Бастарды Сибирской Империи (СИ) - Бунькова Екатерина

– Боги, с кем я говорю? – я даже прикрыл лицо ладонью. – Ладно, давай найдем этого Палыча. Пора за дела приниматься. А то смысла нет о бумагах говорить, если мы не работаем.

Глава 16

Лиза

Когда я говорила о вызове, то вообще-то шутила. Но оказалось, это был и правда вызов.

– Ну и антисанитария… – С трудом сдерживая тошноту, я выгребала из углов и щелей залежи сухарей, засохшей колбасы, ошметков раков и прочей закуси.

Как я поняла из случайных оговорок, последняя подавальщица, она же уборщица, уволилась еще две недели назад. Но так как заведение не относилось к числу ресторанов, а было хоть и известной, но пивнушкой, то после ее увольнения не закрылось: просто народ сам подходил за кружками и закусью к стойке Палыча.

Палычем звали пофигистичного, но довольно опытного бармена. Он умел и пенное разливать так, чтоб кружка была до верху, и в этом самом пенном, а точнее, в его сортах разбираться, и запоминать, кто что заказал и с кого сколько спросить. Он же мог выставить разгулявшегося наглеца за порог – благо, гора мышц это позволяла.

Подход Палыча мне понравился. Он не пытался успеть везде, не стремился сделать все идеально, а просто распределял задачи по приоритетности и делал то, что успевал.

Например, напитками обеспечить – это приоритет номер один, ибо если не нальешь, народ бушевать будет. Рассчитать клиента – приоритет номер два. Закусь – номер три. Убрать грязную посуду – четыре. Помыть стол, где что-то пролили – пять. Ну, а до таких мелочей, как грязные полы, похоже, у него руки вообще не доходили.

– Буэ… – скривилась я, когда из очередного угла побежала стая тараканов. При виде этого зрелища по мне самой забегали фантомные насекомые.

Бляха муха, да как можно ходить отдыхать в подобные места?!

Нет, я понимаю, что таракан – это такая тварь, которую можно встретить и в ресторане со звездами Мишлен. Но одно дело одиночная особь где-то в подсобке, за которой тут же бросается в погоню весь персонал, а совсем другое – огромная колония, которая бегает себе преспокойно среди объедков, периодически попадая под каблук посетителям.

Зато это зрелище помогло мне на время смириться с голодом: тот опять начал напоминать о себе.

“Я вообще могу наесться досыта? – возмущенно подумала я, слушая бурчание в животе. – Только поем, через час уже опять готова быка съесть”.

В “Кабачке”, кстати, кормили. Ну, как кормили? Палыч часов в пять выдал мне ломоть хлеба и кружку кваса, предупредив, чтоб ела побыстрее, а то впереди ожидался вечерний аншлаг.

Он оказался прав. Стоило над городом прозвучать протяжному заводскому гудку, как улицы, а следом за ними и пивнушки начали наполняться рабочим людом. Я успела лишь подмести полы и отдраить столы, когда Палыч начал меня кликать и показывать, куда нести то один поднос, то другой.

С кухни запахло шкварками и горелым. В зале с каждой минутой становилось все более шумно, тесно и душно, а я крутилась все быстрее, входя в ритм.

– Эй, девуля, принеси-ка “Тагильский винт”, – неслось с одной стороны.

– А мне еще “Сибирскую крепкую”, – доносилось с другой.

– Эй, девка? Где мой заказ? Сколько можно ждать? – рычали с третьей.

Мне очень хотелось ответить самым наглым парой колкостей, но я решила не распыляться и действовать по принципу Палыча: делать то, что успеваю, и не париться по поводу того, что успеть физически невозможно.

А еще я вдруг вспомнила, что когда-то уже работала в подобном заведении. В каком-то то ли баре, то ли ресторане, который помнила весьма смутно. Там, правда, тараканов не было, зато “запара” вечерами была ровно такая же, и контингент лишь немного лучше.

В мозгу будто что-то щелкнуло. Я вспомнила, как правильно нести через толпу полный поднос стеклянной посуды, как держать спину, чтобы к вечеру та не отказала, и как запоминать бесконечные заказы.

А вот чего в моей голове не было, так это воспоминаний, как правильно ходить босиком, когда все кругом в сапогах.

