комнате сидеть рядом со своей суженой! Приходится работать и в таких условиях».
Так что задача мне предстояла сложная, задача непростая, и как у меня получится ее решить — неизвестно. Одна мысль грела душу — не дадут мне ошибиться. Случись чего — где-то вокруг меня находятся настоящие охранники, которые всегда придут на помощь в опасный момент. Ведь Владислав Петрович определенно сказал: «Я не оставлю дочь на такого телохранителя, как ты. Вас будут охранять». С одной стороны, неприятно, что он выразил недоверие моим боевым и умственным способностям, а с другой — пусть уж лучше так. Всегда приятно знать, что рядом в кустах прячется кавалерия, которая придет на помощь колонистам и отобьет их у кровожадных индейцев.
Водитель остановился на площадке возле клуба, мы выскочили и пошли внутрь. Василиса расплатилась, не глядя бросив купюры (мне бы так научиться сорить деньгами!), и мы окунулись в шумную и дымную атмосферу вертепа.
Надо сказать, что наряд Василисы соответствовал этому рассаднику похоти и средоточию пороков. На ней было что-то вроде блестящей сеточки, узкие трусики, никак не скрываемые этой сеткой, по ошибке именуемой платьем и… все. Все! Голая грудь, просвечивающая через кисею, ее совершенно не смущала, как, впрочем, и окружающих. Впрочем, как наряд Василисы мог кого-то смущать, когда я с изумлением и возмущением заметил среди скачущих и дергающихся в экстазе девиц совершенно голые экземпляры! Приглядевшись, я понял, что они не голые, как бы это сказать… костюм такой, в общем. Вроде голая, а на самом деле и нет. Тонкая пленка, плотно облегающая тело так, что не скрывает ничего — ни складок и морщинок, ни всего рельефа тела. Выглядело, конечно, забавно, но больно уж… открыто. Василиса заметила мой взгляд и с улыбкой сказала:
— Нравится, да? Последний писк моды — «боди-рельеф». Мне так нравится! Может, если я надену такой костюм, ты все-таки наплюешь на условности и полюбишь меня!
Впрочем, Василиса не сказала это, а прокричала, пытаясь переорать грохот музыки. Я укоризненно помотал головой, она весело рассмеялась и запрыгала на танцполе.
Дальше вечер проходил так: мы скакали, пили коктейли, снова скакали, сидели, разглядывая голых девок, подвешенных куда-то под потолок в решетчатых конструкциях, потом снова скакали, а затем, когда посетители уже разогрелись, началось то, почему этот клуб, собственно, и назвали «Секс-магия».
Музыка резко оборвалась, сменила тон, и в воздухе поплыли долгие, проникающие в душу звуки, меняющие высоту. Появился ритм, и вместе с ним — образы девушек и юношей наполнили зал. Они были обнажены.
Пары сливались в объятиях и были так реальны, что я не удержался и потрогал ближайшую ко мне парочку, тершуюся друг о друга гладкими, чисто выбритыми телами и сладострастно закатывающую глаза. Самого акта видно не было — типа эротика, так что предъявить этому клубу было нечего, но…
Вид сотен совокупляющихся пар настолько завел народ, что я увидел, как несколько настоящих пар занялись этим самым прямо у танцпола, возле стен, а несколько человек убежали туда, где были сделаны специальные кабинеты, по желанию клиентов закрывающиеся непрозрачным пластиком.
Внезапно, в зал начали падать мелкие снежинки, серебрившиеся в свете огней. Люди ловили, совали в рот — я тоже поймал одну и тут же выплюнул. Вкус «Веселья духов» ни с чем не спутаешь. Конечно, наркотик был разбодяжен в тысячи раз, ослаблен, но все-таки действовал. Видимо, это знали посетители, потому что старались поймать побольше этих «снежинок» и проглотить.
Я был потрясен. Так явно, так безбоязненно, так откровенно распространять наркотики — это надо было быть идиотом, или же иметь такую мощную крышу на высшем уровне, что трудно даже это представить. Вообще-то, на самом деле определить наркотик это или нет, без специальных магических тестов было трудно. Это я мог почувствовать вкус магии, знакомый мне с того раза, как Семеныч дал лизнуть «Веселье духов». А простой человек — как он определит, если вкус снежинки для него просто вкус сахара? То есть того материала, из которого снежинки и сделаны.
— Эй, не ешь этот снег! — запоздало крикнул я, глядя, как Василиса хватает снежинки и сует их в рот. — Это наркота!