– С…! – не сдержалась я, когда очередной подвыпивший бугай практически в лепешку раздавил мне пальцы. Вот к такому жизнь меня не готовила. У меня аж в глазах потемнело, и сердце зашлось.

– Ах ты … ! – возмущенно завопил кто-то, когда я, в последний момент придержав уже накренившиеся бокалы, все-таки чуток пролила ему за шиворот холодный напиток. – Совсем охренела?!

– Простите, – с трудом преодолев приступ боли, покаялась я. – Я сегодня первый день, не привыкла еще.

– Первый и последний! – заявил парень, обернулся в сторону стойки и заорал, перекрикивая гомон: – Э, Палыч? Че ты за рукожопую шляндру нанял?

– Эт не я, это шеф ваш, к нему все вопросы, – тут же отбрился бармен.

– Да ё… – смачно выругался в пространство парень.

Я попыталась было улизнуть, но не тут-то было: он ухватил меня за локоть. Да так больно!

– Пусти! – возмутилась я. – Люди заказы ждут!

– Слышь, швабра, – брезгливо бросил он, даже не подумав ослабить хватку. – Куда ломанулась? Плати или отрабатывай! Костюм мне дорогой попортила.

Я скрипнула зубами. Костюм? Вот этот трикотажный “Адибиси” с вытянутыми коленками? Дорогой он только в сравнении с рваньем, которое на мне. Да и сам парень явно только вчера из канавы вылез. Но именно такие люди вечно требуют больше, чем заслуживают.

– Э, Борька, – окликнул его дружок, который все это время с ухмылкой наблюдал за представлением. – А это разве не та плоскодонка, которую Рябой вчера ушлепал?

Вся компания, сидевшая за столом, как по команде, развернулась в мою сторону. Я увидела сразу несколько бандитских рож. Все они были молоды, но каждого уже коснулось то неуловимое амбре мусорной швали, которую в любой нормальной разборке первой пускают в расход.

“Местная шпана с закосом под авторитетов”, – мысленно охарактеризовала их я. Однако как жопу ни назови, а выбираться из нее все равно надо.

– Кажись, и правда она, – с недоверием нахмурился кто-то.

– Да не, – возразил его сосед, разглядывая меня. – Рябой же той, вчерашней, башку набок своротил. Нос еще внутрь вмял. А у этой нос нормальный и даже не припух.

– А еще эта вроде как поздоровее чуток выглядит, – добавил третий. – Вчерашняя вообще была костлявая и чахоточная.

– Может, это ее сестра? – предположил первый и обратился ко мне: – Э, девка! У тебя сестра есть?

– Извините, но я здесь на работе и не собираюсь разглашать личную информацию, – сухо ответила я.

– Чего-о? – скривился парень.

– Пошел в жопу, вот чего, – уже более понятным для них языком пояснила я. – Одежду, если надо, постирать могу. Остальные претензии принимаются только через городового. Позвать?

– Слышь ты, швабра! – бандюки вдруг повскакивали со своих мест, и в пивнушке начали стихать разговоры. – Легавыми грозишься, серьезно? Ты хоть знаешь, где ты? Будешь рыпаться – тебя отсюда вперед ногами вынесут!

Я огляделась. Атмосфера в пивнушке вдруг резко похолодела, а яростные взгляды бандюганов не обещали ничего хорошего. Но…

Я неожиданно поймала себя на мысли, что мне не страшно. Ну как? Страшно конечно, но не так, как должно быть. Сидела во мне необъяснимая уверенность: все будет хорошо. Может быть вот прямо сейчас будет очень-очень плохо и может быть даже унизительно и больно, но в итоге все равно хорошо.

Откуда взялось это ощущение, я не поняла, но оно вдруг придало мне сил и наглости:

– Не зарывайся, мудила, – сказала я, рывком выдернув локоть и донеся наконец поднос до нужного стола. – Прежде чем гнать на незнакомого человека, проверь для начала, с кем говоришь.

– А то по тебе не видно! Байстрючиха! – заржал парень, за ним – его компания, а следом загоготала вся пивнушка.

Он огляделся, убедился, что вся завсегдатаи на его стороне, повернулся ко мне… и ударил! Кулаком в глаз!

Нападение было настолько быстрым, что я его даже заметить не успела. Силой удара меня сбило с ног, и я повалилась меж стульев на грязный пол, словив искры из глаз и легкое помутнение рассудка.